неизвестно.
Когда на этаж прибыл целый отряд в мундирах с иголочки, в коридоре было не продохнуть. Мы встретили этот отряд на лестнице, кашляя и утирая глаза от градом катившихся слез. Впрочем, быстро указали охране на нужную дверь и вновь заняли выжидательную позицию на лестнице до тех пор, пока всё не рассосется, а существо из другого мира не закинут в бочку для токсичных отходов. По крайней мере, именно такое впечатление сейчас создавала дымящаяся «обезьянка».
— Абуагагуга! — верещала она на своем, запертая в черном непроницаемом кубе, который спускала по лестнице парочка охранников.
Но куда большее внимание привлекла наполовину разрубленная туша второго чудовища в противоположном крыле второго этажа. Один из мужиков в мундирах долго стоял перед ней, уперев руки и в бока, как перед нассанной котенком лужей. Потому что на лице его отчетливо читалось укоризненное: «Кто наделал?»
— Готов поспорить, клуб охотников руку приложил, — подошел к нему второй, прерывая думы. — Я бы даже сказал, что рука Каменецкого видна особенно четко.
— Каменецкий… — задумчиво потер подбородок первый. — Да, пожалуй. Яблоко от яблони недалеко падает, я это еще в первый год сказал.
Несмотря на слезящиеся до сих пор глаза и усталость, которая буквально сбивала с ног, разговор этот я запомнил.
Интересно, какие еще клубы откроют свои двери в этом учебном году? И обязательно ли в них вступать? Если игорный — подпольный и официально нигде не числился, придется ли мне выбирать и второй? Так сказать, для общего развития. Но охотников на заметку взял. Пригодится.
— Почему они так спокойны? — осведомился я у Романа, когда тот пошел ко мне и присел рядом на верхнюю ступеньку лестницы.
— Здесь и не такое случалось. Привыкли уже.
— А если бы кто-то пострадал? — не унимался я.
— Да, обычно они, и правда, прибывают быстрее.
Делаем соответствующие выводы. Например, те, что моя череда удач или неудач прямо влияет на безопасность находящихся тут людей. Причем в обоих случаях одинаково хреново. Если на кубиках две шестерки, я срываю куш, но подставляю под удар остальных. Если единицы, то под удар неудачи попадают все, включая меня.
Возможно, это одна из многих причин, по которым Димитрий избегал поступления в академию? Тем не менее, вряд ли он за столько лет не научился контролировать собственные способности.
Теперь я должен быть внимательнее не только ради себя, но и ради всех остальных, и это значительно увеличивает вес груза на моих плечах.
Могут ли мои способности влиять на ход истории? Способна ли планка в две шестерки остановить войну или гарантировать победу? Убрать неугодных мне людей, даровать власть и славу тем, кому бы я их пообещал? Даже если так, долго же мне идти к тому, чтобы достичь степени абсолюта.
Ближайший ко мне настенный светильник мигнул несколько раз и потух, погрузив лестницу в таинственный полумрак.
Долго — не значит невозможно. Любую магическую способность можно усилить, и моя не должна быть исключением. Учеба, учеба и еще раз учеба…
Наша комната перестала быть газовой достаточно скоро не без помощи стихийной магии ветра, которую применил один из студентов. Наконец-то можно было поспать, и я решил отложить все вопросы на потом. В том числе вопросы Романа ко мне, которые у него наверняка возникли после происшествия с бомбой.
Утро вечера мудренее, а в моем случае — еще и удачливее. К счастью, мой сосед тоже это понял и молниеносно отрубился. Хоть в чем-то мне сейчас повезло.
* * *
Проснулся я только к полудню, когда башенные часы академии пробили двенадцать раз. Уж было сладко зевнул и потянулся, но быстро сообразил, что неплохо бы проверить, как там с маной. Кубики всё еще у Полиночки, на поиск студентов, играющих в настольные игры, времени ушло бы порядочно…
Хотя почему это? Если Градовский — тот еще игроман, то раздобыть подобную приблуду можно было бы в два счета. Останавливало от этой затеи лишь одно. Играть и тратить накопленные крохи не хотелось, а прямо спрашивать пару кубиков могло бы показаться подозрительным.
Так что не нашел варианта лучше, чем обратиться к тому, кто одалживал мне первую пару.
Заперся в одной из кабинок в туалете на этаже. Убедился, чтобы никто не помешал, сел на унитаз и набрал своего ассистента, готового прийти по первому же моему зову.
Нет, я не собирался дергать Константина ежедневно по столь незначительным поводам и отрывать от обязанностей, которыми сам же его нагрузил перед отбытием. Просто впредь постараюсь быть внимательнее и не лишаться столько ценного «артефакта».
— Я весь внимание, господин, — раздался его голос из динамика. И тут же вопрос: — Как вам спалось?
Словно мысли мои прочитал, блин. Ночка-то веселая была. Мало чем отличалась от предыдущей по степени накала страстей.
— Могло быть и лучше. Ну знаешь, адаптация, новое окружение, все дела… — Я немного замялся, а затем перешел к сути, прерывая наступившую тишину. — Мне бы не помешала еще одна пара костей, если у тебя таковые имеются…
— Один момент, господин.
Связь оборвалась. Я ожидал чего угодно и морально был готов к любому выкрутасу Константина. И вот из-под соседней кабинки показалась рука с двумя игральными кубиками на открытой ладони…
— Спасибо, — искренне поблагодарил я, благоговейно принимая сей дар.
— К вашим услугам, господин, — раздался из той же кабинки прохладный голос Константина. — Вам нужно что-нибудь еще?
— С остальным я разберусь сам, — не стал задерживать его в столь непрезентабельной локации.
— Тогда приятного дня, господин.
Умел Димитрий выбирать людей себе в подчинение. Еще сильнее я восхитился бы, если б изначально его ассистент был одним из преданных главе рода людей, а потенциальному наследнику удалось расположить его к себе. Доверить свои секреты и взять обещание беречь их как зеницу ока.
Наконец-то я мог бросить эти несчастные кубики и узнать текущий уровень удачи.
Встряхнул их в кулаке, кинул на раскрытую ладонь…
Шестерка и единица. Ну, не пара единиц, и это уже хорошо!
* * *
Особняк рода Гордеевых…
Тем же днём…
В кабинете Павла Платоновича сегодня было необычайно душно, и кондиционер спасал лишь отчасти. Поблескивала темно-зеленая кожа диванов в свете палящего солнца, кружились мелкие частички пыли возле громоздких книжных шкафов. На письменном столе — ноутбук и белая чашка двойного эспрессо.
Он собирался вызвать Константина еще вчера, но пришлось отъехать по срочным делам. В итоге перенес разговор на сегодня и даже чувствовал некий укол вины за то, что не уделил должного внимания Димитрию и его обучению. Согласие сына
