Слушатель Квадр ответ закончил».
После этого оставалось только любоваться вылезшими на лоб виртуальными очками на виртуальной физиономии преподавателя и отвисшими челюстями одногруппников.
Разумеется, подобная выходка без внимания не осталась, и я был удостоен встречи с той самой «комиссией по этике». В качестве предварительного знакомства, так сказать.
Занимательная вышла встреча, однако — три седых зубра и молодой теленок. Посмеялись над ситуацией, незлобно и необидно, затем рассказали пару смешных «случаев из практики».
И просветили — как оно на самом деле. В принципе — угадал. Любые ситуации вне служебных функций, без разницы связанных или нет со службой, я вправе решать любым способом, который считаю приемлемым. Если у комиссии возникнут какие-то вопросы — их мне зададут — «или, кхе, не зададим, если все и так будет ясно. Но вам, молодой человек, вряд ли стоит о них волноваться — язык подвешен хорошо, отбрешитесь. Вы только таким же принципиальным оставайтесь».
Так что «право на выстрел» я имею, причем руководствоваться при этом должен только «внутренним пониманием справедливости». Самое смешное — точно такое же право (и чуть ли не конституционную обязанность) имеет любой человек с улицы. В этом мы с ним абсолютно равны.
А вот при реализации подобного права лично мне главное — не попадаться. Поскольку дело это мое, опять же, личное, и защищать служба, если вдруг доблестная полиция сможет все же собрать доказательства, меня никто не будет. Возможный максимум — обеспечат беспристрастное следствие и рассмотрение без всякого «телефонного права», не более того и через третьи руки. И поеду я «на новое место службы» контакты с теневым миром налаживать — на столько, сколько дадут.
Что впрочем, маловероятно — все же уровень подготовки у меня повыше чем у любого человека с улицы, хотя если вспомнить классику, то те же Холмс с Ватсоном при попытке совершить преступление столько дров наломали…
К слову, все выше сказанное относится и к вполне служебной деятельности. Там конечно можно будет рассчитывать на поблажку и позорный вылет в отставку вместо срока, скажем за «промшпионаж», но это только в случае провала. Если его удастся избежать, то проще будет получить и отсидеть срок, чем засветить наш интерес. Что, однако, уже не раз бывало.
* * *
Я к чему все предыдущее вспоминал, удивительно порой насколько часто «учебные» задачки превращаются в подводные камни реальной работы. Нет, от истории в духе «Лолиты» провидение спасло, зато и реальная история современных Ромео и Джульетты оказалась закручена — куда там Шекспиру.
К слову, ситуация когда приходится делать выбор, поступать «по закону» или «по совести», является далеко не самой сложной и к тому же не самой распространенной. Гораздо чаще, и неприятнее, случай когда становится известно о подготовке преступления. Мало кто знает, но преступные намеренья, сами по себе, не являются преступлением ни с точки зрения закона, ни с точки зрения морали.
В реале же, будущий преступник, если у него не порядок с головой, хотя и такое не редкость, может во всех деталях рассказывать план будущего убийства горячо любимой тещи, хоть следователю, хоть прокурору. И ничего ему за это не будет. Перед законом он чист. Даже если ушлый следак умудрится раскрутить на психологию и оформить такое словоизлияние как явку с повинной, то и такое достижение скорее всего не даст ничего — если подозреваемый не озаботился снабдить следствие заодно еще и уликами. Купив нелегальный ствол или какую специфическую отраву.
В противном случае его можно только припугнуть, дескать «знаем к кому идти», можно подумать, что и без этого бы не знали, да и отпустить с миром. Порою имея даже абсолютно точную оперативную информацию задуманное преступление просто невозможно предотвратить или вмешатся на стадии совершения, не хватит никаких ресурсов на круглосуточное наблюдение в течении нескольких месяцев.
Это ведь только в детективах все идет как по рельсам — от задумки к развязке. В реальной жизни решится на столь кардинальный поступок очень непросто, можно буквально годами таскать с собой пистолет, но так и не решиться нажать на спуск.
Словом, за одни слова и намеренья можно ответить только по статьям находящимся именно в нашей компетенции и то пока докажешь что это следуют трактовать как «подстрекательство» или «призывы» — замаешься.
А в этот раз и вовсе никакой информации то и не было, точнее была, но изначально никак несвязанная между собой. С одной стороны поступил сигнал от службы контроля эфира. «Службы» это громко сказано, данный процесс давным-давно автоматизирован и участия человека не требует, там за все набор программ отвечает, но тем не менее — наружка «дневного» явно кого-то вела и, разумеется, мимо нашего внимания это пройти не могло.
С первого взгляда ситуация вызвала только недоумение — контрразведку заинтересовало свидание влюбленной парочки подростков. В итоге нежное первое чувство находилось под прицелами бесстрастных камер и чувствительных микрофонов. Где-то сейчас мощный сервер сравнивал картинку снятую с нескольких точек и в разных диапазонах, включая инфракрасный, анализируя жесты в поисках тайных знаков. Аналогично и параллельно взволнованные близостью привлекательно особи противоположного пола голоса раскладывались на микромодуляции в поисках скрытых смыслов, а с неба на них целился стеклянным глазом спутник накладывая путь перемещения гуляющей парочки на трехмерную карту города и сотни других трасс «объектов слежения» и «зон повышенного внимания» в поиска корреляций.
Нелепица. Но именно это гарантировало повышенное внимание. Через восемьдесят секунд у меня перед глазами было досье на обоих. Ну что сказать — дети как дети, одноклассники, обоим по шестнадцать лет. Девочка явно по умнее, хотя старательно это скрывает, парень так себе — звезд с неба не хватает, но тоже на хорошем счету и замечен. Вместо отдыха на каникулах работает авиадиспетчером, на очень хорошем счету.
А вот с родственниками ребятишкам не повезло, тогда собственно мне параллель с Шекспиром и припомнилась. Она, Аделаида Ланская — дочка осужденных наркоторговцев, сейчас находится под опекой деда, одного из авторитетов «аборигенов». Идеолога и вдохновителя местных «почвенников», это если их прямо «коммунарами» не называть… дела.
Парень, Степан, тоже сын не простых родителей. Отец его — первый помощник второго зама полпреда, вроде и не велика птица, но у меня на заметке находился давно. Была у него одна и очень большая странность, все прочие наши чиновники были люди как люди — тащили в свой карман все, что не прибито гвоздями или приварено, за любой шанс на повышение были готовы продать и родину и бывшего хозяина и прочее.
