Схрон. Дневник выживальщика. Книга 7. Underground - Александр Сергеевич Шишковчук

— Хорошо, — буркнул я.

Последнее, что я услышал перед тем, как закрылась дверь, было:

— Ввиду состояния нашего пациента, думаю, можно обойтись без наручников! — Валера радостно повертел скальпелем и направился к ниггеру.

***

Глядя на проплывающие за окном разноцветные городские огни, я понял, как же я за этот день заебался. А чертов день и не хотел заканчиваться. Главное, что я жив, при бабле и патронах. И даже револьвер не просрал. Похоже, что опять задержусь в Питере. Надо только Спауна предупредить.

Я достал телефон и начал набирать смс.

— Ты кому там строчишь? — тут же спросил Сергеич из-за баранки своего «Крузака».

— Какое твое дело? — ответил я, продолжая набирать текст.

Палец нажал кнопку «отправить».

В кармане кожаной куртки Сергеича громко здзинькало.

Сергеич посмотрел на меня с гнусной усмешкой.

— Если ты своему жирному другу писал, то зря.

— Где он?

— У меня. В надежном месте.

Бля, вот же долбоеб этот Спаун. Как он смог допустить, чтоб его поймал Сергеич?

— Куда мы едем вообще? — спросил я. — Че тебе надо от нас?

— Да никуда. Просто катаемся. Узнать кое-что хочу.

— Что конкретно?

— Когда наступит ядерная война?

Нихрена себе. Откуда он знает?

— Через полтора года, — ответил я.

— Какое число?

— 2 августа.

— Херасе! — заржал Сергеич. — В день ВДВ! Ну а как ты выжил, Санек?

Я воскресил в памяти тот великий для меня день. Затрудняюсь ответить, что оставило больший отпечаток на моей психике и здоровье — пьянка с Вованом или термоядерные бомбардировки?

— Меня спасло… меня спас… — ответил я. — Схрон.

Блять, зачем я нарушил первое правило выживальщика? Никому не рассказывать о своем убежище!

— Схрон, говоришь? — покивал Сергеич. — Интересно, интересно…

— А ты, выходит, не удивлен, что разговариваешь с путешественником из будущего? — решил сменить опасную тему я. Хотя чего тут опасного? Схрон-то еще не построен.

— Потому, что мне уже попадались такие, как ты, бля.

— Да неужели?

Сергеич прикурил сигарету и несколько минут задумчиво пускал дым. Потом выдал:

— Первый раз это было лет десять назад. Меня только на должность поставили. В райцентре, бля. Изловили мои ребята шизика одного. По трассе бегал. На машины кидался. Патлатый, глаза безумные, в каком-то тряпье зеленом. Ох и угарали мы всем отделом над его сектантской бредятиной. Про конец света, про ядерную зиму, про белого брахму и великий подсолнух.

— Веган?

Сергеич с непонятным выражением посмотрел на меня.

— Точно, бля. Веган, сука, был. И сыроед. Картофан сырой ведрами жрал. Короче, это я тогда думал, что это все бредни психа. Ну, хули, мало ли таких ебанатов? Да дохуя. — Он крепко затянулся и выщелкнул окурок за борт. — У психа этого мы изъяли автомат Калашникова, ебануто затюнигованный, копье… копье, блять, настоящее! И мешочек с семками. Все это мне показалось странным. Хотели в Петрозаводск придурка отправить, чтоб в дурку оформили. Да, блять, не успели.

История Сергеича

Десятью годами ранее…

Сергеич закончил составлять сводку и отправил файл с отчетами в областное управление МВД. В кабинете стояла странная тишина. Обычно, в полночь этот чокнутый сектант, пойманный неделю назад, начинал голосить, взывать к какой-то Брахме и призывать конец света. Не помогали даже угрозы суровыми ментовскими дубинками, неоднократно приводимые в исполнение, кстати. Остановить чертовы вопли получалось только с помощью ведра, наполненного картофаном, морквой и листьями капусты, которые арестант жрал с нечеловеческой жадностью.

Сергей Сергеевич встал из-за стола и, выйдя в коридор, направился в сторону «обезьянника» Возле окна дежурки он остановился, чувствуя, как закипает ярость. Неконтролируемые приступы злости и жажды убийства, помимо ранений, терзающие после Чечни, последнее время становились реже и реже. Сергеич работал над этим, посещал психолога. Женщину 39 лет с мягким голосом и крепкими сиськами. Сергеич старался, прогресс шел, карьера манила перспективами. И вот опять.

Этот тлеющий уголек, который так и не затух до конца, стал разрастаться, пожирая все новые внутренние пространства Сергеича. А всему виной было то, из-за чего они с Вованом метелили до смерти как нерадивых духов так и старослужащих. И даже офицеров.

За сон часового на посту!

Сержант Григоренко спал, конечно, не на боевом посту, но косяк его был не менее чудовищен. Разложившись на столе, тупой уебан сладко нахрапывал на всю дежурку, с причмокиваниями и попердываниями. Сергеич не сразу осознал, что пальцы его намертво вцепились в рукоять табельного. Когда он, блять, успел вытащить ствол из кобуры?! С трудом нащупав упаковку афабазола в кармане, он закинул в себя сразу несколько колес. Красные пятна перед глазами стали отступать.

Сергеич этого не знал, но сержант Григоренко спал не потому, что был таким уж распиздяем. Наоборот, он был дисциплинированным, подающим надежды мусором. С отличием закончил ментовскую академию, занимался спортом, увлекался кинологией, не бухал и не курил. Григоренко мог быть первым женихом в Райцентре, на него постоянно заглядывались местные доярки, Дуньки и Клавки, которым, однако, все равно ничего не светило. У сержанта Григоренко уже была жена. Молодая, красивая и адски ненасытная до секса. На службу он уходил, на подгибающихся ногах, с красными от недосыпа глазами, залившись кофе по самые брови. Со временем и кофеин перестал действовать, и Григоренко приходилось занюхивать по полграмма фена, конфискованного у барыг из Кандалакши. Но однажды амф закончился и случился самый серьезный залет в карьере начинающего мента. Он заснул на дежурстве.

Обычно Григоренко не снились сны. Едва ненасытная женушка слезала с него, сознание сержанта проваливалось в черный колодец небытия и возвращалось лишь с трелью полицейского свистка. Так звучал его будильник. Но сейчас Григоренко видел красочный и необычно реалистичный сон…

***

В этом сне он больше не был ментом. Сначала Григоренко пробирался по зимней тайге, его вязаные варежки с зеленым орнаментом сжимали древко двухметрового копья, одно плечо оттягивал защитного цвета рюкзак, а другое АКМ, обернутый беличьими шкурками. «Копье… хм… а зачем оно мне, если есть автомат?» — думал во сне Григоренко.

Задумчиво пожав плечами, он достал из кармана и принялся хрумкать промороженную морковку. В ней тоже была сила Брахмы. Немного, конечно, не как в святых семенах…

Резкая затрещина чуть не сбила шапку с головы. Морковка выскользнула из рук и бесследно исчезла в сугробе.

— Мгновенная карма! — прозвучал злой шепот. — Тупой ты кусок мяса! Хрустишь на весь лес. Забыл приказ, брат МакГрэгор?

Григоренко повернул голову и увидел перед собой Иннокентия, командира отряда, истинного вегана, приближенного самого Брахмы, несущего свет и благодать сквозь ледяную ночь ядерной зимы. Он