— Это портрет Великого Повелевающего мудростью Оюбуси, который когда-то давно предложил Лордам заменить слова клятвы долга на медь монет для простого народа. В те далекие времена деньги существовали исключительно из серебра и золота и были в ходу только у высших сословий. Простой народ пребывал исключительно рабами и не нуждался в них. Но после отмены прямого подчинения и введения медных денег для простолюдинов на юге доходы местных Лордов заметно выросли, а потому медь быстро распространилась и на все остальные королевства. В награду за столь ценный совет портрет Оюбуси в венке из ветвей древа мудрости теперь помещают на все медные суоны во всех королевствах.
Действительно мудрый мужик. Раб, почему-то считающий себя свободным, приносит гораздо больше прибавочной стоимости, нежели обычный раб! Закон экономики, да, все прямо по классикам, ни добавить, ни отнять.
— Две дюжины дюжин полных суонов приравниваются к одному полному серебряному саону.
Передо мной появилась очередная здоровая блямба, только в этот раз из серебра. По размеру и весу поменьше крупного медяка, но не намного. Граммов сорок, никак не меньше. А вот портрет на ней был уже совсем другой.
— На саонах изображен тот Лорд, который их выпускает и кто отвечает своим словом за полновесность монеты, — продолжилась лекция по основам местной экономики. — Саоны тоже бывают половинные, четверичные, шестнадцатиричные и двадцатичетверичные. Шестнадцатиричных саонов давно никто не чеканит, хотя в здешних краях искатели их изредка находят. Они считаются приносящими удачу и ценятся как целая дюжина полных серебряков. А самые редкие их виды и за золотой никто тебе не продаст. Их вставляют в оправу и носят на шее как именные медальоны и амулеты подчиненной силы.
Я рассматривал разнообразие местных денег. Некоторые монеты выглядели только вышедшими из-под пресса, другие же были заметно потерты, с разными бородатыми мордами и венками вокруг них, но совершенно одинаковые по размеру и весу, в зависимости от своего номинала. Хорошо, тут нет кучи разных валют и обменных курсов. И так можно легко запутаться во всех этих «дюжинах дюжин» и дробном делении номиналов. Могли бы ввести удобную десятичную или сотенную систему счета, все куда легче было бы. Вот стану тут очередным великим мудрецом — и посоветую здешним Лордам провести денежную реформу. Может, и мой светлый, чисто выбритый лик станут изображать на купюрах. Скажешь — тут нет купюр? Значит, будут! Именно их и присоветую, за мной ведь не заржавеет. Какой будет экономический эффект… Опять скажешь — кто ж тебя, убогого, послушает-то? А куда они денутся, голубчики, против невидимой руки свободного рынка? Такие здоровые монеты в кошельках таскать крайне неудобно, а для крупной сделки вообще телегу грузить придется. Купюры — наше все, изучайте классиков марксизма-ленинизма.
— И наконец, две дюжины дюжин полных саонов стоят одного золотого сиуна… — Питс продолжал читать свою лекцию, выкладывая передо мной наглядные пособия.
На стол легла совсем небольшая монетка, размерами чуть меньше двухрублевика. Вместо портрета на ней с двух сторон изображено солнце с лучами, и больше никаких надписей.
— Сиуны бывают только такими и дробно не делятся, в отличие от серебра и меди.
Да, мои ожидания увидеть приличную золотую бляху оказались совершенно напрасными. Золотишко-то тут сильно дорого получается. Теперь осталось узнать товарную стоимость монет, соотнеся с основной потребительской корзиной.
— Благодарю, с внешним видом ваших денег благополучно ознакомлен, теперь осталось разобраться с их вместимостью относительно чего-то более реального, — сильно озадачил я такой сложной фразой своего учителя местной экономики.
Пытаясь разобраться с ее смыслом, он поднял свой взгляд на меня в слабой попытке сформулировать что-то осознанное.
— Ну, сколько что тут стоит? — сильно упростил его задачу. — К примеру, весь твой дом со всем остальным хозяйством — во сколько монет обошелся тебе? Может, я сейчас хорошенько задумаюсь и приобрету свой через месяц-другой — быстрее, думаю, вряд ли получится.
Наверное, последней фразой я его все-таки окончательно доконал. Нельзя же так сразу шутить, не разобравшись. Повелевающий с отрешенным видом опустился в свое кресло, так и не собрав разложенных по столу монет. Потом, видимо, догадался, что это такая странная шутка, и все же раскрыл некоторые интересные подробности:
— Чтобы получить право построить в городе свой дом, нужно заплатить налог сразу за десять лет и два года в придачу. Для тебя это будет дюжина сиунов. И на сам дом, соответствующий твоему статусу Повелевающего силами, уйдет никак не меньше трех или даже четырех, учитывая необходимую близость к центру. Добавь сюда амулеты, обеспечивающие достаточный внутренний комфорт, — еще минимум золотой или больше, здесь уже все только от твоего желания и кошеля зависит, впрочем, можно обойтись и без них. Мой же дом стоил около двух, учитывая мое непосредственное участие в строительстве, но тебе придется обязательно делать два этажа и большую статусную гостиную при входе. — Он как-то мимоходом озвучил мое собственное представление о том, каким должен быть самый подходящий коттедж.
— А если не захочу двух этажей, мне и одного хватит? — Не то чтобы я сильно возражал, просто было интересно — почему именно так.
— Нельзя, — тяжело вздохнул бородач, явно объясняя мне прописные истины, которые известны даже детям. — Своим видом дом должен показывать всем остальным, кто в нем живет. Таков закон, и тебе его не дадут нарушить. Или строй как положено, или не строй вообще, живи у своего господина в его доме.
Вот ведь показуха какая, а? Того нельзя, этого нельзя. Можно только так, а не иначе! Хотя, если быть честным, — здравое зерно в подобных правилах имеется. Ведь действительно, по дому сразу видно, кто в нем живет, стоит ли к нему залезть без спроса или предпочесть напроситься в гости. Учитывая кондовую сословность здешнего общества — весьма благоразумно. И если ты не способен реализовать свои таланты, то не имеешь права на свое жилище по самому минимуму возможностей — иди и ищи себе господина, пока не накопишь достаточно денег. Интересные законы, пусть они мне и не слишком нравятся.
— Понял, не дурак, — благодарно кивнул колдуну. — С первыми, самыми мелкими расходами на ближайшее будущее мы определились. Теперь поговорим о крупных… — Своей фразой я опять вогнал его в явную прострацию. — Уже успел заметить — тебе самому нужны деньги. Много денег. Золота. Но при этом совсем не замечаю, чтобы ты особо бедствовал. Думаю, лучше тебя живут в этом городе немногие. Следовательно, ты хочешь обрести что-то другое. Дай попробую догадаться — свободу? Право покинуть эти Смертные Земли и вернуться туда, откуда тебя изгнали?
