тоже была его, Скельдума.
Это выяснилось, когда Нарви ногой перевернул убитого навзничь.
Он смог себе позволить отвлечься, потому что никто больше не спешил выбираться из саамской хижины.
А тут как раз вернулись хирдманы Торварда и приволокли парочку пленников.
– Дерруд, крикни им, что нас тут пять сотен и у них две возможности: сдаться или сдохнуть, – сказал Сергей. – И пусть решают быстрее. Раньше, чем мы подожжем дом.
Нельзя сказать, что первый вариант был принят сразу. Оставшиеся без вождя свеи еще минут десять торговались, выжимая обещание, что их не только не убьют, но калечить и унижать тоже не станут. Нурманы – люди опытные. В общем, обещание они выторговали. Дерруд и Грейп торжественно поклялись, взяв в свидетели Тора и Ньерда, что не причинят сдавшимся вреда. При безоговорочной капитуляции, разумеется.
Через пятнадцать минут все двадцать девять пленников (прочие остались внутри, потому что им трудно было передвигаться), понурые и связанные, стояли посреди двора в окружении победителей.
И, наконец, пришла очередь Сергея.
– Меня зовут Вартислав Дерзкий! Я – хольд Стемида-конунга и зять Торварда-ярла. А еще я тут главный! И я – варяг.
О варягах проигравшие слышали. И были в курсе, что боги у них другие. Какие, они не знали. Но точно не Тор с Ньердом.
Так что свеи окончательно пали духом. Отыграть назад, чтобы пасть в бою с оружием в руках, уже нельзя.
– Есть ли среди вас родичи Скельдума? – спросил Сергей.
Родичи были. Но там, внутри хижины. В состоянии, когда драться можно, но лежа и очень недолго.
– Сейчас я вас огорчу! – заявил Сергей. – Я варяг, не стану испытывать ваше мужество. И, уважая клятву моих людей, даже не стану вас убивать. Мы погрузим все ваши вещи, еду и оружие вон на те сани, а потом уйдем. А вы останетесь.
– Но это все равно, что убить нас! – возмутился кто-то из пленников.
– Вовсе нет! – возразил Сергей. – Вас убьют холод и голод. Или те бонды, что живут в здешних лесах и платят дань Торварду. Но не мы. Так что клятва моих людей не будет нарушена.
Сергей замолчал, дав возможность пленникам оценить перспективы, потом продолжил:
– Я сделаю именно так, но без радости. Как думаете, почему?
– Хочешь подпалить нам шкуру? – мрачно предположил кто-то из пленных.
– Хотел бы, так и сделал, – Сергей поискал взглядом сказавшего, но не разглядел. Темновато. – Мне нерадостно потому, что такие хорошие воины отправятся в Хель и не достанутся ни Отцу воинов там, в Асгарде, ни… – Сергей сделал интригующую паузу, – …моему славному тестю Торварду-ярлу!
Глава 11
Двуногое приданое
– Ты умен, как сам Один! – одобрительно проговорил Торвард.
Ого! В прошлый раз ярл сравнивал его с Локи. Определенно, это прогресс.
– Я был бы рад, если бы ты вернулся с половиной моих людей. А ты привел вдвое больше, чем я тебе дал.
Ну да, все двадцать девять пленников изъявили готовность принести клятву новому вождю. И еще четверо из тех, кто оставался в доме и чьи раны были относительно легкими. А потерял Сергей всего одного хирдмана. Да и то не он, а Грейп. Во время зачистки меньшего дома.
Сергею вспомнилось, как они сидели здесь десять дней назад. Когда ярл сообщил, что у его старшей дочери уже есть жених.
А теперь золотая цепь этого жениха обременяет шею Дерруда. Толстая цепь. Такую впору конунгу носить. Убийца хотел ее Сергею отдать, но тот не взял. Сказал: мне больше славы, если она будет на твоей шее. Дан не стал спорить. Он же не дурак. Поглядят на него люди, спросят: кто этот большой вождь? А им ответят: не вождь он. Вот его вождь. И покажут на Сергея. Вот так-то.
Надо же, всего десять дней прошло. А как все изменилось.
– Знаешь, Вартислейв, если не смотреть на тебя, а только слушать, кажется: ты постарше меня.
– Это, ярл, оттого, что я охрип, – засмеялся Сергей. – В бою голос сорвать легко. – И добавил уже серьезно: – Иные годы таковы, что один за пять считать можно. А то и за десять.
– Мудрые слова, – кивнул Торвард. И сменил тему: – Я говорил тебе: у меня большой фюльк в Геталанде. Я отдал его Скельдуму на четыре года, но теперь тот мертв, а это значит, что мне надо возвращаться на родину. Я бы хотел, чтобы ты поехал со мной.
Неожиданное предложение.
Сергей задумался.
Торвард не торопил. Ждал.
Вообще-то любопытное предложение. Шведы сейчас в силе. И конунг у них нынче толковый. Есть перспектива для роста. Опять-таки чужим он там не будет. Сто против одного, что Торвард назначит его своим наследником. Как там сказал Геллир-ярл? Чтобы стать ярлом, надо быть сыном ярла.
Торвард будто угадал его мысли.
– Я потерял сына, – сказал он. – Хочу, чтобы моим сыном стал ты.
Черт! Теперь так просто ему не откажешь. А ведь отказать придется. Потому что не видел себя Сергей свейским ярлом. Его судьба – здесь. Здесь – Русь. Здесь – родина. А еще здесь такая крутая каша заваривается, что уже слюни текут от предвкушения.
Сергей встал. Поклонился в пояс.
– Благодарю тебя за честь, Торвард-ярл! Был бы счастлив стать твоим сыном! Знай: если возникнет нужда, твои враги станут моими врагами!
– Не поедешь? – угадал Торвард.
– Нет, ярл. Прости. Моя судьба – здесь. Даже не здесь, а там, на юге. И у меня тоже есть долги, которые надо вернуть. И получить. – Сергей сделал суровое лицо: – Долги, которые возвращают не серебром.
– Жаль, – Торвард тоже поднялся. – Но я понимаю тебя, Вартислав. И скажу тебе так: теперь у тебя есть дом, где ты будешь не гостем – родичем. И не только потому, что станешь мужем моей Колхульды. И когда придет мое время занять место за столом там, – Торвард показал наверх, – пусть тот, кто унаследуют мой фюльк, будет твоей крови! И твое место за моим столом отныне – по правую руку!
Красиво сказал. Это нурманы умеют. И ценят в других.
Ну а потом они перешли к вещам практическим. Когда, кто, сколько… В общем, была добыча, которую следовало распределить. Были планы, которые надо согласовать. И обязательства, которые надо было выполнить. Рутинная жизнь типичных средневековых вождей-победителей.
Пришел Сергей в Торвардов гард налегке, а возвращался с целым санным поездом.
Добыча, припасы, семьдесят марок серебром в пушном эквиваленте (приданое Колхульды), припасы и имущество семерых бойцов-свеев, присоединившихся к Сергееву десятку согласно прежней договоренности. А поскольку у четверых из семерки имелись еще
