возможность сорвать эти планы — надо ей воспользоваться.
Даже если их всех убьют.
Тающая вода хлюпает под ногами. Позади тяжело дышит стража, они не были готовы к марш-броску, но все как один — последовали за ней. Удивительно, но на пути к острову — им не встретилось… Ничего. Ни тварей. Ни охраны.
И чем ближе они подбирались к острову — тем яснее становилось, что портал не работает. Даже издалека было видно, что портальная арка — разрушена, а на острове — ни одного мага.
Скользкий лед под ногами сменяется оплавленной скалой, такой родной и надежной. Здесь был бой, но тело только одно, что стояло замерзшей статуей прямо за сломанным порталом. В руке — молот. На руке — цвета кондоров. Один из людей, завербованных Графом.
С воина капает розоватая вода. Как и мост — он медленно тает под лучами солнца.
Без всяких сомнений — он разрушил портал и спас их от более худшего исхода.
— Надо… Надо забрать тело для почетного погребения. — Запнувшись, произносит она.
Плеча касается чья-то рука. Стражник.
— Госпожа, тот рыцарь… Он идет за нами. — Обеспокоенно произносит он.
Графиня поворачивается. Черная фигура медленно бредет по мосту, держа в руках двуручный молот. Он идет прямо к ним и вряд ли даст себя обойти. Кругом — море.
Они в ловушке.
* * *
Убивать магов — довольно сложно. Даже человек с крупицей дара может иметь весьма полезный талант для выживания. Предчувствие опасности — обычное дело для того, кто оперирует магическими силами. Что уж говорить о тех, кто стоит на вершине?
Но Осень, что десятилетиями устранял не самых последних людей Содружества, мог с уверенностью сказать — убивать магов легко. По крайней мере легче, чем драконов.
Человеческое тело слабо, как его ни усиливай — оно все равно будет уступать этим благородным созданиям. Человек, что сильнее других — подвержен самоуверенности. Гордыне. Чувству собственного бессмертия.
Маг забывает, что он — тоже человек. А человек умирает, если вогнать ему полфута стали в сердце. Убивать же во дворце, где всюду сумрак и тени — намного, намного проще, чем посреди моря, как привык Осень.
Время пришло. Сигнал послан.
Пламя свечи колышется, отбрасывая тени. Осень достает из ножей обсидиановый кинжал и на всякий случай проверяет его остроту. Король прямо за стеной, в соседней комнате. Вернее, в малом обеденном зале. Обедает, не подозревая ни о чем.
Его тень падает идеально. Убийца сверяется с позой и наносит несколько пробных ударов по воздуху. Да. Все верно.
Обычно он так не заморачивается, но… не каждый день добавляешь к себе в резюме титул «Убийца Королей».
Осень обращается к дару, обращается к теням. Сила обдает его пронизывающим холодом. Краткий миг кажется долгими минутами в пустоте. Он знает, его тело исчезло, стало тенью. Но тень короля еще не стала им. Время бежит иначе в пустоте, в напряженном бою это помогает. Ты успеваешь обдумать всё во время очередного прыжка.
Но сейчас, когда остается лишь ждать перед тем самым мигом…
Осень не был склонен к философии, он всегда был практичным человеком. Но сложно не думать о всяком, когда путешествуешь через пустоту. Даже он не до конца понимал, что есть его сила и каковы её пределы. Но остальные понимали еще меньше. Ох, как его бесили ученые мужи Содружества, затирающие ему про природу света, в надежде, что его магия станет сильнее. Ха.
Он лучше всех их знал, что его дар — это не просто тень, это всегда грань. Грань между светом и тьмой. Одаренностью и посредственностью. Грань между бытием и небытием.
И его работа — прерывать чужое бытие.
Обсидиановый кинжал проявляется из тени, в его кромке отражается пламя свечи. Несмотря на то, что удар пришлось наносить левой рукой, это не создает больших проблем.
Осень отлично владел обеими руками.
Удар нанесен идеально, прямо в висок. За ту долю секунды, что осталось жить королю — невозможно отреагировать.
Но отреагировал не он. Корона вспыхивает ослепительным, синим светом, сбивая его магию. Тени жгутся, даже холод отступает под раскаленными лучами. Король, который только что самодовольно посвистывая, жевал индюшку — наклоняется вперед, будто бывалый воин. Быстро. Чертовски быстро.
