не задал мне ни одного вопроса. Это было странно, но это же было и приятно. Судя по всему, люди этого мира имели друг к дружке высочайший уровень доверия, который и не снился моему родному миру. Возможно, война с другими расами так сплотила их?
Впрочем, когда мы с Дар погрузились в вереницу проулков и бульваров, выяснилось, что не всё так радужно. Для начала, город оказался полупустым. Народу на улицах было явно маловато для столицы: да и то по большей части нам встречались представители зверорас в ошейниках. Рабов и слуг здесь, похоже, было больше, чем жителей. Определенно признак стагнации, если вообще не деградации. Похоже, не так уж долго осталось до ожидаемого зверорасами геноцида.
От количества разнообразной нелюди у меня даже закружилась голова: я видел и ящеров, и пернатых парящих, эти были заняты на самых тяжелых работах, видимо, люди их не любили по какой-то причине, и собакочеловеков, и каких-то похожих на инопланетян серых тварей, и даже паукообразных, но явно разумных чудищ…
Город кишел рабами-нелюдями. Было даже странно, как вся эта толпа до сих пор не подняла восстания и не перебила немногочисленных людей. Здесь были представлены все расы мира, не видел я только орков. Наверное, те просто не сдавались людям в плен живыми.
Впрочем, избыток рабов не был единственной проблемой города. Конкретно возле крепостной стены столицу определенно затронула мерзость запустения. Вдоль улиц здесь тянулись шикарные особняки в античном стиле и с садами, вот только половина из них явно была заброшена, многие сады давно заросли.
Люди вымирают. Похоже, что Дар не соврала. По крайней мере, я не вижу других причин, почему особняки могут стоять пустыми. Можно, конечно, предположить, что здесь просто слишком высокие цены на недвижимость. Но, извините, в Москве цены на жилье тоже немалые, однако Москва не вымирает, наоборот в неё едут со всей страны. Хотя, в принципе, на вымирание Москвы я бы посмотрел…
Размышляя об этом, я поднимался все выше в горы, приближаясь к Императорскому дворцу. Улицы здесь все были наклонными, местами они переходили в самые настоящие огромные лестницы.
Выше полупустого района, располагавшегося возле окружавшей город стены, оказалось нечто вроде административного квартала. Здесь народу толпилось побольше, но людей все равно было меньше, чем слуг и рабов. Этот район был застроен какими-то храмами, непонятными общественными зданиями, магазинами и лавками.
Поднявшись еще выше, по очередной лестнице, которая была такой длинной, что я едва осилил этот подъем, мы с Дар оказались на площади. Вот это уже точно местный рынок. Причем, не просто рынок, а рынок рабов.
Здесь происходил движ, а народу были целые толпы. А уж сколько здесь было разнообразных рас и народцев…
Какой-то мужик в расписном кафтане продавал ящеров-садовников, явно не местных, потому что они были мельче, чем те рептилии, в селении которых я побывал. Рядом с ним красивая девка в платье торговала совсем некрасивыми крысолюдами. Двое суровых торговцев даже предлагали купить орков, впрочем, цены на орков определенно кусались, не хуже самих орков — им даже морды заковали в железо.
Рабы все были в клетках и кандалах, а те кто посмирнее — просто в ошейниках. Насколько я понимаю, тут продавали как уже обученных слуг, так и диких, только недавно пойманных и привезенных в столицу.
В самом большом крытом павильоне, больше напоминавшем дворец, продавали рабов «под прокачку». Проще говоря: рабов, которых покупали, чтобы убить их и получить экспу.
Я прошёл мимо дворца-павильона, но потом остановился возле другого торговца и некоторое время пялился на рабов-гладиаторов, которых он продавал. Гладиаторы выглядели запредельно сурово, среди них вроде даже был представитель расы великанов — ростом метров в восемь и весь покрытый мускулами.
— Хотите продать вашу ящерку? — тут же подбежал ко мне мальчонка, помощник продавца гладиаторов, а возможно даже и его сын.
— Нет. Ни в коем случае.
Я скорее прошёл дальше. Дальше на рынке продавали половинчиков — представителей разных местных народов, которые родились похожими на людей, как моя спутница Дар. Здесь народу толпилось немного, да и цены были — моё почтение. Половинчик стоил отнюдь не половину цены обычного раба, как можно было подумать, а в три-четыре раза дороже.
— Ох, — Дар явно разволновалась, — Плохое место, хозяин. Страшшш-шное.
