Наконец староста, почему-то напрягшись, спросил:
— Когда собираетесь дальше идти?
— Дальше? — Дед почесал подбородок. — Я вот чего хотел спросить. Можно мы у вас до завтра останемся?
— Что? Ну… Конечно! Да без вопросов, — непонятно чему обрадовался местный. — Хоть всю жизнь здесь живите!
Кто-то из местных тихо хихикнул.
Веник сильно удивился. Еще утром Дед торопил их, а теперь вдруг оказывается, что он не очень-то и спешит! Хотя, может, он решил подробнее расспросить обитателей станции о дальнейшем пути?
К удивлению парня, ни Фил, ни Борода не высказывали признаков недовольства.
После этого, местные как-то вдруг расслабились. Староста вообще стал довольным и словоохотливым. Другие бродяги тоже начали с удовольствием рассказывать всякие истории.
— Так вы, значит, местные? — спрашивал Дед.
— Какие мы местные? Так, приблудные, с других мест. А тут мы только последние года три.
— Все что ли?
— Ну да, все. Был у нас тут один хрыч, год назад помер, так он местный, с самого начала тут был. Он много чего рассказывал занимательно про эту станцию.
— Чего тут может быть занимательного, — сказал Фил, оглядевшись. — Станция, как станция.
— Ну не скажи, — почему-то обиделся староста. — Тут ведь раньше очкарики жили.
— В каком смысле очкарики?
— Ну вот, — местный кивнул на клетку. — Видели одного? Вот подобные уроды тут и жили.
— И где они сейчас? — спросил Дед.
— Вымерли, — равнодушно ответил староста. — Тот хрен, ну который умер, нам много чего рассказывал. Они тут выдумали всякое разное. Вы сейчас отдохните, а дальше я вам покажу кое-что интересное.
Он кивнул на лестницы рядом.
Веник, слушая разговоры местных осматривал станцию. Интересно, как она выглядела при свете, думал он.
— Да уж, эти очкарики, чудили тут, дай боже, — рассказывал один из местных, старик с мутными глазами. — Вылазки делали. Туда.
Он показал рукой на потолок.
— Представляете? Специальную одежду одевали и шастали там, по развалинам.
— И чего они там искали? — спросил Дед.
— Да в том то и дело, что барахло разное, бесполезное. Картины, книжки какие-то и прочую ерунду.
— И, в конце концов дотаскались, — подхватил рассказ другой мужичок. — Из-за этого они и сгинули.
— Это как?
— Точно мы не знаем, — рассказчик потер небритую щеку. — Но этот дед, ну что жил тогда, рассказывал, что все из-за одной картины все вышло. Притащили они какую-то особо ценную, ну и давай любоваться. А потом началось — те, кто долго на нее смотрел, умирать стали. Они всполошились, радиацию измерили — так все с ней нормально — не опасно. Но люди то дохнут. Ну и решили от картины этой избавиться. Но тут нашлись другие, говорят, надо оставить — мол, бесценная штука. Вот и началась у них вражда тут. Они ведь не только тут, но и на той, откуда вы пришли, на "Вернадского", тоже жили. Сперва просто друг на друга орали, а потом и за оружие взялись. Говорят, что станция на станцию пошла и все это из-за какой-то мазни. Представляете?
— Ну и, что дальше-то было? — с интересом спросил Фил.
— А ничего. Как говорят, постреляли друг-друга и успокоились. А потом те, кто в живых остались, ушли отсюда. Вы ведь в курсе, что эта ветка метро ведет за город, в чистые места?
— Откуда вы это знаете-то? — спросил Борода.
— Ну откуда… Все так говорят.
— Кто именно?
— Кто идет, то и говорит. Тут ведь часто народ появляется. Одни просто бродят, а выход ищут из Метро и "Последний Тоннель" ищут.
Рассказчик нехорошо усмехнулся.
— Что за тоннель такой, да еще и последний? — спросил Фил.
— А это там, в остальном Метро, нашу ветку так называют. Не все конечно, а так публика особая — шибко умная, типа очкариков. Вот приходят они сюда и требуют, дескать, "Последний Тоннель" им подавай. Хотя, — мужик доверено понизил голос, — по моим данным, "Последний Тоннель" на другом конце города. Слышали о такой станции "Медведково".
Дед кивнул с серьезным видом.
— Вот это и есть настоящий "Тоннель", а у нас это так.
Он посмотрел на своих ухмыляющихся приятелей и они обменялись многозначительными взглядами.
— А дальше что? — спросил Дед.
— А?
— Ну эти, кто приходит. Что они делают тут?
— А ничего, посидят немного и дальше прутся. Из Метро, на волю.
— А вы, что же не уйдете?
Староста ухмыльнулся.
— А смысл? Во-первых, то, что там выход, это вилами на воде писано. Во-вторых, никто оттуда не возвращался. А в-третьих, кому мы там нужны? К тому же ходят тут разные, обещают помощь прислать, а на деле фигушки. Вот недавно был тут один дедушка с мальчиком.
Бродяга обратился к одному из своих:
— Как там его звали?
— Которого?
— Да толстячка этого, что всякие радиоприемники мастерил.
— А этого… Компот его звали.
Староста ухмыльнулся.
— Да Компот. Классный был парень.
Один из местных, молодой парень, при этих словах громко причмокнул и проговорил:
— Да классный чувак был.
Сидящий рядом мужичок лениво дал тому сильный подзатыльник.
В это время из ниши, дальше по станции, оттуда уже давно доносился запах еды, к ним подбежал новый бродяга, одетый в одни штаны. Он опасливо глянул на чужаков и сказал что-то на ухо главарю.
Тот посмотрел на гостей станции.
— Еда готова. Будете?
— Не откажемся, — сказал Дед.
Несколько бродяг притащили к костру большую, черную от копоти кастрюлю и к ней кучу жестяных заляпанных мисок, куда стали разливать приятное и вкусно пахнущее варево с кусками мяса.
По залу поплыл вкусный аромат.
Из клеток вдруг начали доноситься сдавленные рыдания.
Не обращая на них внимания, компания уселась вокруг костра и каждый получил по грязной чашке с едой, от которой исходил незнакомый запах. Ложек не было и местные без проблем ели руками.
Веник сперва хотел снять заплечную сумку, но видя, что Дел и остальные не снимают ее, тоже не стал этого делать, хотя было и не очень удобно сидеть с мешком за спиной. Получив свою порцию, Веник было расслабился, но потом заметил, что его спутники держат оружие наготове и он тоже сел так, чтобы легко можно было вскочить на ноги. Автомат он положил также рядом, под руку.
— Что это за мясо? — спросил Фил.
— О! — сказал староста. — Вы наверно такое и не пробовали. Мы тут кроликов разводим.
Кто-то из местных хихикнул.
— Я вам после еды, как отдохнете, покажу нашу ферму. Порода тут такая особая. Называется "спиногрызы".
Староста ухмыльнулся, почти все местные противно захихикали.
Веник начал есть. Мясо было на удивление хорошо сварено и имело приторный сладковатый вкус. Подняв глаза на спутников, Веник с небольшим удивлением увидел, как Дед и Фил, попробовав мясо, как по команде перестали жевать и многозначительно переглянулись.
