Дарен сел на нары, а невольник опустился перед ним на корточки. Заключенного Ордент видел со спины.
На мгновение пленник исчез из поля зрения. Нокс слегка дернулся и подался вперед. Руки парня обняли каторжника за талию.
– Ну и что тут удивительного? – поморщился гигант.
– Ты не понял главного, – вымолвил надзиратель. – Между ними не было никакого контакта. Я убежден, преступник уже мертв. Когда погас свет, камеры переключились на инфракрасный режим.
– Ну, и что они зафиксировали? – недоуменно спросил Ярис.
– А ничего, – произнес Глен. – Мальчишка спокойно положил заключенного, а сам разместился рядом.
– Возле трупа? – изумленно сказал Ордент. – Черт подери, в смелости парню не откажешь.
– Твои эмоции объяснимы, – проговорил Вилбейл. – Но с невольником что-то нужно делать.
– Повторите запись, – приказал начальник охраны. – В том числе и ночную съемку.
Спустя пять минут, когда голографический экран погас, Ярис поинтересовался:
– А другого ракурса нет? Хотелось бы посмотреть на действия пленника сбоку.
– Увы, – с горечью вымолвил надзиратель. – Данный участок грота находится в мертвой зоне. Нокс не случайно направился именно туда. Я давно просил поставить в лагере микрофоны и дополнительные камеры.
– Глен, не болтай чепуху, – произнес Ордент. – Хозяин прекрасно умеет считать деньги. На переоборудование помещений понадобятся огромные средства. Для общего контроля хватит и того, что есть в наличие.
– Тогда не жалуйся на плохое изображение, – парировал Вилбейл.
– Ладно, ладно, – примирительно сказал лысый маорец. – Я просто попросил.
– Необходимо принимать решение, Ярис, – проговорил надзиратель. – Мальчишка грубо нарушил правила.
– А если мы ошибаемся? – возразил Ордент. – Клавер – не новичок в медицине.
– Совершенно верно, – подтвердил Глен. – И потому Торн хотел провести вскрытие. Данный случай доктора тоже насторожил. Обойдемся без лукавства. Не знаю как, но пленник прикончил каторжника. Парень – профессионал. Он отлично владеет боевыми приемами. Ты, кстати, до сих пор не поведал его историю.
– Мне известна только ее часть, – вымолвил гигант. – На Алане раб совершил дерзкий побег. Невольника выследили, но при задержании стервец убил четырех человек: двух охранников, пилота бота и своего напарника. Мальчишку в наказание распяли на столбе. Так этот гаденыш умудрился поймать и загрызть стервятника.
– А Грейсон оказался тут как тут и по дешевке купил преступника, – догадался Вилбейл.
– Парень умеет за себя постоять, – неожиданно вставил дежурный.
– Помолчи, – оборвал подчиненного начальник смены. – Листонского душителя мне не жалко, мерзкий выродок получил по заслугам. Однако и пленник не безгрешен. Щенок опасен и непредсказуем.
– У тебя какое-то конкретное предложение? – произнес Ярис, глядя товарищу в глаза.
– Да, – проговорил Глен. – От раба нужно избавиться. Без жалости и сострадания…
– Замуровать в штольне, как душегуба? – уточнил Ордент, отступая от пульта. – В назидание другим?
– Не обязательно, – вымолвил Вилбейл. – Можно по-тихому скинуть невольника в отстойник.
Гигант резко обернулся.
После непродолжительной паузы Ярис задумчиво сказал:
– Меня давно гложет одна мысль. Не уподобляемся ли мы негодяям, которых заставляем трудиться? Во времена императора нас давно бы осудили за жестокое обращение с заключенными.
– Совесть замучила? – язвительно произнес надзиратель. – А ты вспомни о сотнях жизней, загубленных садистами и извращенцами. Ублюдки резали детей и женщин на куски. А сколько семей лишились кормильцев в результате грабежей и разбоев? Нет, пощады твари не дождутся.
– Но мальчишка не каторжник, – возразил Ордент. – Он еще совсем ребенок. Моей старшей дочери ненамного больше. Бедняга попал в этот ад по ужасному стечению обстоятельств.
– Ребенок? – раздраженно повторил Глен. – Боюсь, Ярис, ты заблуждаешься. Обычный пленник не способен на преступление. В крайнем случае, невольники вступают в драку. Парень же убивает. Убивает легко, непринужденно, хладнокровно. Стервец отчаянно идет напролом.
– А что ему остается? – горько усмехнулся гигант. – Терпеть унижение и позор? Раб защищается, как умеет.
– Проблема в том, что умеет гаденыш немало, – вымолвил Вилбейл.
– Об инциденте я доложу хозяину, – проговорил Ордент. – Но пока радикальных мер принимать не будем.
– Окончательно решение за тобой, – пожал плечами надзиратель. – Мое дело предупредить.
– Подождем до вечера, – произнес Ярис. – Хочу взглянуть мальчишке в глаза.
– Не пытайся изображать из себя психолога, – улыбнулся Глен. – Все равно ничего не увидишь.
Спорить с Вилбейлом Ордент не стал. Полторы декады назад маорец воспринял рассказ Грейсона скептически.
Не очень-то верилось, что слабый, изможденный пленник способен противостоять трем взрослым мужчинам. Гигант вдруг отчетливо осознал, что недооценил невольника.
По физическим параметрам Дарен Нокс значительно превосходил юношу, и, тем не менее, парень без особых усилий справился с осужденным. Ярис был заинтригован. Начальника охраны почему-то заинтересовала дальнейшая судьба строптивого раба. Нет, смерти мальчишка не достоин.
Под сводами тоннеля прозвучала очередная сирена. Волков в этот момент толкал вагонетку к погрузочной ленте. Несмотря на сигнал об окончании работы, преступникам вменялось в обязанность завершить рейс. Подросток с огромным трудом дотащил тележку, вывалил уголь и, еле волоча ночи, побрел к лагерю. Рядом шли другие заключенные. Теперь Андрей от них абсолютно ничем не отличался. Черное лицо, черные руки, черная одежда. Землянин превратился в настоящего дьяволенка.
Путь назад занял минут тридцать. Волков не торопился. На ужин не опоздает. Сзади плетется толпа каторжников. Люди устали, чертовски устали. Норма добычи необычайно высока, и выполнить ее непросто.
Наконец, вдалеке показались очертания грота. Странно, почему осужденные замерли посреди помещения? Кто не пускает преступников к столам? Проявлять любопытство и протискиваться вперед подросток не рискнул. В подобных ситуациях лучше держаться в тени.
Опустив голову, Андрей терпеливо ждал. Колени юноши буквально подкашивались. Первый трудовой день в шахте выдался достаточно тяжелым. В канаве и при вырубке леса, прежде всего, страдали руки, плечи и поясница. Здесь же главная нагрузка легла на бедра, икры и стопы. К концу работы землянин не чувствовал собственных ног.
– Строиться по бригадам, грязные ублюдки! – послышался громкий возглас надзирателя.