— Ага, не будем здесь задерживаться.
Но вот дальше, уже в конце рынка, я вынужден был задержаться. Здесь торговали рабами для сексуальных утех. В западной части рынка — самцами, и это меня не особо заинтересовало, зато вот в восточной продавали самок. И я просто не мог туда не зайти. Ну, чисто из любопытства.
Рабынь держали под навесом, торговал ими какой-то тощий неприятный тип в сером кафтане. Никаких крысолюдов, паукоподобных тварей и прочей дичи здесь не продавалось, зато были милые ящерки, какие-то медведоженщины, поросшие бурой шерстью и даже некие синие стройные создания, с тремя грудями каждая…
— Желаете самку фриссера? — тут же подскочил ко мне продавец.
— Кого?
— Фриссера. Это морской народ. Тело у их самок, как у людей, зато груди целых три! Вот эти, синие — это фриссерки и есть. По сто пятьдесят злотых каждая. Таким образом за одну её грудь вы платите всего пятьдесят злотых! Выгодная сделка, господин…
— А ящерки почём? — осведомился я.
— О, понимаю… — торговец бросил игривый взгляд на Дар, — Господин предпочитает хвостатых и чешуйчатых? Господин знает толк в любви!
— Просто скажи, почём ящерки.
— Сотня злотых за штуку.
— Ага, — вздохнул я, — Так я и думал. А ублюдок по дороге сюда предлагал мне купить мою ящерку за пятьдесят и еще утверждал, что это отличная сделка.
— Он пытался надуть господина! — тут же засуетился торговец, — Так что, хотите ящерку?
— Нет. Ящерка у меня уже есть, как видишь.
— О, понимаю! Господин желает чего-то поинтереснее? Что ж, мне есть, чем удивить!
Торговец подошёл к чему-то крупному, накрытому покрывалом, и сдернул ткань.
Под покрывалом оказался большой аквариум, полный воды, из него на меня мрачно глядела настоящая русалка — женщина выше пояса, но рыба в нижней половине.
Русалка мрачно пускала ртом пузырьки, а смотрела на меня с затаенной яростью.
— Прикольно, — констатировал я, — А зачем вы её закрыли покрывалом?
— Русалки — обитатели морского дна. Не выносят солнечного света, — прочел мне мини-лекцию торгаш, — А я не хочу, чтобы мой товар испортился!
Я молчал, разглядывая существо, будто вышедшее из сказок.
— Стоит русалка тысячу злотых, — доложил продавец, не так поняв мое молчание, — но вам могу дать хорошую скидку, договоримся за девятьсот!
— Цена меня не волнует, — бросил я, собираясь уходить, но продавец понял мою фразу по-своему и тут же ахнул:
— Господин богат? Ну что же, богатому господину не стыдно показать и мой ЛУЧШИЙ товар!
Торговец плотью схватил меня под руку и потащил внутрь крытого павильона, располагавшегося позади его рабынь, выставленных на всеобщее обозрение. Внутри павильона он впихнул меня в небольшую комнатку, Дар поплелась за нами.
В комнатке оказалась одна единственная небольшая клетка, а внутри неё сидела божественно прекрасная дева — в одном нижнем белье. Никаких рыбьих хвостов или даже чешуи у девы на этот раз не было. Наоборот, она напоминала человека, разве что была красивее любой человеческой женщины. Кожа у девы была черной, как нефть, но вот телосложение и черты лица совсем не негритянские. Глаза были огромными и ярко-красными, уши — длинными и острыми, а волосы — серебристыми…
— Темная эльфийка? — предположил я.
— Господин догадлив, — поклонился мне торговец, — Редчайший экземпляр. Единственная темная эльфийка в городе. Если желаете — можем снять с неё нижнее белье, чтобы господин мог всё осмотреть. Но только за дополнительную плату в двадцать злотых, разумеется.
— Почему за дополнительную плату?
— Так стражу придется звать, — вздохнул торгаш, — Эльфы же владеют магией. Если открыть эту клетку и попытаться раздеть деву, не озаботившись хорошей охраной, которая скрутит эльфийку — то она может и убить меня и господина.
— Убью, — подтвердила мне эльфийка на своем певучем языке, — Если купишь меня — тоже убью. Подонок. Мразь. Убью.
— Честно, я даже боюсь представить, сколько ты стоишь, милая. Так что вряд ли смогу тебя купить, при всем моём желании, — ответил я эльфийке на её же собственном языке.
Торгаш и рабыня
