чтобы посмотреть, а затем отпрыгнул назад, испугавшись увиденного. – Да ну нах! Ё-моё! У него дырка в плече, пацаны! Твою ж мать!
Первый склонился и потрепал меня за рукав. Признаться, я опешил от его смелости. Ничуть не смутившись, он сунул палец в рану и придержал меня, когда я дёрнулся от боли.
– Ты чего творишь, Тарас?! – Побелевшее лицо Желудя выделялось в ночной темени.
– Сквозное, – ответил первый, он же Тарас.
– Чего делать будем? – спросил второй.
– Дела-а-а… – Тарас задумался. – Хрен знает, в чём он провинился и что натворил. С другой стороны, вряд ли простой пацан мог так сильно насолить кланам, чтобы те на него охоту объявили. Может, он чей-то сын? В заложниках был?
– Можно раздеть до пояса и клановые знаки посмотреть, – предложил второй и посмотрел на Желудя.
– Идите в задницу, пацаны! Я к нему не притронусь! На нём же мои отпечатки останутся! А если он окочурится?!
– Какой же ты всё-таки тупой, Желудь, – продолжил Тарас и задумался. – Нет, раздевать не будем. Ему и так, видать, худо. Начнём тормошить, точно ласты склеит. По-хорошему нам бы тут его бросить, ибо если встрянем в клановые дела, замечанием и условкой не отделаемся, но…
– Не по-пацански это, – закончил за Тараса второй.
– Точно.
– Вы совсем, что ли, на голову ё…?
– Придётся помочь, – вынес решение Тарас, после которого пацаны посмотрели на Желудя.
– Что?.. – Пухлый отошёл на шаг назад. – Я? Хотите, чтобы я его тащил?! Да идите на хрен! Сами жмура тащите!
– Быстро взял, – спокойно сказал Тарас и посмотрел на второго. – Сумку вместе потащим.
– Да не буду я его…
Последнее, что я видел, прежде чем провалился в сон или кому, серьёзный взгляд Тараса. Его зрачки заблестели, а брови выгнулись стрелкой к носу. Желудь словил его взгляд и нерешительно помотал головой.
– Взял его и несёшь! – закончил спор Тарас.
После двенадцати часов, проведённых в канаве, и трёх – раскачиваясь на плече у Желудя, я получал несказанное удовольствие лежать на кровати. Она была скрипучей и неудобной. От одеяла пахло невкусной едой из столовой, но она была кроватью.
В себя я приходил волнами. На меня накатывали проблески, подобные десяткам одинаковых снов, которые приходят один за другим. Но то были не сны, а наоборот – реальность. Причём волны эти достигали разной высоты, мощи и продолжительности. Одни приходили медленно, словно волны спокойного моря, от которых я приоткрывал глаза, водил головой по комнате, а затем уезжал в небытие вместе с уходящей волной. Другие врезались серией. Невысокие, но короткие, от которых я пробуждался, пытался вскочить с кровати, вспоминал, где я, и так же резко отключался. Третьи были самыми пугающими. Накрывали с головой, будто волны от цунами, от которых я просыпался в холодном поту с колотящимся сердцем и хрипящим дыханием.
Часов на стене не висело, а потому я потерял счёт времени. Ориентировался по свету из окна. Хотя едва ли застеклённую щель под потолком, в которую пролезет разве что шахматная доска, можно было назвать окном. С натягом – форточка, но ближе к правде – щель.
Во время моего последнего пробуждения из щели лился яркий солнечный свет, отчего заваленная хламом комнатка превращалась в заваленную хламом комнату, по центру которой в солнечных лучах кружилось неимоверно много пыли.
Можно было и не надеяться, что я поспал пару часов. За окном начинался новый день, а значит, я провалялся остаток той ужасной ночи и ещё целые сутки. Это подтверждали и обработанные раны. Спину не видел, а на плече красовались два перечеркнутых куска пластыря, которые удерживали красную от крови марлю. Перечеркнутые пластыри напомнили символ Иксов. Стало не по себе…
Приподнялся на локтях и осмотрел комнату. Не комнату – каморку или подвал. Потолок казался низким даже из положения лёжа. Я лежал у правой стены, но если бы встал по центру, то дотянулся бы до обеих вытянутыми руками. В длину каморка растянулась чуть побольше – метров на пять, но площадь её использовалась до последнего сантиметра.
На семи квадратных метрах умещались кровать, кресло, стол и подобие шкафа. Пространство между мебелью заполнили пакеты, коробки и пластмассовые палки. По стене тянулась обмотанная тканью труба отопления. Хозяин комнаты использовал её как полку для кружек, кастрюль, зубной щётки и мыльницы. Чем больше я смотрел на комнату, тем крепче становилось убеждение, что некогда тут был самый обычный подвал.
Чувствовал я себя плохо. Тело ныло от боли. Если в порыве драки под страхом смерти я на многое закрывал глаза, то сейчас болячки повылезали наружу. Сказывались множественные удары от Иксов в доме, порез на предплечье от Рыжего, гематома на груди от комода, сбитые локти от падения с лестницы, ну и дырки в плече и спине. Стоило немного пошевелиться, как травмы давали о себе знать. Не хотелось делать прогнозов, но хорошо, если я встану на ноги хотя бы через неделю.
Несмотря на ужас всего произошедшего и непонятного, я чувствовал не только облегчение, но и… радость? Да, пожалуй. Как-никак впервые за шестнадцать лет у меня получилось почувствовать энергию. Причём не только почувствовать, но посмотреть на неё и, что самое главное – управлять ею.
Моя энергия была оранжевой. Хотел бы я знать, что это значит. Нет, я, как и все ребята в интернате, слышал про спешелов – особенных, но не видел ни одного. И ведь не видел не только вживую! Оно и логично. Откуда в интернате спешелу взяться? Но и по телеку не видел. Да хоть сейчас открыть самый популярный видеохостинг и забить «спешел», не найдёшь ничего относящего к делу. Видосов уйма, но все они о пустых рассуждениях и основанных на собственных догадках предположениях. Обзоры того, что никто не видел, байки о том, чего никто не знает.
Говорят, спешелы обладают другой энергией, отличной от энергии воздействия или сохранения, но правда ли это? Если так, то мастер в комнате Прозрения – самый что ни на есть настоящий спешел, а я… Ну уж нет, ещё недавно был Бракованным, а теперь… Не буду спешить с выводами, тем более…
Для того чтобы посмотреть на сферу, мне не требовалось закрывать глаза, но такой фокус казался противоестественным. Нужно будет как-нибудь сфоткать себя и посмотреть, как я выгляжу, когда обращаюсь к энергии, а пока закрытые глаза виделись правильными.
Хватило и секундного взгляда, чтобы не только подтвердить мои догадки, но и тяжело вздохнуть от досады. Сфера была пустой. Сутки назад я оставил её вычищенной до блеска, и за это время
