– Не может быть! Это же совсем рядом с храмом Рогеса! Как они туда могли добраться из своего Ноттингема?
– Линн, они все были в крепкой броне, разъезжали на единорогах, метали страшные стрелы, пробивающие любые наши доспехи. Если это были не воины Ноттингема, то можешь делать со мной что угодно!
– Звучит заманчиво, – Линн похабно захихикал, бросив на Зардрака замаслившийся взгляд. – Но, думаю, ты всё же прав. Под это описание никак не подходят обычные мятежники. Одни единороги чего стоят, если только солдату такое чудо с большого перепугу не померещилось.
– Не думаю. Это опытный воин, как ни велик был его страх, он тщательно запомнил всё, что видел. Плохих солдат в моём отряде не было. Мы два месяца усмиряли еретиков, потеряв при этом всего трёх стражей. Большие потери мы понесли только один раз, при захвате гнезда цохванов, но эти отродья тьмы будто созданы для того, чтобы нести повсюду смерть.
– Но что они делают вдали от своего проклятого города?
– Думаю, собираются напасть на храм Рогеса.
– Как? Это совершенно невозможно, никто ещё не смог взять штурмом столь несокрушимую твердыню!
– Не знаю, но не удивлюсь, если на месте этой твердыни остались одни дымящиеся развалины. Робин Игнатов – невероятно опасный противник, никогда не знаешь, что он сделает в следующий момент, а каждый его солдат сражается, как два голодных нура. Больше того, с ними исса, подобной которой не было никогда! Нет, этого врага не стоит недооценивать, они не будут отдыхать после большой победы, давно следовало ожидать от них неприятностей. Я даже удивлён, как долго продлилось это затишье.
– Я пошлю к храму несколько своих разведчиков, пусть посмотрят, что там делается, и предупредят местного настоятеля.
– Да, это не помешает, если, конечно, там есть кого предупреждать.
– Меня страшит твой пессимизм.
– Такова реальность.
– Зардрак, каковы твои дальнейшие планы?
– Сейчас я самолично отправлюсь к хафидам, надо любой ценой собрать их орду, пусть ударят по Ноттингему.
– Это нам не особо поможет, ведь цохваны слишком сильны, они легко отобьются от грязных дикарей.
– Ничего, хафидов нам не жалко, пусть перебьют хоть всех, а Робину их нападение принесёт лишние хлопоты.
– Но Зардрак, зачем ты хочешь отправиться туда лично? Это крайне опасно, поступки жестоких дикарей совершенно непредсказуемы. Можно направить туда делегацию простых младших атонов, они и без тебя справятся.
– Можно. Но скорее всего, они провалят нам всё дело: с дикарями иногда очень трудно разговаривать. Кроме того, я надеюсь расшевелить наших хафидов на славу, собрать огромную орду. После весеннего праздника они будут весьма покладисты, а вожди ещё не успеют разбежаться по своим болотам. Их можно будет застать на Холме Воинов, где проводятся главные церемонии, не придётся отлавливать поодиночке.
– Что же, твой замысел мне понятен. Чем я могу тебе помочь?
– Надо быстрее подготовить подходящие подарки и небольшой отряд воинов на выносливых суфимах. Мы пойдём по суше, водный путь перекрывает Ноттингем, они нас не пропустят по Стайре. За оплату не переживай, Первый Храм компенсирует все расходы.
– Хорошо, мы всё сделаем в течение ближайших дней, а пока расскажи мне об этом Робине Игнатове. Правду ли говорят, что он весьма красив?
– И что мы теперь будем делать? Послушно встанем в очередь? – поинтересовался Хонда.
– Если надо будет, встанем, да ещё и пошлину послушно заплатим, – спокойно сказал Робин. – Нам главное – попасть на ту строну.
Путь отряду преграждала широкая река. Единороги отличные пловцы, но никому не хотелось устраивать сейчас заплыв. Впрочем, можно было легко обойтись и без водных процедур: через реку был проложен основательный бревенчатый мост на массивных каменных опорах. Но просто так пройти по нему не получалось. На другом берегу он упирался в массивную каменную башню, охраняемую стражниками. На ночь ворота закрывали, всякое движение по магистрали прекращалось. Десятка два крестьян при суфимах и телегах терпеливо ожидали момента, когда стражники позволят им проехать, но сонные солдаты не спешили, хотя солнце уже давно взошло.
– Можно послать туда Сату, она спокойно переработает эту башню на мелкий щебень, – предложил Хонда.
– Это самый крайний случай, ей следует беречь силы. Да и до Кораллиума уже совсем недалеко, там местные атоны вполне могут засечь всплеск энергии, мы же не хотим объявлять им о себе раньше времени?
– Это верно. Проклятый мост, к нему незаметно никак не подобраться, а потом ещё сотню метров придётся скакать по настилу, они сто раз успеют за это время закрыть свои ворота. Ну его, может, просто брод поищем?
– Хонда, здесь самые густонаселённые места, если наши перемещения заметят, то сразу отправят гонца в Кораллиум. Нам всем очень повезло, что у реки уцелела такая густая чащоба, что легко можно спрятать весь отряд. Нет, надо непременно разгромить этот проклятый пост. Сколько, по-твоему, там солдат?
– Человек десять, не меньше.
– Я тоже так думаю. И вряд ли это слишком крутые воины: ты посмотри на их пузатые животы, доспехи не сходятся. Немедленно пошли наших ребят к ближайшей деревне, до неё десять минут хорошего хода. Пусть добудут несколько комплектов крестьянской одежды и суфима с телегой. Но только не грабить, за всё надо очень щедро заплатить, чтобы не было никаких обид.
Через некоторое время ленивые солдаты всё же соизволили открыть ворота. С хохотом и руганью пошёл таможенный процесс. Телеги, гружённые продовольствием, медленно уходили в сторону города, дорожная пошлина оставалась у стражников. Технология местных гаишников была отработана до мелочей, и дело шло довольно быстро. Скопление повозок моментально рассосалось. Когда к мосту подъехала телега ноттингемцев, крестьян уже давно не было.
Вожжи держал угрюмый Трак, молчаливый риум, наделённый крайне кровожадным талантом. По меткому выражению Тевтона, он наверняка родился с острым ножом в зубах. Этим предметом Трак владел с виртуозным совершенством. Робин и Хондой, облачённые в крестьянскую одежду, сидели по бокам телеги, свесив ноги вниз. Свои нетипичные физиономии они опустили вниз, чтобы не смущать стражников раньше времени.
Толстяк, чьи доспехи не прикрывали боков, покинул своего напарника, подпиравшего стену, и лениво подошёл к Траку:
– Что везём?
– Дерьмо, – коротко ответил риум.
– Зачем оно вам? – тупо изумился солдат.
– Дерьмо не в телеге, дерьмо – это ты, – спокойно уточнил Трак и коротко повёл рукой.
