class="p1">— Ну и что это было?
Денис повернул ко мне голову. Было слишком темно, чтобы разобрать выражение его лица, но почему-то мне казалось, что он смущён.
— А ты… ничего не почувствовал? — спросил он.
— Нет, — ответил я, — но вы вдруг стали вести себя очень странно!
— Это было… мерзко, — сказала Оля. Я заметил, как вздрогнули её плечи.
— Будто под веществами какими-то, — добавил Денис, — как об этом пишут. Мне вдруг начало казаться, что я — на вершине своей жизни, и сейчас узнаю, для чего всё это было. В следующий момент. От эйфории дыхалку перехватывало…
— Мне очень хотелось открыть ту дверь… — почему-то шёпотом добавила Оля.
— Да! — поддержал её Денис. — Во что бы то ни стало!
— Когда ты дотронулся до меня — сразу всё пропало. И это было ещё ужаснее. Возвращение в реальность, где нет того чувства приближения волшебства… — продолжала Оля, всё так же, шёпотом.
— Но это быстро прошло. К счастью, — кивнул Денис.
— Зря мы туда вообще пошли, — резюмировал я.
— Зря, — согласилась Оля.
— Если бы не ты — мы бы точно забрались внутрь, — Денис повернул ко мне голову. — Это наверняка происходило со всеми, кто сталкивался с Храмом. Самому противостоять этому нереально!
— Может, это свойство медведей-шатунов? — Оля, наконец, заговорила нормальным, пускай и тихим голосом.
— Или этой штуковины у него на шее, — Денис кивнул в мою сторону.
Я автоматически потрогал медальон. Жёлтый металл был слегка тёплым.
— А те, кто видел Храм… они ведь возвращались? — спросил я. — И что рассказывали? Что они нашли внутри?
— А ничего они не рассказывали, — Оля пожала плечами, — только улыбались загадочно, когда их об этом спрашивали. Ну, так говорят, по крайней мере. Я-то сама ни одного видевшего не встречала.
— Ага, а потом они умирали, до конца сезона, — добавил Денис.
— От чего хотя бы? — спросил я.
— По-разному. Кто-то, как говорят, погибал. Кто-то заболевал… и случаев слишком мало, чтобы какую-то систему уловить.
— Ясно.
— Если, конечно, это были они… — вдруг добавила Оля.
— В смысле? — спросил я.
— Что, если туда заходят люди — а выходит кто-то другой? В оболочке человека?
— Я как-то… не думал об этом, — сказал Денис.
Тем временем каменный свод у нас над головами сомкнулся. Мы оказались в пещере, по которой текла узкая горная речка.
— Надо бы остановиться где-то, до конца ночи хотя бы, — предложила Оля, — а то потеряемся.
— Согласен, — ответил Денис, доставая фонарик. Вокруг было слишком темно даже для того, чтобы разглядеть силуэты друг друга.
Пещера оказалась достаточно просторной, а за следующим поворотом был зал с ровным и сухим полом, который будто бы сам просился под матрас.
— Сколько там до утра осталось? — спросил я, сбрасывая с гудящих плеч рюкзак.
Денис взглянул на часы. Он единственный из нас, кто носил их.
— Хм… — нахмурился он, нажимая на какие-то кнопки.
Фонарик он поставил так, чтобы луч упирался в потолок пещеры, давая равномерный рассеянный свет.
— Что? — спросила Оля.
— Сбились, наверное, — он пожал плечами, — когда бежал, видимо, кнопки разблокировал случайно.
— Так что они показывают? — спросил я.
— Что сейчас девять утра. Давно рассвет должен был быть. Ещё в ущелье.
— Ерунда какая-то…
— Вот и я о том же.
— Ладно, — предложила Оля, — в навигаторе часы есть. Сейчас отдохнём, потом выйдем из пещеры, поймаем спутники и откорректируем время на часах.
— Разумно, — кивнул Денис, и тут же продолжил раскладывать вещи, готовясь к ночлегу.
— Я тогда первая дежурю, — сказала Оля.
— Может, сейчас мы с Дэном разделимся? — спросил я, — всё равно ритмы сбились. Мы не будем сидеть тут восемь часов. Придём немного в себя — и дальше. Так?
Оля поколебалась немного. Потом всё-таки кивнула.
— Ладно. Но по часам следите, чтобы не зависнуть тут до следующей ночи!
— Договорились! — улыбнулся я.
— Я первый тогда, — предложил Денис, — по два часа. Идёт?
— Идёт, — кивнул я.
После чего расправил свой матрас и повалился на него, как следует напившись воды. Ни есть, ни даже думать о чём-либо не хотелось. Дикая усталость накрыла меня, не хуже снотворного.
