Поспорили еще некоторое время, после чего Свистунов снова подал голос:
— Отставить, господа! Обсуждение закончено.
Исходим из варианта одиночки! Давайте теперь лучше все-таки решим, можно ли как-то раскрыть местоположение мерканца.
— А что если нам спровоцировать их? — сказал Найден.
Свистунов повернулся к нему:
— Каким образом? Раскрыть себя?
— Отчасти… Давайте используем в качестве приманки «шайбу». Только она будет спускаться на планету пустой. Конечно, не факт, что мерканцы среагируют на наживку. Но с чего-то надо начинать. А заодно и проверим, как работает местное подразделение планетной обороны новобагдадцев.
Осетру идея понравилась. Свистунову — тоже.
— Хорошо, — сказал он. — Так и поступим. А дальше будем действовать по обстановке. Какую точку займем над Ибн-Джухайямом, ваше императорское величество?
— На стационарной орбите над той стороной планеты, где находится здешняя столица.
— Добро!
Свистунов выдал по внутрикорабельной связи череду приказов.
Системе обеспечения безопасности фрегата надлежало продолжать работу в боевом режиме. Системе разведки и целеуказания — аналогично. Техническая служба получила команду готовить к выбросу малое транспортное средство «стрекоза».
Через полтора часа двухместная «стрекоза», в просторечии именуемая «шайбой», была подготовлена.
Операция прошла успешно. Или крайне безуспешно. Смотря с какой точки зрения на нее посмотреть…
«Стрекоза» проскочила через открывшееся на секунду окно в защитном поле «Георгия Победоносца» и устремилась к планете.
Судя по данным, которые передавал ее ИскИн, агэдэшник и нейтралин работали с максимальным напряжением.
Секунда шла за секундой…
Транспортное средство никто не попытался сбить. Или перехватить с орбиты. Ну, насчет сбить — вполне понятно. Проспали «вторжение» господа планетные оборонщики. Или нет сканеров, способных засечь столь малую цель. А вот почему мерканцы не среагировали? То ли не купились на приманку… То ли их вообще тут нет.
«Шайба» приземлилась в лесу неподалеку от столицы. Подождали полчасика, потом, опять же на максимальной скорости, подняли ее на орбиту.
И опять — никакой реакции!
Решено было забросить приманку снова.
Результат тот же!
И в третий раз «стрекоза» совершила вояж по маршруту «орбита — поверхность — орбита».
Никто оборвать ей крылышки так и не попытался.
— Либо мерканцев тут нет, — сказал Свистунов, сдвинув пилотку на затылок, — либо они предположили, что мы закидываем приманку, и продолжают тихариться.
— В таком случае они не среагируют на нее, даже если «стрекоза» перестанет быть приманкой. Видимо, решили произвести захват, когда мы уже будем возвращаться. — Осетр посмотрел на Найдена. — Ну как, рискнем?
— Может, мне одному рискнуть? — отозвался тот.
Его поддержал и Свистунов.
— Нет, господа! — Осетр мотнул головой. — Смысла в одиночном риске нет. Что изменится, если я останусь на орбите? Потом все равно придется десантироваться. Идем вниз оба. — Он повернулся к Свистунову. — Это приказ!
— Воля ваша! — Каперанг развел руками. — Команде транспортного отсека готовиться к очередному выбросу!
— Пусть готовятся, — сказал Осетр. — Мне бы хотелось поговорить с вами, капитан, наедине.
— Слушаюсь, ваше императорское величество! Отправились в капитанскую каюту.
Там Свистунов вопросительно посмотрел на Осетра.
— Вот какое дело, Воислав Владимирович, — сказал император. — Я затеял сегодняшний разговор об «улитке Комарова» только с одной целью — чтобы старшие офицеры фрегата были готовы к применению этого оружия. Хоть мерканец и не проявил себя, он наверняка здесь. К сожалению, стопроцентной уверенности в том, что он здесь один, у нас все-таки нет. Поэтому окончательное решение по «улитке» придется принимать вам. Надеюсь, к тому времени у вас будет больше информации о противнике. Если можно будет избежать применения этого оружия, постарайтесь сделать это. Если нет — применяйте!
Осетр прекрасно понимал, что ставит Свистунова в крайне сложное положение.
Однако иного выхода не было.
В конце концов, именно капитан несет ответственность за все, что происходит на борту корабля. С одной стороны, у него должны быть развязаны руки. А с другой, он должен осознавать уровень не только оперативно-тактической, но и стратегической ответственности.
— Я понял вас, ваше императорское величество! Полагаю, нам нет смысла терять время.
Через пять минут под крышкой багажника спрятались комплекты номер один, замаскированные под новобагдадские предметы первой необходимости, а в ложементах «шайбы» угнездились Осетр и Найден.
Приземлились среди обширного леса неподалеку от Эль-Муртазы, уже зная местный язык и кое-какие новобагдадские реалии, — «мозгогрузы» во время спуска поработали. Выбравшись из «шайбы» и переодевшись в местную одежду, Осетр и Найден перевели ИскИн «стрекозы» в спящий режим и, когда транспортное средство слилось с окружающей растительностью, отправились, сориентировавшись на местности, к ближайшей дороге.
— В общем, контуры предстоящей операции «мозгогруз» до меня довел, твое императорское величество, — сказал Найден, отодвигая в сторону ветку неведомого дерева. — Но если более детально, то какие конкретные задачи нам предстоит решить?
И император познакомил, наконец, соратника с окончательным планом оперативной работы.
— В Эль-Муртазу мы проникнем порознь, — закончил он. — Тебе сегодня же предстоит встретиться с нашим резидентом. — Осетр назвал адрес явки и пароль с отзывом. — Он поможет тебе легализоваться в городе. Затем ты должен начать наблюдение за местным жителем Ибрахимом ибн Аль-Фаридом. Он живет в своем доме. — Осетр назвал адрес. — А я попытаюсь всколыхнуть это болото.
Найден сразу навострил уши:
— И каким же образом, твое величество?
— Не волнуйся, самым безопасным. Отправлю анонимное послание в местное управление госбезопасности. Что за домом этого самого ибн Аль-Фарида следят мерканские агенты.
— А они и в самом деле следят?
— Не знаю. Но у меня есть основания предполагать это.
— То есть в случае чего, я должен играть роль мерканского агента.
— Нет. Ты играешь свою собственную роль. Росского агента. Если тебя вдруг попытаются схватить, я буду рядом и помогу. Вдвоем мы отобьемся!
Найден, разумеется, помнил разговор, состоявшийся еще дома, в императорском дворце, и не удивился тому, что его запускают в «это болото» в качестве наживки. Он все для себя решил еще на Новом Санкт-Петербурге.
