На Кориона она взглянула не сразу – её больше занимала Эрида. Такого вида оскорблённой добродетели Корион ещё не видел.
- Приветствую вас на этом пороге, мисс, – со всей возможной учтивостью поздоровался он, но от интонаций отчётливо повеяло морозом.
Девушка повернула голову и, тут же одарив лёгкой приветливой улыбкой, изящно присела. Ткань подола всколыхнулась, хрустальные капли и золотые цепочки в волосах издали едва уловимый звон. Свет упал на них – и в каштановых прядях словно полыхнули язычки пламени. Корион невольно залюбовался. В этой грации, в этом изгибе шеи и движении запястий причудилось что-то до боли родное.
- Внук, позволь представить тебе Розу Чембер, – сиял дед. – Роза занимает тридцать четвёртое место в рейтинге выпускниц Института Материнства. По происхождению она наполовину шведка. Более того… Ох, Роза, скажи это сама!
Роза взмахнула длинными ресницами, и из её янтарных глаз словно заструился свет.
- Я видела тебя во сне после пробуждения сути, – выдохнула она, и её голос прозвучал нежнейшей флейтой. – Среди степей, скифских одежд и идолов. Тогда ты был греком. Я узнала тебя сразу же, как только коснулась твоих волос…
Роза говорила и говорила, описывая жизнь скифской жрицы, жаркую битву с сарматами из видений, а Корион внимал и с каждым словом верил всё больше и больше. Его глубинная память, та, запечатанная семью замками, тихо шептала, что да, так оно и было. Что да, она недаром чудится родной и знакомой, что да, вот она, истинная владелица гребня, а что до человеческой природы… Друиды не всеведущи, они могут ошибаться.
- Брехня!
Противный ломкий голос Вадима прозвучал вороньим карканьем – и наваждение спало. Корион ещё раз обдумал рассказ Розы и нахмурился, скрестил руки на груди. Он не почувствовал ни капли лжи, однако для учёного, привыкшего полагаться не только на природное чутьё, но и логику, поверил слишком легко. Неестественно легко.
Роза, однако, не потеряла самообладания и с улыбкой повернулась к Вадиму. Тот стоял, вытянувшись в струнку и сжав кулаки. Его глаза, огромные, пылающие, сильно выделялись за побелевшем лице. Корион невольно шагнул к нему, опасаясь повторения приступа.
- Ты невоспитанное дитя, – мягко заметила Роза. – Будь ты в моей семье, я бы усадила тебя переписывать всю книгу по этикету. Запомни, мальчик, что так грубо вмешиваться в разговор взрослых дозволено лишь близким родичам старше семнадцати и детям младше шести лет.
Волхов с вызовом вздёрнул подбородок, прищурился – и Корион вместе с лордом Бэрбоу невольно отступили в сторону. Именно с таким выражением лица целитель отправил их на унитазы. Это был не тот опыт, который хотелось повторить.
- Я старше семнадцати, это раз, – отчеканил мальчишка. – Я любыми способами не позволю вам заворожить профессора, это два. Он уже сделал предложение Валентине Волховой и нацелен получить ребёнка от неё, это три.
Улыбка Розы приобрела снисходительные оттенки.
- Ваша сестра может сколько угодно быть его любимой женой и матерью одного из детей, мистер Волхов, но леди Бэрбоу ей никогда не стать. Наследников мало родить, их нужно ещё воспитывать. Так получилось, что на эту роль лучше всего подойду я – та, что снимет проклятье скифского гребня. Никакой ворожбы в моих словах не было.
Она улыбнулась Кориону, шагнула к нему, протянула руки. Тонкая ткань пышных рукавов соскользнула с запястий, показалось тонкое кружево дланей, лёгкое и белое, точно паутина. В центре лежали крупные золотистые камни.
Корион шагнул назад.
- В таком случае, мисс Чембер, вы не будете против небольшой проверки.
Какое-то мгновение Роза выглядела по-настоящему ошеломлённой.
- И как же вы проверите меня? Это же обрывочные видения! Всплывают только самые яркие моменты.
- Думаю, это достаточно яркий момент, – Корион искривил рот в неприятной ухмылке. – Если вы та самая скифская жрица, то скажите, как вас убили?
- У идола моей богини, – с облегчением ответила Роза. – Сначала подрубили ноги, а затем добили ударом в грудь. Я отбивалась, но меня не учили владеть саблей, поэтому продержалась я недолго.
Корион расслабился. Да, это действительно была она. Всё так, как описывал Вадим.
