Но сержант не слушал его. Он вообще повел себя странно: потрогал свободной рукой лоб – то ли пот вытирая, то ли проверяя температуру. И медленно повернулся к остальным.
– Ты чего парень? – осторожно спросил Попугай, косясь на лежащий рядом с ним автомат. – С тобой все нормально?
Но Бука уже почуял: нет, не все нормально с этим парнем. Как и с оставшимися двумя вояками – те тоже поднялись с земли, так же болезненно медленно, пялясь в никуда пустыми глазами.
– Контролер! – быстро сказал Попугай.
Бука и без того понял, чья воля овладела сейчас бойцами. Причем, контролер был хитрый: будто знал, чьими душами манипулировать легче. С опытным сталкером, конечно, справиться не так просто, как с этими невинными, не поврежденными интеллектом мозгами.
Будто в страшном кино двое сохранивших разум наблюдали, как медленно подымается труба огнемета, направляясь раструбом им в ноги. Чисто символическое движение: достаточно просто направить его в землю и нажать спуск, что все живое на площади в полсотни квадратов превратилось в пепел. «Шайтан-труба» – правильно называли ее моджахеды. Просто воля притаившегося по соседству контролера использовала рефлексы самого сержанта. И пара драгоценных секунд кое-кому спасла жизнь.
Бука метнулся вперед, как та самая ракета из «шайтан-трубы». Он не успел сделать ничего – только отбросить сержанта чуть назад, отчего труба «шмеля» взметнулась – и, таки, бахнула. Бахнула прямо в стоящий за спиной, в каком-то десятке шагов грузовик. Тут, по логике вещей, всем должна была придти «крышка»: на таком расстоянии от эпицентра объемного взрыва, уцелеть никак бы не вышло. Но ракета странным образом ушла с прямой – и тут же взорвалась. Это был странный взрыв – раздавшееся в стороны, густое, будто концентрированное, пламя образовало шар около метра в диаметре – и резко, огромной каплей провалилось в землю. Тряхнуло, сбив с ног солдат и подбросив упавших сержанта и Буку. Последний еще успел отметить, что гравиконцентрат подвернулся, как нельзя, кстати, а Попугай уже припечатал солдат вескими ударами прикладов. Сержант очухался и принялся усердно душить Буку – и третий удар пришелся ему в темя.
– Пристрелить бы, гада… – сплюнул наемник. Он обезоруживал бесчувственных бойцов. Не слишком гуманно, учитывая опасности Зоны, но в такой обстановке – вполне оправданно.
– Он же не виноват… – держась за горло, просипел Бука.
– Знаю! – огрызнулся Попугай, рассовывая по карманам «разгрузки» автоматные рожки. – Я про контролера…
Мутант больше не проявлял себя: то ли затаился, то ли потерял интерес к сомнительной добыче. Зато вновь ожила рация, валяющаяся в пыли: некоторое время она просто шипела, и там, по ту сторону эфира слышались странные звуки – то ли хрип, то ли стон, то ли омерзительное чавканье. И лишь секунд десять спустя безжизненный голос заговорил, явно преодолевая боль:
– Говорил полковник Коломейцев, ВЧ номер… Нахожусь в комендатуре Восточного сектора… Мы держали оборону, но тварей слишком много… Бойцы нашей части… Они мертвы… Все мертвы. Я тяжело ранен, протяну недолго. Сейчас здесь мутанты – они всюду и продолжают прибывать… Прошу ударить авиацией. Вызываю огонь на себя. Повторяю…
– Допрыгались… – с досадой бросил Попугай. – Герои, чтоб их…
Не было в его голосе ни капли уважения к этому героизму. Только сталкер понимает, что в Зоне нет места героям: их место здесь занимают неудачники и идиоты.
Комендатура и военная база были уже далеко, когда в небе просвистели двигатели и за спиной вспенились жирные всполохи пламени. Зона любит, когда жертвы ей приносятся эффектно.
Воспользовавшись тем, что наемник отвлекся, любуясь картиной разрушения, Бука бросился в темноту – в надежде добраться до зарослей и раствориться во мгле. Но сталкер оказался быстрее и куда как сильнее: в момент настигнув беглеца, он сбил его с ног, заломил руки и нацепил наручники.
– Я же сказал – не рыпайся! – прорычал он в самое ухо.
Отвесив болезненный пинок тяжелым ботинком, заставил его подняться и ускорить шаг. Примерно через час они выбрались за новую границу Зоны. Бука сразу же ощутил это, Попугай же понял из показаний детектора аномалий. Им удалось просочиться сквозь наспех организованные блокпосты, и вскоре Попугай ловко вскрывал брошенную кем-то малолитражку. С силой впихнул пленника на переднее сиденье, завел машину, закоротив провода, рванул с места.
Некоторое время ехали молча, потом наемник включил радио, отыскал новости, которые, впрочем, крутили сейчас все FM-радиостанции. Новостные блоки не отличались разнообразием, но последнее сообщение потрясло Буку – не смотря на то, что носило, вроде бы, позитивный характер.
… – По неподтвержденным пока данным Зона в районе поселка Северный вернулась в прежние границы, – вещал хорошо поставленный женский голос. – Это случилось столь же неожиданно, как и внезапное расширение. Военные специалисты пока воздерживаются от комментариев. Следите за новостями…
Динамики принялись издавать что-то ритмично-невнятное, Попугай продолжал невозмутимо гнать вперед.
Бука вжался в сиденье, пытаясь смириться с простым и теперь уже однозначным выводом. Зона следовала за ним приличного размера пятном, исчезая там, где в ней уже не было необходимости. Он действительно монстр, которому нет места в Большом мире. Чудовище, волокущее Зону вслед за собой – куда бы он ни направился.
Тварь.
Это был один из многочисленных корпусов Института, разбросанных вокруг Зоны. Специализированный НИИ в рамках международных конвенций по крупицам вытягивал из Зоны информацию ее странных свойствах, большая часть которых до сих пор так и оставались необъяснимыми. Огромное, безликое бетонное здание было похоже на гигантский, вдавленный в землю спичечный коробок – никаких архитектурных излишеств, все строго и функционально. Помимо всего прочего на первое место здесь выдвигались соображения безопасности – ведь ученые здесь работали с опасными артефактами, веществами и организмами, добытыми за Периметром, а потому режим был посерьезнее, чем на складе боеприпасов. Правда, ходили слухи, что Институту попросту есть, что скрывать от общественности: слишком велик был для ученых соблазн новых, фундаментальных открытий, а потому, поговаривали, что в этих стенах не брезгуют никакими исследовательскими методами, и понятие научной этики задвинуто в самый дальний угол, если, вообще, не поднято на посмешище.
Попугай подогнал машину к КПП, в обе стороны от которого тянулась упруго натянутая мелкоячеистая сетка. Автомат перед этим он просто выбросил в окно и вообще вел себя крайне неосмотрительно – но, видно, поджимало время. Наемник достал из кармана обшарпанный мобильник и парой нажатий набрал какой-то номер. Бука редко видел у сталкеров мобильные телефоны. Не сильно-то позвонишь из Зоны, но главное – это первый способ попасться: в два счета запеленгуют, и если не поймают на Периметре, то вычислят после, по номеру и IP аппарата. Даже сейчас Попугаю не стоило совершать звонок, да видно, ставки, действительно, очень высоки. До Буки донесся невнятный женский голос, и, видимо, следуя его командам, Попугай последовательно нажимал кнопки и снова прислушивался к голосу. Он явно волновался – пока не услышал последнюю фразу. С явным облегчением набрал другой номер.
