по опушке одуряющий плывет, по мозгам не хуже той дубины бьет. Пробку самопальную в горлышко бутыли сунул, ладонью сверху прихлопнул да рядышком с мешком и определил. Пусть пока так постоит.
Даже отлежаться не вышло, буквально минут через пятнадцать в кусты побежал. Молоко, наверное, подействовало. Да, это тебе не грубую пищу в виде тех же отрубей жрать!
Побежал-то я побежал, но стволы не бросил, с собой прихватил…
Так что пришлось мне после нежданного казуса с этой полянки уходить. Воздух здешний не понравился. Перебрался вдоль опушки чуть назад, в сторону хутора. Там еще лучше местечко нашел. На этой полянке пришлось задержаться гораздо дольше намеченного. На мое счастье, как оказалось.
Хоть я и достаточно далеко от хутора отъехал, но с этой новой опушки все равно что-то просматривается. А я на всякий случай в ту сторону периодически поглядываю. Ну, мало ли что… А на зрение мне грех жаловаться. Так что вскоре увидел именно то, чего я ожидал и одновременно опасался: из тех же ворот один из пацанов вывернулся, помчался в сторону города на таком же, как у меня, велике. Да у них этих велосипедов как-то подозрительно много! Ну чего-то подобного все-таки стоило от них ожидать. Хорошо хоть недалеко я успел уехать. Так бы все время за спину оглядывался. Гадал бы, будет погоня или нет. А сейчас и гадать не нужно. И спешить тоже.
Но из кустов на дорогу выбрался, на свой след встал да чуть дальше и проехался. Потом уже, когда след от колес велосипедных наложился на многочисленные следы от тележных и смешался с ними, остановился и спешился. Здесь как раз перекресток дорог и следов что тележных, что пеших достаточно много. Опытный следопыт, само собой, сразу в этом переплетении разберется, а неопытный… Может, мне хоть здесь повезет? И я водрузил велосипед на плечо и вновь перебрался через придорожную канаву в чистое поле. И уже по его кромке покатил свой трофей назад, к оставленному мешку с продуктами. Там перебрался чуть в сторону, подальше от дороги. Заодно и местечко нашел поудобнее. Где и залег прямо на земле со всем подобающим комфортом. Ну а что? Солнышко сверху хорошо так прогревает. Понаблюдаю за дальнейшим развитием событий…
Ждать пришлось долго. Уже во второй половине дня, ближе к вечеру, услышал тарахтение автомобильного мотора и поднимавшуюся на дороге густую пыль. Издалека увидел. А там и сам грузовичок подъехал, остановился у ворот хутора, клубами пыли окутался. Мне отсюда не видно по этой причине, что там и как, но понятно же, что господа полицейские из кузова высыпались да во дворе скрылись. Так что пришлось подождать, пока пыль осядет. Зато тут же и успокоился, перестал дергаться – все происходит точно так, как я и думал.
Пробыли они там недолго. А зачем надолго задерживаться? Расспросили всех быстренько, показания зафиксировали и дальше по моим следам поехали. Пропылили бодро по грунтовке мимо моей лежки на хорошей такой скорости. Километров двадцать точно будет. Пропылили и скрылись за деревьями. А я остался на месте. Спешить мне некуда. Времени у меня вагон, одежда, еда и питье пока есть. Вот и буду потихоньку приходить в себя, отъедаться да отпиваться. А там поглядим, может, и еще разок на этот же хутор наведаемся. Ну а зачем было полицию вызывать? И опасаться мне теперь нечего. Когда поднятая грузовичком пыль на дорогу осядет, она не только мои следы скроет, там потом вообще ничего не разберешь…
Просидел я в этом леске два дня. Живот мой в себя пришел почти сразу же. По крайней мере после того первого раза больше подобных попыток избавиться от добросовестно съеденной пищи не делал. Ну и отлично! Нечего попусту полезные продукты переводить.
Ну и по уже устоявшейся привычке ближе к ночи второго дня оседлал своего двухколесного коня и покрутил педали в сторону хутора.
М-да, моего повторного и такого эффектного появления явно никто из сельчан не ожидал. Наказывать за вызов полиции никого из них не стал, люди в своем праве были. Зато глаз порадовали два перевязанных, но явно живых тела. Выспрашивать, оклемался ли от моего удара тот, с поврежденной гортанью, не стал. Не интересно. Да и вины своей совершенно не ощущаю, не я первый махаться начал. Но вот мешочек, тоже уже свой, продуктами свежими наполнить приказал. Той же молодухе. Ну а что? Не по новой же начинать кому-то свои объяснения? А этой только намека хватило, да брошенного на стол пустого мешка. Враз сообразила и сразу же метнулась выполнять неявный приказ. Похоже, что тем самым надеется от моего присутствия поскорее избавиться…
Пусть старается. Ну а почему бы ей не наполнить мешок? Почему бы и не поделиться едой с голодным путником? Когда он об этом довольно-таки вежливо просит? Ну, то, что у него при этом заряженное ружье в руках, так что из этого? У меня вот ружье, а у вас то вилы, то дубины, то оглобли. У кого что имеется, тот тем и пользуется. Так что все нормально.
Потом всех вежливым жестом из дома наружу выпроводил и опять же вежливо пригласил к свинарнику отойти. Ну а что? Я же не ругаюсь, не кричу. Подумаешь, ружьем демонстративно пригрозил. По-другому бы вряд ли поняли. А тут сообразили все сразу и пошли, куда стволами указал. И внутрь сараюшки этой вошли. А я за ними еще и двери прикрыл на засов. Так оно мне спокойнее.
Ждал недолго. Испугалась за своих молодуха – мешок в один момент собрала, на улицу вынесла и тут же привязала его к велосипеду, после чего отошла в сторону. Покосилась на закрытый свинарник, но промолчала. Ну а я взгромоздился на велик и выехал со двора, провожаемый в спину недобрым взглядом селянки. Злится, наверное…
Пришлось вернуться, определить ее в компанию к родственникам. Пусть там злится да о жизни своей скорбной думает…
На знакомом перекрестке свернул направо. Потом, уже в явных сумерках, на следующем перекрестке свернул еще раз направо. И почти сразу же остановился. Слишком темно, ничего не видно. Пришлось осторожно пробираться к лесу и устраиваться на ночлег. Ну да, темно и сыро, плюс место незнакомое. Будет холодно, но одну ночь можно и потерпеть. Зато точно не просплю…
Промерз, это да, до чертиков, но зато на дороге я оказался с самого раннего-прераннего рассвета. Правда, совершенно не выспался, но это не страшно. В город въехал часика через четыре, велосипед свой и ружье с патронами сразу продал на первом же окраинном рынке. На вырученные деньги снял