Но недостаточно, чтобы уклониться полностью. Острие срезает часть уха, рассекает кожу и укорачивает прическу. Далеко не смертельный ущерб.
Руки Короля словно начинают жить своей жизнью. Одна — жестом общей магии — тушит огонь. Другая — превращает всю сталь в комнате в острые иглы и запускает их в сторону Осени.
Убийца вновь обращается к дару и проводит новый прыжок. Пользуясь тем, что свет короны создал новые тени — он телепортируется к колонне. Далеко. Слишком далеко от короля, теперь он не дотянется кинжалом — но это лучшая позиция из оставшихся.
Минуты субъективного времени хватает, чтобы создать новый план. Он бросит свой кинжал. Король не сможет отклонить обсидиан. Попадание острием в глаз — убьет его точно так же, как любого другого.
Стальные иглы пронзают пустоту. Осень проявляется за колонной, вновь выскочив из хватки небытия. Кинжал занесен, но…
Осень внутренне вздрагивает, увидев это. Каждая игла меняет свою траекторию так, чтобы максимально быстро оказаться в одной точке со всеми. Это невозможный уровень владения силой. Просто невозможный.
Иглы стекаются в гладкую пластину, прямо на лету. Щит от его уже занесенного к броску кинжала?
Нет. Это оружие.
Корона вспыхивает вновь. За секунду пластина выгибается в невероятно сложную фигуру, со множеством полусфер. И уже через миг Осень понимает — для чего. Свет от короны преломляется и прожигает его, чуть не заставил сорвать каст и выпасть из тени. Осень в панике ищет место для прыжка, но не может найти их. Все места за колонами — освещены. Свет разорвал в клочья все тени в комнате. Оставшиеся полутени слишком слабы, чтобы выдержать его «вес».
Но нет. Есть тень. Одна тень. Тень прямо под бездновой хреновиной, ведь направляя свет от короны, она забирает часть его, создав тень.
Осень прыгает туда и понимает.
Это мат.
Ловушка. С левой руки короля уже готов сорваться каст. Что-то из общей магии, готовое разорвать его чистой силой без всяких ненужных эффектов и вспышек.
Он уже не может отменить прыжок, иначе навечно останется в этой пустоте. Она поглотит его с потрохами, а это… это худшая смерть из всех. Уж лучше быть разорванным старой доброй магией.
Его последняя минута истекает. Осень уже не тратит её на поиски выхода. Он размышляет.
И приходит лишь к одному выводу — у противника было еще больше времени, чем у него. Даже не просто времени. Король словно разделил сознание. Ни у одного человека, каким бы гением он ни был — не может быть таких способностей. Способностей настолько все планировать, способностей так четко действовать. Осень пробирает от одной мысли, чему он пытался противостоять.
И он проиграл.
Осень проявляется, королевский перст уже нацелен в это место. Корона ослепительно сияет, словно злорадно празднуя победу… Корона! Бездна, вот оно! Ему просто нужно было сбить корону…
Что ж, даже профессионалы совершают ошибки.
И вот он есть. Полностью во плоти. Занесенный кинжал готов к броску, мышцы выполняют действие, пусть мозг и понимает — что уже не успеть.
Не успеть?
Рука делает отточенное движение, кинжал срывается с пальцев.
Как?
С королевского перста не срывается заклинание. Корона тухнет.
Осень чувствует торжествующий вой пустоты. Её голод. Немыслимый для человека голод. Пусть тени вернулись, он чувствует, что сейчас не может прыгнуть ни на миллиметр. Там, где его дар позволял проходить меж «зубов» пустоты — теперь стена. Словно бытие стало небытием.
Звон. Кинжал ломается, но импульс срывает корону с венценосной головы. Осень делает рывок к королю, одновременно доставая запасной кинжал.
С момента первой телепортации в обеденный зал прошло лишь несколько секунд.
Король удивленно поворачивается к убийце. У него во рту — куски индюшки. Он вообще не понимает, что сейчас произошло. Лишенный короны — он дезориентирован, будто бы у него вырвали мозг.
Осень сшибает его в прыжке, валит с кресла, заносит кинжал. Он закрывается руками.
Удар!
Приходится действовать грязно.
