Мандалора. И думают, что ты спрятал ее на Реккиаде.
В голове у Ревана стремительной вспышкой мелькнуло воспоминание: они с Малаком стоят на вершине ледника в завихрениях метели. Образ растворился в подсознании быстрее, чем Реван успел за него ухватиться, но все же этого краткого мига хватило, чтобы подтвердить правоту Кандеруса.
– Они правы, – пробормотал Реван.
Кандерус хранил молчание, видимо ожидая, что его друг продолжит говорить. Но Ревану нечего было добавить. Память не желала возвращаться.
– Ты знаешь, что значит эта маска для моего народа, – произнес Кандерус. – Без нее мы – бродяги, бесцельно скитающиеся по Галактике. Вернув маску, мы вернем былую славу и силу мандалорцев.
Ревану все это было прекрасно известно. И он неспроста спрятал маску, после того как убил Мандалора Наивысшего, тем самым окончательно деморализовав поверженного противника. Он надеялся, что у мандалорцев уйдут целые поколения, чтобы прийти в себя после утраты своего священного символа. Без маски воинственно настроенные кланы передрались за власть между собой и думать позабыли о том, чтобы нападать на республиканские планеты. Но если маску вернуть…
– Тот, кто вернет ее, будет провозглашен новым вождем кланов, – продолжил Кандерус. – Народ обретет нового Мандалора и последует за ним туда, куда он велит.
Реван сознавал, что Кандерус делится с ним этими сведениями лишь потому, что безоговорочно доверяет. Они слишком многое пережили вместе, чтобы иметь друг от друга секреты. И он также хорошо понимал, почему друг говорит об этом с такой неохотой. Кандерус был мандалорцем и тревожился за судьбу своего народа.
Раны, нанесенные Мандалорской войной, были еще свежи в памяти джедаев и Республики. Возникший на горизонте призрак мандалорской армии, воспрянувшей под началом могущественного лидера, не останется незамеченным. Даже если джедаи снова останутся в стороне, Сенат непременно пошлет флот, чтобы уничтожить потенциальную угрозу до того, как она станет реальной.
Ослабленные и дезорганизованные мандалорцы вряд ли окажут серьезное сопротивление. После их неминуемого краха Сенат, с большой долей вероятности, заставит выжившие кланы разоружиться и отказаться от своих традиций и воинских устоев. Если Республика проведает о том, что происходит, мандалорцы, какими их знал Кандерус, исчезнут навсегда.
– И ты считаешь, что мандалорцы нападут на Республику снова, как только маска будет найдена? – спросил Реван.
– Зависит от того, кто ее найдет, – признался Кандерус. – Вожди некоторых кланов спят и видят, как бы отомстить за наши неудачи. Другие могут попытаться возродить нашу культуру. Мы были великими воинами и до того, как пошли войной на Республику. Не исключено, что нам удастся вернуть себе доброе имя, не нарушая подписанных мирных договоров.
«Договоров, которые навязал вам я», – подумал Реван.
Существовала некоторая ирония в том, что Кандерус поведал все это главному виновнику поражения мандалорцев. Почти десятилетие назад Реван был одним из немногих, кто желал поставить на место кланы захватчиков. Но теперь он был не тот, что прежде. Джедай больше не цеплялся за стереотипы о плохом и хорошем, добре и зле. Он, как никто другой, осознавал, что свет и тьма образуют сложное и запутанное переплетение. И на подсознательном уровне понимал, что все это каким-то образом связано с его снами о темной планете, охваченной бурями.
Мандалорцы могли представлять вполне реальную угрозу, однако видения убеждали Ревана в существовании чего-то более опасного, что пока находится за пределами его понимания. Судьба всей Галактики могла зависеть от того, что скрыто в его памяти и что пытается прорваться на волю из ловушки его собственного разума. Послав республиканский флот разделаться с кланами, он ничуть не приблизится к разгадке своей тайны.
– Ни Совет, ни Сенат ничего не узнают, – заверил Реван своего друга. – Но тот, кто найдет маску Мандалора, определит судьбу твоего народа на ближайшее тысячелетие. Я полагаю, нам не помешает при этом присутствовать.
Широкая улыбка расплылась по грубому, покрытому шрамами лицу Кандеруса. Он потянулся через стол и хлопнул Ревана по плечу:
– Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Пора собрать всю старую банду для нового приключения.
– Не всю, – поправил его Реван. – Джухани и Джоли – джедаи и отвечают перед Советом. Они могут счесть своим долгом доложить о происходящем.
– Ну, я не слишком буду возражать, если котяра и старичок останутся дома.
– Я также не хочу впутывать Миссию и Заалбара, – продолжал Реван. – Они целый год вкалывали, чтобы открыть свое дело по экспорту-импорту. Я не могу просить их все бросить.
– Они бросят, если ты попросишь, – заметил Кандерус. – Даже раздумывать не станут.
– И именно поэтому лучше не стоит этого делать. У Миссии и так жизнь была не курорт, и теперь, когда наконец все наладилось, я не имею права все испортить.
– Ладно, тви’леку вычеркиваем. Но Заалбар? Этот вуки сможет о себе позаботиться, даже если жизнь к нему задом повернется.
– Миссия и Большой Зи – команда. Не нам их разлучать.
Кандерус закатил глаза:
– Кажется, у нас намечается нехватка кадров.
Т3 встревоженно чирикнул, и Реван успокаивающе похлопал его по корпусу.
– Не бойся, приятель. Ты слишком ценен, чтобы тебя оставлять.
Астродроид снова засвистел.
– Дело говоришь, – согласился Реван. – НК бывает немного вспыльчив. Очень уж любит устраивать кровопускания по поводу и без.
– Ты же понимаешь, что мы летим на планету, полную мандалорцев? – напомнил ему Кандерус. – Скорее всего, там без кровопускания не обойтись.
– Я надеюсь, что хотя бы с несколькими кланами получится договориться, – объяснил Реван. – Если мы возьмем с собой дроида-убийцу с маниакальными наклонностями, нам вряд ли дадут шанс объяснить, что мы пришли с миром.
– У нас по-прежнему недостаток в кадрах, – повторил Кандерус. – Что насчет той девчонки-джедая, которая помогала тебе на войне? Той, которую теперь кличут Изгнанницей.
– Митра, – сказал Реван.
– Я слышал, у нее были терки с Советом.
– Я не знаю, где она теперь.
– Может, имеет смысл ее разыскать, – настаивал Кандерус. – Она неплохо показала себя в бою.
Реван не знал, как много Кандерусу известно о Малакоре-5 и генераторе гравитационной тени. Отчет о сражении был запечатан в архивах Храма; мандалорец мог попросту не знать, что именно Митра заманила в смертельную западню стольких его сородичей. Но был возможен и другой вариант: мандалорец был прекрасно обо всем осведомлен и оттого лишь еще больше уважал Митру за жестокое, но тактически блестящее решение – пожертвовать тысячами своих бойцов ради полной победы над врагом. В любом случае Ревану не хотелось вдаваться в печальное повествование о том, как Митра порвала связь с Силой и была изгнана.
– Может, она и не в ладах с Советом, но она остается джедаем, – солгал он, стараясь не обращать внимания на кольнувшее
