Эдвин Табб - Майенн

— Прекрасный выбор, — одобрила Мари, — не так ли, Харг?

Игрок кивнул, а Горлик спросил: — Почему мы обязаны выбирать из этих двоих?

— Они оба — офицеры, — ответил Дарока, глядя ему в глаза и мягко улыбаясь, — единственные, оставшиеся среди нас. Вполне возможно, что Тормайлу придет в голову иметь дело с официальными представителями. Я не настаиваю, но мой выбор — Дюмарест.

Лолис поддержала его:

— И мой тоже. Эрл, дорогой, вы согласны?

— Я подумаю.

— Обо всем?

Приглашение было слишком прозрачным, и Эрл заметил, как криво усмехнулась Мари и сжались губы Майенн. У него не было желания быть осторожным. Лолис была глупа, она рассердила его своей назойливостью.

— Госпожа, вы зря теряете время.

— Но почему, Эрл? Если тебе так нравится Дженка, то почему не могу понравиться я? Неужели я настолько уродлива?

Они все очень устали. И жесткий отпор с его стороны мог стать неоправданной жестокостью, и он сказал, стараясь быть мягким:

— Вы очень красивы, Лолис, и знаете это. Но вам еще столькому надо научиться!

Эрл повернулся к Карну:

— Капитан, нам надо продолжить наблюдение.

Ландшафт вокруг корабля менялся. Потеплело; над долиной висела дымка тумана. В небе светила одинокая звезда, словно глаз наблюдателя.

— Атмосфера, — произнес Карн, глядя на приборы, — но когда мы приземлились, здесь был вакуум. — Он снова провел измерения, — и давление скоро приблизится к норме. Эрл, что ты думаешь?

— Он готовит нам место для высадки, — ответил Эрл, — привычные и подходящие для нас условия вне корабля. Наверняка он позаботится и о воде и о пище. Он все может.

— Как Господь Бог, — пробормотал Карн, — создает подвластный ему мир…

То, что открывалось взору, казалось призрачным, нереальным; это был мир грез и фантазий, напоминающий библейский рай.

Дюмарест стоял у открытой двери корабля и вдыхал полной грудью теплый воздух, насыщенный ароматами цветущих растений. Долина, лежавшая перед ним, за одну ночь превратилась в сказочное царство цветов, источавших тонкие, сладкие запахи, деревьев, радовавших глаз густой и сочной зеленью, зарослей кустарника, разнообразных трав — все поражало глаз, дразнило обоняние, вызывало восхищение и удивление. Где-то на краю долины, за возвышавшимися скалами, вставало солнце: золотистое, теплое и ласковое.

— Как здесь красиво! — Майенн смотрела вокруг, улыбаясь, радуясь и удивляясь одновременно, — о таком мире я всегда грезила, мечтала! Если бы я могла жить здесь, с тобой, Эрл, любимый! Мне ничего больше не было бы нужно.

— Что ж, — хладнокровно констатировал Карн, — сработано вполне добротно.

Добротно, умело и очень быстро, на основе информации, извлеченной из их подсознания, решил Дюмарест. Он наблюдал за своими спутниками, которые восхищенно взирали на открывшееся царство изобилия.

— Сказочно, просто прекрасно. — Дарока изумленно смотрел вокруг. — Это что-то из области фантазий и вымыслов далекого детства!

Мари засмеялась, искренне и не стесняясь, когда неожиданно рядом с ней коробочка спор гигантского папоротника вдруг лопнула, выбросив в воздух ароматное облачко золотистых семян.

Сак Кволиш протянул руку и сорвал с дерева сочный розовато-желтый плод:

— Попробуй это, Тек. Это что-то поистине восхитительное, — и, видя колебания брата, добавил, — и не беспокойся понапрасну. Если бы Тормайл собирался уничтожить нас, он не стал бы размениваться на такую мелочь, как отравленные фрукты. Пойдемте осмотрим все вокруг, и давайте не волноваться!

Карн, глядя на разбредающихся спутников, сказал Эрлу:

— Мы должны остановить их, Эрл.

— Нет, мы не в силах сделать это. Сак прав: нам наверняка нечего опасаться со стороны зарослей, плодов и растений. — Дюмарест смотрел, как Майенн сорвала красивый цветок и поднесла его к лицу, наслаждаясь запахом.

Лолис танцевала на маленькой лужайке, залитой солнцем, радуясь окружающему, как ребенок:

— Это чудесно, — смеялась она, — когда я выйду замуж, обязательно буду жить во дворце, который будет окружен точно таким же раем! Любовь делает чудеса! Эрл, пойдем вдвоем и посмотрим все вокруг!

Она пожала плечами, видя его неподвижность:

— Ты не хочешь? Что ж, я полагаю, что Горлик окажется более внимательным!

— Подождите! — Карн чувствовал себя очень неуверенно, его терзали сомнения и чувство опасности. — Мы должны быть вместе. Если Тормайл захотел, чтобы мы покинули корабль — что ж, мы сделали это; но мы не имеем права расслабляться.

— Ты слишком беспокоишься, — засмеялась в ответ Лолис, — нам здесь нечего опасаться!

Если бы все обстояло именно так, думал Дюмарест. Он задумчиво смотрел на сорванный лист, лежавший на его ладони. Что это: реальность или плод воображения? Долина расцвела неожиданно, став для них убежищем, пристанищем, уютной гаванью. Но с другой стороны все это могло быть лишь результатом их фантазий, воплощением их надежд и мыслей. Просто мираж.

Он вздрогнул, услышав смех, и увидел Лолис, смеющуюся и танцующую вокруг Горлика, который выглядел достаточно комично в венке из цветов, который она водрузила ему на голову. Братья Кволиш уютно устроились под деревом; их лица были измазаны соком фруктов, которые они поглощали в неимоверных количествах. Майенн с легкой полуулыбкой на губах, отдавшись своим мыслям, собирала цветы на маленькой лужайке. Даже Карн, казалось, позволил себе немного расслабиться.

— Эрл, это настоящий рай, — сказал он, расстегивая ворот блузы и подставляя грудь ласковому ветру и солнечным лучам, — о таком уголке некоторые люди мечтают всю жизнь. А нам удалось отыскать его.

— Но какой ценой!

— Я надеюсь, что мы в силах расплатиться за все. Нас — десять человек и, я думаю, мы сумеем придумать что-нибудь, что доставит удовольствие Тормайлу, развлечет его. Он не может хотеть нам чего-то плохого, даря этот сказочный сад.

Роскошный сад, райский. Если только быть уверенным, что здесь не водятся змеи…

Дюмарест почувствовал, что лист, лежавший на ладони, начал слегка вибрировать, и в такт вибрации донеслись слова; казалось, сам воздух, все живое вокруг, говорит с ними:

— Это я. Тормайл.

Началось, подумал Эрл, внутренне напрягаясь. Голос — холодный, бесцветный, был словно ушат ледяной воды, вылитый на их расслабленно-разнеженные души. Такой голос мог принадлежать только машине. Что ж, все-таки он снизошел до общения с ними; и это уже что-то.

— Вы — воплощение органической формы жизни, и каждый из вас обладает индивидуальным электромагнитным полем. Почему вы не пользуетесь им для связи?