- Всё? Убедился? А теперь перестань оскорблять будущую леди Бэрбоу недоверием и вручи ей, наконец, помолвочный дар, – нетерпеливо сказал дед. – Гребень прекрасно подойдёт.
Корион засунул руку во внутренний карман, вытащил свёрток, блеснуло древнее золото – и Вадим покачнулся, бледный, напряжённый.
- Нет, – выдохнул он. – Это неправда. Вы не можете быть ею.
На его лице читался самый настоящий ужас. Ужас и паника. У Кориона невольно перехватило дыхание. Вид мальчишки ударил, и ударил больно, прямиком в сердце.
- Но тем не менее это правда, – развёл руками лорд Бэрбоу.
Вадим замотал головой, глядя на Кориона. В почерневших глазах билось отчаяние и молчаливый, истерический протест. Увешанные фенечками руки сцепились в замок, костяшки пальцев побелели. Эрида встала за его спиной, обняла за плечи, но Вадим этого не заметил.
- Профессор Хов, если вы хоть немного мне доверяете, не отдавайте гребень ей! – практически неслышно прошептал он. – Это не она!
- О, замолчите уже, мистер Волхов! – поморщился дед.
Роза дёрнула плечом, небрежно отгоняя его слова, словно надоевшую муху.
- Мальчик, успокойся, это не твоё дело.
Вадим закрыл глаза. Его губы беззвучно зашевелились, руки снова сцепились в замок, напомнив о молящихся статуях. Корион замер на половине шага. Да. Тысячелетнее проклятие Вадима не касалось никоим образом. Так отчего он так переживал?
- Ещё один вопрос.
Дед застонал, накрыл лицо ладонью, но Кориону давным-давно было плевать на его мнение. Роза печально вздохнула, словно перед ней стоял не жених, а надоедливый ребёнок.
- Слушаю.
- Какой богине вы поклонялись?
По лицу Розы скользнула тень.
- Я не помню.
- Не помните имя? Может быть, вы можете сказать, за какую сферу жизни она отвечала?
- Не помню.
- Хотя бы внешний вид? Как её изображали?
- Не помню, – Роза задумчиво закусила губы, нахмурила красиво изогнутые брови – она честно пыталась извлечь из памяти нужное. – Видимо, это был не настолько важный момент той жизни…
Корион усмехнулся и спрятал гребень обратно в карман.
- Неважный? Мисс, если во время нападения сарматов жрица бежала на капище с идолом её богини и умирала у её ног, то либо она пыталась найти у неё убежище, либо уберечь от разграбления. Что автоматически подводит нас к мысли о том, что богиня для неё была если не всем, то очень многим. Я не знаю, что вы видели, мисс, и почему, но это явно не имеет отношения к проклятью моего рода.
Вадим облегчённо выдохнул и не удержался бы на ногах, но Эрида его удержала.
- Но ведь вы в любом случае не сможете проверить, кому именно поклонялась та, которой предназначался гребень, – спокойно заметила Роза. – Как сказал лорд Бэрбоу, в хрониках рода нет ни её описания, ни имени, только расплывчатое «Мать-Сыра-Земля».
- Аргимпаса. Эту богиню звали Аргимпаса, – вдруг сказал Вадим.
Корион вздрогнул, дед обернулся к нему с таким видом, словно не поверил своим ушам.
- А ты откуда это узнал? – с подозрением спросила Эрида.
Оказавшись под перекрестьем взглядов, Вадим разом растерял всю свою воинственность и даже немного успокоился.
- Профессор попросил меня посмотреть прошлое гребня. Увидеть ту, которой он предназначался. Я увидел её смерть. Она умирала, молясь Аргимпасе, и перед смертью смотрела вверх – на статую, к которой прислонилась, – Вадим взмахнул руками и изобразил над головой две волны, расходящиеся в разные стороны. – Вместо ног у статуи были две змеи. В школе мы не проходили скифскую мифологию, не могу сказать, была ли это она, но… Логично предположить, что да.
Лорд Бэрбоу надменно кивнул, приняв объяснение, но подозрение из его взгляда не исчезло.
- Верно. Это была Агримпаса. Что же касается вас, мисс Чембер… – он наклонил голову набок, и его глаза сверкнули холодным льдом, по губам зазмеилась улыбка. – Надеюсь, этот маленький инцидент не повлияет на ваш выбор. Вы всё-таки выпускница Института Материнства, вас обучали всему, что должна знать хозяйка бруидена. Я на вашей стороне и, думаю, внук оценит своё счастье. Засим откланиваюсь. Корион, я в тебе разочаруюсь окончательно, если ты упустишь такое сокровище.
