нашу базу и взяли в окружение. Вчера они пытались пойти на штурм. Вернее, не сами они, а простые люди, которыми бесы понукали, как скотом. Сами, видать, мараться не захотели.
Мы смогли отбиться, но потеряли троих человек и ещё шестеро ранены. Не знаю, сколько эта осада продлится. Возможно, придётся отступить на Землю.
P.S. Один из раненных, Виталий Новиков, скончался, не приходя в сознание.
Хоть бы уже эта ночь закончилась. Без солнечного света тоска зелёная.
17.06.2009. День девятый.
Бесы пошли в атаку в 2:00 по московскому времени. На этот раз сами. Благо у нас позиции выгодные, смогли отбиться. Потери куда больше, чем в прошлый раз (шестеро погибших и четверо раненных), но теперь это кажется мелочью. Граната, брошенная одним из бесов, угодила в оборудование для перехода между мирами и повредила его. Артём Костин, инженер, говорит, что не критично, но без запчастей не починить. Вот только где их взять?
Иннокентий Краповинский предлагает покинуть город и укрепиться в более подходящем месте. Не ожидал от него, но когда я спросил, как поступить с раненными, он развёл руками и сказал: «Либо спасёмся только мы, либо погибнем все вместе.».
Боюсь об этом думать, но…
18.06.2009. День десятый.
Половина! Поверить в это невозможно, но нас осталась всего половина! В голове не укладывается.
Какого хрена бесы вообще к нам привязались? Просто потому, что я сказал несколько слов? Это же бред собачий! Столько жертв, столько усилий, и всё из-за того, что я не держал язык за зубами?
Бесы снова попытались взять нас штурмом, а мы снова отбились. Вряд ли это продолжится долго.
Хотя…
Сейчас возле лагеря всего пять бесов. Можно прорваться и прямой наводкой рванём к окраине города. Захватим транспорт и не будем останавливаться ни при каких условиях.
А раненные? Три человека не могут идти. Один из них в коме. С ними-то что делать? Просто бросить? Это уже чересчур.
19.06.2009. День одиннадцатый.
Мы ушли.
Не знаю, что ещё сказать. Я вынужден был принять это решение, чтобы спасти выживших. Тех, кто не мог идти, в целях гуманности, чтобы бесы не смогли сделать с ними ничего из того, что может прийти в их воспалённое сознание… мы убили.
Я убил.
Клянусь, когда мы отсюда выберемся, я с удовольствием отвечу перед судом. Я буду рад пожизненному заключению! Если выберемся.»
Мне всё больше казалось, что человек, писавший дневник, и Николай Алексеевич — это разные люди. Не то, чтобы я сомневался в его авторстве, но сегодня я видел в Николае хищника. Бескомпромиссного, жёсткого и не знающего жалости. А двенадцать лет назад он был куда нерешительнее. Он ещё знал слово «ответственность» и пытался быть справедливым.
И этот его вопрос. «Как бы поступили вы на моём месте?». Относилось ли это к жертве, что принёс он ради спасения, или дальше вырастет ещё более сложный вопрос? В любом случае, мне на сегодня хватило и того, что я прочитал. Поступил бы я так же? Сидя на диване хотелось сказать, что именно так бы и поступил, но что бы было, если бы мне пришлось принимать это решение, глядя в глаза раненным? Я предпочёл не думать об этом, пока не узнал, что будет на последних страницах.
История не давала мне покоя до самого вечера. Я искал, чем заняться, но всё, что приходило в голову, не вызывало энтузиазма. Либо уже надоело, либо заранее казалось бессмысленным. То ходил по дому, разглядывая наведённый порядок, то по городу гулял в поисках хоть одного лица, обременённого интеллектом. В какой-то момент пришла в голову странная мысль, что здесь очень не хватает палаты с номером «6» для всех нормальных людей. Вот только она всё равно осталась бы пустой.
Я помыкался так несколько часов и всё же вернулся к дневнику. Закрылся в зале и велел никого к себе не пускать. Открыл тетрадь на месте с закладкой.
«20.06.2009. День двенадцатый.
Сутки мы провели в пути и удалились от города на тридцать километров. Самое странное, что всё это время нас окружала свалка всех возможных отходов. Мусор собран в целые горы, и на каждой роются люди. Это создаёт ужасное впечатление. Как будто единственная цель каждого местного жителя — найти что-нибудь ценное среди отбросов.
Я видел, какую радость вызвал эмалированный, почти новый чайник, найденный одним аборигеном. Словно это был джек-пот в лотерее с миллиардным выигрышем. С другой стороны, если учесть, в каких условиях живут даже местные бонзы, то такая находка может действительно дорого стоить.
По дороге нам встретилось три небольших поселения, полностью состоящих из трущоб, и в каждом царила неописуемая нищета. Все без исключения живут в условиях абсолютной антисанитарии и подчиняются диким варварским законам. Здесь нет обычая молчать, но хватает пережитков первобытного общества. Одно только рабство чего стоит! Про право сильного я вообще молчу.
Местная пища полна канцерогенов и в большинстве случаев приготовлена из несвежих продуктов. Питаться ею слишком вредно, чтобы рассчитывать на сохранение здоровья. Впрочем, местные явно выработали привычку к такому рациону, и вряд ли им подойдёт нормальная еда.
Многие люди изуродованы патологиями. Видел одного человека ростом в три с половиной метра, который продолжал расти, будучи уже в зрелом возрасте. Ходить он не может, потому сидит дома и чинит простые электроприборы ради заработка. Видел я и множество людей с лишними руками и ногами, с горбами. Много их, но они не любят, а порой не могут покидать своих жилищ.
Что же до темноты, то здесь без электрического освещения, она особо угнетает. А фон города на горизонте представляется насмешкой над жителями свалки. Причём часто встречаются сломанные генераторы, которые некому починить.
P.S. Меня смущает, что среди мусора можно увидеть много высокотехнологичных вещей вроде мобильных телефонов и ноутбуков, но где и кто их производил? Большинство местных и палку-то заточить не додумаются! Да и как столько мусора вообще можно произвести, для меня загадка. Не из города же всё это взялось? Там своего мусора хватает.
21.06.2009. День тринадцатый.
Сегодня нашли подходящее место для создания укреппозиции. Разбили лагерь у подножия крутой мусорной горы, а два прохода перекрыли стенами из подручных средств. Бесы за нами, очевидно, не пошли, но лучше перестраховаться.
Междумирщики занимаются починкой оборудования. В отсутствии запчастей они пытаются восстановить повреждённые части с помощью найденных электрических приборов. Если всё получится, экспедиция будет прекращена, и мы сразу отправимся на Землю.
23.06.2009. День четырнадцатый.
Две недели!
