– Если ты думаешь, что угрозы заставят…
– Блэк, – снисходительно усмехнулся Дамиан. – Угрозы – это не мой метод. Я просто ставлю тебя в известность о своих намерениях и последствиях твоих решений. И я не люблю покупать страхом – те, кто служит за страх, а не за совесть, опасны и ненадёжны. Я куплю тебя другим.
– Я не продаюсь, – сплюнул я. – Тем более, ты можешь забрать у меня всё, что дашь с одинаковой лёгкостью.
– Верная мысль, – одобрил франт. Но если тебе не нужны деньги, то что насчёт лучшей жизни? Нормальной жизни? Не для тебя, разумеется. Судя по твоим волчьим глазам, тебе такая больше не грозит… А вот твой брат – совсем другое дело. Деньги, новая личность, новая страна, новая семья – всё, что угодно. Образование, в конце-концов.
– Слишком мягко стелешь, Дамиан. Столько суеты ради какого-то беспризорника с улицы?
– Мягко… стелешь? Ммм, это перевод какой-то идиомы? Звучит на мой вкус довольно странно… Впрочем, не мне судить национальный фольклор. И да, отвечая на твой вопрос – столько суеты ради какого-то беспризорника. Поверь, Блэк, ты отнюдь не какой-то там Избранный или отличаешься какими-то уникальными чертами… Просто ты оказался в нужное время в нужном месте нужным мне.
– И что же от меня требуется?
– Мне предложили поучаствовать в одном проекте… крайне занимательном проекте, – глаза Дамиана лихорадочно блеснули. – Действительно отличная идея, хотя и является… Впрочем, неважно. Главное – мне нужен молодой боец. Подросток, что важно – таков был уговор.
– Если тебе был нужен качок, чтобы драться на каких-то там боях без правил, то я – не лучший вариант…
– Это не бои без правил – там не будет никакого ринга, – терпеливо, как будто слабоумному объяснил мне франт. – Это будет большое испытание. Масштабная игра на выживание, по примеру всех этих глупых реалити-шоу с выживанием… Но только по-настоящему. Думаешь, та охота, в которой ты участвовал, была только лишь охотой? Это был отбор, прошёл который лишь ты один. Тебя загнали в угол, но ты огрызнулся, в то время как другие просто бегали, прятались… Даже умоляли о пощаде! Бррр, необычайная мерзость… Я, знаешь ли, одно время даже пробовал привозить детей-солдат из Южной Америки, Африки и Азии, но в местных условиях и в одиночестве они становились настолько жалки, что я едва не рыдал от отчаяния… Потом меня, конечно, осенило, что для выживания в городских джунглях резоннее брать живущих в них аборигенов. Но найти сильных индивидуумов, которые продолжали оставаться сильными и вне стаи оказалась весьма непростым делом… Однако затем мне всё-таки подвернулся ты. И, знаешь ли, это был определённо один из самых удачных дней в последнее время…
Особо долго я не думал. А, подумав – не колебался. Меня покупают путёвкой в жизнь для Белого? Приемлемая цена. Особенно учитывая, что ради этого мне не придётся делать ничего нового – всего лишь продолжать выживать…
– Когда это пройдёт? – спокойно спросил я. – У меня много времени?
– Игра пройдёт через месяц, – тонко улыбнулся Дамиан. – И… забавно, но ты согласился быстрее, чем я этого ожидал. Такое редкое чувство приятного разочарования… Божественно.
Месяц, чтобы натренироваться и стать убийцей высокого класса. Абсолютно невероятно. Но если противником будут мои же сверстники, то…
Стоп.
– Если я отказываюсь, ты убиваешь меня и брата, – медленно произнёс я. – Если я выигрываю в этой твоей игре…
– Игра не моя, я просто приму участие, – уточнил Дамиан.
– Плевать. Если я выиграю в этой игре, то ты обеспечиваешь брату новую жизнь. Я правильно понял или нет?
– Именно.
– А что будет со мной?
– А что пожелаешь, – пожал плечами франт. – Захочешь – уедешь вместе с ним, захочешь – останешься работать на меня… Или ещё где-нибудь.
– Вообще-то проще было бы нас после всего просто… убрать, – прищурившись, заметил я.
– А я не люблю лёгких путей, – улыбка франт стала чуть шире и холоднее. – К тому же убивать – это крайне вульгарно и скучно. Живые вы в будущем можете ещё пригодиться, а потраченные деньги – это ерунда.
– Пусть так. Тогда последний вопрос – что будет, если я проиграю?
– Сам процесс, Блэк, сам процесс, – усмехнулся Дамиан. – Позорный проигрыш ничем не будет отличаться от отказа от моего великолепного предложения. А проигрыш красивый точно так же не будет отличаться от победы. Это как раз тот момент, когда сам процесс не менее значим, чем конечный результат.
Крошечный кусок серого городского неба стиснут стенами домов. Небо – наверху, а я – на дне этого колодца. Я всё так же на дне.
Всё вокруг словно бы скрыто лёгкой дымкой утреннего тумана. Или не дымкой?.. Очертания предметов смазываются и дрожат. И нет, они ничем не скрыты – они просто нечёткие изначально.
Вокруг – не реальность, а словно оживший акварельный рисунок, на который художник пожалел краски.
И тихо. Так тихо не бывает в городах. Такая тишина требует пустоты, где потухнет малейшее эхо. Такая тишина требует пустого города – мёртвого города.
Лишь только словно метрономом скрипят цепями старые качели. На земле скользит тень, качели больше не кажутся пустыми – там мелькает смутный неуловимый образ. Как будто что-то замечаешь боковым зрением, но стоит только взглянуть прямо, и больше уже ничего не видишь.
– Значит, сила, – говорит бесцветный голос без пола и возраста, доносящийся отовсюду и ниоткуда сразу. – Считаешь, что мир полон силы?
Конечно. Есть сила, есть те, кто ей наделены и те, кто ей подчиняются.
– И к кому же ты относишь себя?
Хотелось бы владеть силой, а не подчиняться ей – это же очевидно. Быть сверху всегда лучше, чем быть внизу.
– А что если ты не прав?
Что если? Да я совершенно точно знаю, что неправ. Нечего кичиться силой. Если ты сильнее всех вокруг, то это не значит, что ты сильнее всех в мире. Просто ты ещё не встретил того, кто будет сильнее тебя.
– Не так. Ты можешь не только владеть силой или подчиняться ей.
Опять философия?
– Всего лишь понимание того, что мир не делится на чёрное и белое.
Что есть, то есть. Мир не чёрно-белый – он серый. Наполненный всеми оттенками серого.
– Не веришь в чистоту?
Не верю. Жизнь заставила. Чистота – это лишь временное отсутствие серости. Чем меньше стараешься – тем скорее посереешь.
– В тебе нет покоя. Ты стараешься быть хуже, чем есть. Но ты всё равно лучше, чем стараешься казаться.
