– Так и должно быть, - сказал Спингарн с уверенностью. В том ужасном месте никто не мог быть в безопасности, ничто не могло принять свою привычную форму. Если в обычных Сцен ах под рукой у эксперта Управления по борьбе с катастрофами всегда было установлено в стратегических точках несколько капсул тайм-аута, с помощью которых он мог спастись, когда становится горячо, то на Талискере не было ничего - только человек и то, что он захватил с собой.
Спингарн обдумывал услышанное. Картина неполная, но в общих чертах достаточно ясная. Он выбран, чтобы выполнить работу, которую ему все равно пришлось бы делать. Кто-то должен привести Сцены Талискера в порядок; он знал, что компьютеры правы - он вполне пригоден для такой роли. Кроме того, все справедливо. Он думал о странном Принципе Случайности, который его предыдущая личность включила в древнюю процедуру отбора актеров для Сцен.
Слияние клеток? Игра с наборами хромосом?
Создание существ, подобных Директору Сцен?
Спингарн ничего не мог сделать за оставшееся время, но было ясно, что он совершил роковую ошибку в огромном масштабе. Какие бы ужасные результаты пи последовали за его играми с всесильными звеньями генетической цепи, какие бы твари ни появились в результате изменения процедур отбора клеток, с помощью которых готовили людей для Сцены, сейчас он не мог ничего сделать.
Девушка ждала, пока он примет какое-нибудь решение. Увидев, что Спингарн совсем запутался в мыслях, она подсказала:
– Еще насчет выбора спутников. Компьютер сказал, что на Талискер отправимся ты, я и любой другой, кого ты выберешь.
– Кого я могу выбрать?
– Марвелла?
– Нет, не Марвелла.
– Он был твоим другом. Кроме того, он - прекрасный режиссер Игр.
– Пет. Я не доверяю ею суждениям. Эти машины двадцатого века неверны!
– Ты ошибался.
– Я?
– Да. Марвелл - рассказал мне про осаду Турне. Ты взял тайм-аут.
– Я ошибался?
– С доспехами все было в порядке. Ты думал, что это анахронизм. Но Марвелл провел статистический тест значимости. Старинные доспехи могли использоваться в то время, особенно при сражении в тесных помещениях. И они сработали, верно?
Спингарн моментально вспомнил неуклюжее оружие, черно-серый порох, забитый в его широкий ствол, продвижение окровавленной фигуры в мигающем свете светильников, зловонный воздух и привкус желчи, предупреждение Хока, эхом отдающееся в подземных галереях.
– Сработало. И я мог быть неправ. Но у Марвелла отсутствует должное понимание Сцен!
– Значит, мы идем вдвоем?
Спингарн чувствовал возбуждение девушки. Как on MOI так ошибиться, когда встретил ее? Он принял её сексуальное разочарование за суровую замкнутость и считал жалким существом, тогда как она ждала этою момента с восторженной пылкостью!
Их прервали. Никто не беспокоил, пока они говорили друг с другом в прихожей, куда его привели стражи; адъютант не возвращался. Даже излучатели замолчали. Но сейчас сюда ворвался робот - посланец Марвелла. Захлебываясь от нетерпения, он пробормотал свое сообщение:
– Режиссер Игр Марвелл говорит, что вы были правы, а он ошибался. Он скорректировал Игру и полагает, что машины необходимо снабдить устройством для полетов. Что вы думаете об этом?
И девушка и Спингарн секунду смотрели на робота. Затем Спингарн заметил ухмылку на её лице и тоже улыбнулся.
– Нет, не Марвелл, - сказала она. - Летающие паровые локомотивы!
– Не Марвелл.
– Тогда кто?
Это было неизбежно, как уже сказал бывший Директор Сцен человек-змея. У Спингарна перехватило дыхание от появившейся коварной и ироничной мысли.
– Так кто идет с нами? - повторила свой вопрос Этель.
Спингарн ответил твердо:
– Двое старых друзей.
– Кто именно?
– Мы встретим их на Талискере.
– Ты всегда был скрытным, а иногда и неискренним, Спингарн!
– Теперь насчет кассет памяти. Девушка затаила дыхание:
– Да. О том, что мне особенно не нравится.
Глава 11
Час почти прошел, и они вернулись в кабинет Спингарна. Им обоим он казался подходящим местом для начала приключений. Они смотрели на серый, бесформенный вход - отверстие, ведущее в запутанный лабиринт тоннелей, комнат и лабораторий, которые Директор Сцен назвал мясорубкой. Сравнение было вполне подходящим. Человек, входящий в Сцены, проходил процесс, не изменившись физически, но его разум изучали, оценивали и имплантировали в мозг различные клетки памяти, чтобы он мог приспособиться к жизни в новых мирах. Старые воспоминания полностью исчезали. Спингарн и Этель неуверенно смотрели на вход, который вел в неизвестность. Они испытывали страх.
Наконец девушка спросила, чтобы забыть свои мысли о грядущей встрече с хитроумными машинами за серым туманом:
– А остальные, Спингарн, - кто они?
– Старые друзья, - ответил он кратко. - Они присоединятся к нам на Талискере.
– Что машина сделает с нами?!
– Она собирается разодрать наши хромосомы на части, и мы станем чудовищами. Ты видела, что случилось с Директором?!
Спингарн думал о будущем с фатализмом. На Талискер вел только один путь - через похожий на гроб контейнер. А он приговорен отправиться на Талискер. Спингарн попытался успокоить девушку:
– Я не думаю, что нас подвергнут операции случайного слияния клеток, в результате которого люди превращаются в чудовищ.
– А если подвергнут?! Почему бы компьютеру не придерживаться твоих инструкций?!
Спингарн приблизился к пей. Время почти истекло. Потрясенная Этель вглядывалась в его окаменевшее лицо. Но, похоже, его объятия восстановили решимость девушки. Затем Спингарн сказал:
– Слияние клеток может быть и не таким ужасным. И я не верю, что это такое безнадежное дело, как считает Директор. Полагаю, что я - то есть другой человек, тот, кого ты знала, - хотел выявить в каждой новой личности только те скрытые возможности, которые позволят ему успешно приспособиться к случайной ситуации, вроде той, какая существует на Талискере. Каждый человек должен перестраиваться в полном соответствии со своей психикой
– Я знаю! Предположим, что меня определили скрытым оборотнем, а ты превратился во что-то вроде Директора! Куда мы потом денемся?!
– Да, - Спингарн старался не думать о будущем, - куда?
– А остальные, кто отправится с нами в Сцены Талискера, - во что они превратятся?
– Не знаю.
– Но это тебя не волнует!
– Волнует.
– Я не смогу вынести!
– Ну и не надо.
– Надо, - раздался мрачный голос, гулко прозвучавший в кабинете. - И немедленно.