Казалось, что мы углубились в пещеру не больше, чем на полсотни метров. Но теперь мы не могли найти выход, хотя все трое точно помнили, с какой стороны пришли.
— Надо было знаки оставить… я ведь думал об этом! — сокрушался Денис, — только устал слишком, чтобы запариваться…
— Да какие знаки? — с раздражением заметила Оля. — Мы едва вошли. Я помню, что ещё за этим поворотом над нами небо было!
— Может, тут какие-то водоросли или насекомые светятся? — предположил я. — Можно выключить фонарики и понаблюдать… из-за них мы думали, что над нами небо…
— Тогда надо продолжать идти в этом направлении, — сказала Оля, — мы точно выйдем в ущелье.
— Но мы уже час идём… — осторожно заметил Денис.
Оля посмотрела на него, но промолчала.
— Давайте так, — сказал я, — если вдруг встретим узкий лаз или сложное препятствие — идём в другую сторону. Потому что на дороге сюда такого точно не было. Значит, мы просто направление перепутали.
— А если развилки будут? — спросила Оля, — которые мы в темноте не заметили?
— Оставим знаки, — предложил я.
— Ладно. Выбор небогатый… — сказала она.
И мы пошли дальше.
Сначала появился необычный запах. Я даже подумал, что у меня обонятельные галлюцинации начались, из-за того, что я не позавтракал толком. Но тут Денис сказал:
— Блин. Меня глючит, или тут правда едой пахнет?
Мы остановились, принюхиваясь.
— Что-то пряное, да? — сказала Оля. — Восточное?
— Угу, — кивнул я, — и как-то жарковато тут стало, не чувствуете?
Действительно, в пещере будто резко повысилась влажность и повеяло липким теплом.
— Нелогично как-то… — заметил Денис.
— На Кавказе ведь вулканов не бывает? — обеспокоенно спросила Оля.
— Нет, — ответил её наводчик, — не бывает. Но могут быть подземные термальные источники.
Я прислушался. Шум реки вроде бы изменился, да и сам поток стал менее бурным.
— Может, мы открыли новый? — усмехнулся я. — Надо будет назвать в нашу честь!
— Угу… «Бомжоми»… — иронично заметил Денис.
Нельзя сказать, чтобы это замечание не имело под собой оснований: хоть мы и старались поддерживать себя в порядке, умываясь в ручьях, одежду сменить было негде. И моя потная майка уже порядком пованивала.
Пещера сделала очередной поворот, и мы оказались в большом круглом зале. С потолка сильно капало, будто мы попали под ливень, а по странно ровным стенам текли настоящие потоки.
Денис посветил фонариком под ноги.
— Ох нифига! — воскликнул он.
Через секунду я понял, чем был вызван его эмоциональный выкрик. Пол в зале был явно искусственным: под нами лежали ровные квадраты большой чёрно-белой плитки.
Он снова посветил наверх, и только теперь я понял, что луч фонарика теряется во влажной тьме над нами, не достигая потолка.
— Высоковато… — заметил я.
— Очень… — согласилась Оля, — Сань, это небо. И сейчас идёт дождь.
Я достал свой фонарик и отступил под навес. Особого смысла в этом не было — мы и без того успели насквозь промокнуть, да и фонарик был водонепроницаемым, но камень (или всё-таки бетон?) над головой давал какую-то иллюзию защищённости.
— Не нравится мне здесь, — сказал Денис, — может, обратно пойдём?
Но возвращаться было уже некуда. Пещера за нашими спинами превратилась в короткий коридор, который заканчивался глухим тупиком.
— Блин, что за дела… — сказала Оля каким-то обречённым тоном.
— Это Храм, — ответил Денис, — говорят, он может привести куда угодно.
— Так, а раньше ты не мог об этом сказать? — поинтересовалась она.
— Только сейчас вспомнил про эту деталь, — наводчик пожал плечами.
— Если над нами небо, — сказал я, — значит, навигатор должен работать. Давайте хоть посмотрим, где мы?
— Под дождём не получится, — ответил Денис, — он не водонепроницаемый. Из рюкзака сейчас доставать нельзя.
— Значит, надо переждать этот ливень и осмотреться, — предложила Оля.
— Можно, — кивнул Денис, — только сначала давайте найдём местечко поуютнее.
Он указал налево, где под навесом был проход в ещё один коридор — гораздо шире того, возле которого мы стояли.
— Там вроде посуше будет, — добавил он.
Вместо ответа я ступил на чёрно-белую плитку и направился в указанном направлении. Вода
