Дмитрий Казаков - Война призраков

Сагановски не успел ни увернуться, ни атаковать, просто осел на месте, точно небрежно брошенный мешок с картошкой.

— А ведь мы с ним когда-то учились вместе, — со странной интонацией в голосе проговорил майор. — Кто бы мог подумать, что когда-нибудь будем сражаться друг с другом?

— Никто. — Виктор подобрал парализатор. — Но меня больше волнует другой вопрос, откуда он взялся?

— Скорее всего, отсюда. — Селадес прошел к двери дальше по коридору и ударил по ней кулаком.

— Я не открою! — раздался изнутри испуганный женский голос.

— Тогда мы войдем сами! — Майор развернулся к двери боком.

— Нет, я не одета! — Женщина, похоже, верила, что слова могут ее защитить.

Дверь треснула под ударом, Селадес влетел внутрь. Виктор последовал за ним. Обитательница комнаты в испуге юркнула за спинку кровати, пытаясь забиться в угол, точно маленький зверек.

— Не нужно бояться, — медленно сказал майор. — Мы не причиним вам вреда.

Меньше чем через минуту «призраки» вернулись в коридор, оставив за спиной еще одно неподвижное тело.

— Осталось три двери, — сказал Виктор. — Надеюсь, что тут обойдется без сюрпризов.

Но не успел он сделать и шага, как со стороны прихожей донесся громкий топот, неприятное шипение и полный боли крик. Кричал, вне всякого сомнения, Андре.

— Давай туда, тут я один справлюсь! — мигом сориентировался в ситуации Селадес.

Виктор бегом пронесся по коридору и выскочил в прихожую. Наружная дверь оказалась распахнута, около нее лежал Андре. Прижатые к животу руки были в крови, а на белом как снег лице застыла гримаса боли.

— Он выбежал... быстрее... на улицу, — прохрипел чернокожий «призрак», с трудом шевеля губами. — Седой...

Виктор преодолел расстояние до двери в пару прыжков. Выглянул наружу и тут же упал навзничь. Выстрел из излучателя прошел над головой и с треском врезался в стену. Второй угодил точно в порог, но Зеленский успел отползти под прикрытие стены.

— Вот черт! — сказал он, понимая, что стрелял не кто иной, как Михайлов.

— Уйдет... нельзя... — шипел Андре, и кровь капала на пол из его простреленного живота.

— Не уйдет! — ответил Виктор, слыша, как на улице открылась дверца «рено» и заработал мотор.

Наверху лестницы, ведущей на второй этаж, показался Загоракис. На его лбу красовался синяк, а глаза у полковника были дикие, точно ему досталось по голове сковородкой.

— Быстрее! — рявкнул он. — Вперед! Попробуй его достать!

Машина рванула с места в тот момент, когда Виктор выскочил наружу. Первый выстрел прошел мимо, а сделать второй Зеленский не успел — «рено» оказался у самых ворот.

При всех достоинствах парализатора радиус поражения у него невелик.

Серо-серебристая машина пролетела сквозь ворота и исчезла во мгле, только моргнули задние фары.

— Ушел-таки, гад! — пробормотал вышедший из особняка Загоракис. — Одна надежда, что Франсуа его заметит и на хвост сядет.

И тут же в кармане полковника запиликал мобибук, показывая, что информационная блокада перестала действовать.

— Да? — Загоракис приложил аппарат к уху. — Это Михайлов. Иди за ним, но особо не высовывайся, он вооружен. Да, все.

— Как это случилось? — спросил Виктор, засовывая ненужный более парализатор в кобуру.

— Так и случилось. — Полковник поморщился. Вспоминать о том, что произошло только что, ему явно не хотелось. — Он, гад, старого и немощного разыграть попытался, ну мы и клюнули. Кто же знал, что у него в комнате излучатель припрятан? В любом случае хватит болтать, пойдем работать...

Из дверей особняка выглянул озабоченный Селадес.

— Дело худо, шеф, — сказал он. — Андре, похоже, умирает.

— А я даже врача вызвать не могу! — Загоракис сердито сплюнул. — И кто-то говорит, что наша служба легка! Ох, дали бы мне сейчас такого болтуна, я бы ему в рожу плюнул!

В крохотной квартирке, расположенной на Виа ди Донна Олимпия, царили темнота и тишина. Виктор, умостившийся в одном из кресел, изо всех сил пытался не заснуть.

События подходящей к концу ночи вымотали его как физически, так и морально.

В усадьбе были захвачены пятеро «призраков» из братства, в том числе Джаспер Монро, и микроавтобус, увозящий их неподвижные тела и прочую добычу, покинул пределы «Обители квиритов» около полуночи.

Андре удалось эвакуировать еще через час, когда с темного неба прямо на лужайку перед особняком упал вертолет с символикой Медицинской Службы Федеральных Вооруженных Сил.

— Грузите, — сказал подчиненным Загоракис. — На военной базе в Риети, где у меня есть прихваты, Андре будет в безопасности.

Самим «призракам» пришлось полтора часа топать на юг, прежде чем на неприметном перекрестке их подобрал небольшой грузовик.

Мобибук в кармане полковника разразился трелью, заставив задремавшего Селадеса вскинуть голову.

— Да, Франсуа? — Голос Загоракиса звучал устало. — Что значит — ушел? Где? У Гаэты?

Селадес зевнул и нажатием сенсора оживил стоящий на столе вычислительный центр. На виртэке появилась карта Италии, испещренная прожилками дорог, точно нога — кровеносными сосудами.

— Ладно, — глянув на карту, сказал полковник. — Оставайся на месте и следи за дорогой. Пока отбой.

Изображение чуть сдвинулось, показывая нижнюю часть итальянского «сапога». Дороги двумя толстыми пучками шли вдоль побережий и редко-редко, в считаных местах, их линии пересекали полуостров с востока на запад.

— Апеннины, — проговорил Селадес. — Горы не дадут ему особого простора для маневра.

— Именно, — кивнул Загоракис. — И единственный шанс для него уйти — Неаполь. И он может быть там через час. А мы?

— Уже смотрю. — Майор успел забраться в Сеть. — Ближайший стратоплан из Рима вылетает в шесть, на месте — в шесть тридцать пять.

— Поздно, — полковник огладил подбородок, — но другого варианта нет. Селадес, заказывай билеты, а я вызову аэротакси...

Выспаться в стратоплане Виктору не удалось. Слишком мало времени провел он в воздухе. Только остался внизу залитый туманом хмурый Рим, и почти тут же впереди показался Неаполитанский залив, похожий на след от укуса гигантских челюстей.

Угрюмые от недосыпа «призраки» выгрузились из чрева стратоплана и, пройдя досмотр, вышли в зал ожидания, где их встретил Франсуа.

— Не знаю, как это вышло, — сказал он виновато, — но он от меня ускользнул, просто оторвался!