Но я опять отвлекся. Итак, к нам приближались семеро архангелов. Орсо уже смотрел на них, словно прикидывая, куда удобнее вонзить когти. Хотя я, как самый здравомыслящий в этой компании, был против драки. С одной стороны, у Воинства алтаря нет. С другой – все они могут убивать, так что драка могла окончиться трупами с обеих сторон.
ЛинКеТор словно почувствовал общее состояние духа, да это нетрудно было, просто он – единственный, кто просчитал последствия.
– Спокойно, – тихо сказал он. Ну а чего вы еще ждали от несущего спокойствие?
Архангелы приближались както странно – словно к отряду темных доменов, уже вытянувшись в полукруг. Мне бросился в глаза один – с катаной вместо фламберга. Вообще никогда не уставал смеяться над Воинством Небесным. К примеру, их ранги, или как оно там у них называется. Если архангел, то обязательно с полуторным мечом. Херувим – с двуручной булавой, серафим – с двуручником. Ну а простой ангел пусть попробует чтото длинней одноручного меча взять – крылья поотрывают. Одним словом, дегенератизм процветает, – а чего вы хотели там, куда уходят высшие, оказавшиеся недостаточно хорошими для доменов или вытуренные оттуда в три шеи? Короче, благородные сеньоры, о своей любви к Воинству Небесному я могу говорить часами, как и о своей скромности, но вы и так уже поняли, что это за банда, смею надеяться.
Итак, этот самурай хренов шел по центру полукруга – потому, наверно, я его и выделил сразу. Ну что ж, увлечение японской культурой среди высших прошло лет триста назад, но, как говорится, не всех война убила. Будем надеяться, что самурай он не только по мечу, но и по духу. Тогда даже ЛинКеТор не сможет предотвратить драки.
– Высшие, Зеленый домен, – произнес самурай, останавливаясь в трех метрах перед нами.
– Ну, – проворчал Орсо. – Это преступление? Или пособничество Тьме?
– Что? – Самурай смутился. Разговор явно начался не так, как он планировал.
– Принадлежать к Зеленому домену, идиот, – фыркнул Орсо.
– Потише, Медведь. – Хансер был невозмутим, но в его глазах я видел злой смех, смех сквозь слезы.
– Все высшие, идущие Небесной тропой, должны быть обезоружены и подвергнуты магическому сканированию. Приказ Синода.
– С этого места поподробнее, – вышла вперед Аркадия.
– Бордовый домен заявил, что произошло убийство.
– Ну и?.. – Между пальцами Аркадии пробежал электрический разряд. За эти два дня она полностью восстановила силы и явно рвалась в бой. Архангел невольно отступил на шаг: ориентированный на битву повелевающий стихиями – это не шутки.
– Постой, Аркадия, – заговорил ЛинКеТор. – Пусть объяснит, при чем здесь мы.
– Бордовые заявили, что это дело рук Зеленого домена. Они назвали убийцу. – Быстрый взгляд на Хансера.
– То есть вам нужен один из нашего отряда? – уточнил ЛинКеТор.
– Не один. – На сей раз самурай бросил взгляд на Тайви. Лицо нашего несущего спокойствие окаменело. Губы напоминали след от удара мечом по дереву – тонкая прямая полоса.
– А что сказал Совет Зеленого домена?
В ответ молчание. Такие же окаменевшие лица архангелов. Они понимали, чем чреват бой. Надеялись лишь на обычное нежелание доменов ссориться с Воинством Небесным.
– Понятно. Совет отложил решение до возвращения обвиняемых. Это не устроило бордовых, и они объявили охоту за головами. Я всегда уважал тех, кто стоит на передовых рубежах борьбы с Тьмой. Но если они превращаются в охотников за головами, отношение к ним будет соответствующим. Зеленый домен не объявил никого виноватым, следовательно, мы можем защищать наших друзей.
– Бросай оружие, ЛинКеТор, – не выдержал самурай. Клинки моего друга покинули ножны словно сами собой.
– Подходи и бери, – просто ответил он.
Орсо расхохотался, развел руками, когти сами прыгнули на них. Между пальцами Аркадии уже плясали настоящие молнии. Я шагнул вперед, вынимая шпагу, поднял ее так, чтобы лезвие было посредине моего лица, а потом бросил вправо и вниз – обычный салют.
– К барьеру, сеньоры, – предложил я.
Вряд ли они привыкли к таким противникам – слишком уж разное оружие, – но я привык и мог преподнести пару сюрпризов, которые уравняли бы наши шансы. Лишь Хансер был попрежнему невозмутим и даже не потянулся к оружию.
– Мы еще встретимся, – зло проворчал самурай, и я понял: драки не будет.
– Буду ждать, – ответил ЛинКеТор. – А сейчас – с дороги. Оставлять вас за спиной я не намерен.
Требование было наглым. Сойдя с Небесной тропы, потом дня два потратишь, чтобы на нее вернуться. Будешь болтаться в пространстве, как неприкаянная душа. Но они подчинились. Да, теперь мы легко не отделаемся. Воинство поддержит бордовых в их обвинении.
– Ты действительно убивал бы их? – спросил я у ЛинКе– Тора. Не подумайте, благородные сеньоры, я никогда не стараюсь избежать драки любыми способами, но и не нарываюсь почем зря. По мне, это детство – драться по поводу и без повода: почти всегда все можно решить иначе.
– А ты берешь лопату, если не собираешься копать? – спросил ЛинКеТор. – То же и с мечом.
Вот так, просто и со вкусом. Вот и говори после этого с несущими спокойствие. И они так спокойненько тебе все объяснят.
– Охотники за головами, – добавил ЛинКеТор. – Ненавижу.
Самое интересное, это он произнес так же бесстрастно, словно ненависть – это не чувство, а… ну, скажем, одна из тысячи его боевых позиций.
Остаток дня мы шли, шли, шли. Вообще Небесная тропа, как я и говорил, вызывает восторг, но длится это часдва. Потом – тоска. Идешь, идешь и не понимаешь – сколько прошел, сколько еще осталось? Все вокруг одно и то же. Под ногами – облака, над головой – звезды, вокруг – пространство, в котором глазу не за что зацепиться. Нет, всетаки умный человек придумал порталы. Как жаль, что без портальной башни его нельзя открыть между планетами!
Орсо тоже эта дорога замучила. Помоему, спокойны были только ЛинКеТор – ну, ему это по статусу положено – да Хансер, который привык в засаде днями сидеть неподвижно. Кстати, низшим не советую проделывать это. Все части тела затекают даже у меня.
Когда наконец под нами появился лес, окружающий родной Замок, ваш покорный слуга чуть не залился слезами умиления. Казалось, мы не видели его несколько лет, хоть реально прошло четыре дня. Я первый спрыгнул с Небесной тропы, вдохнул воздух родной Луны. Как же он чист и свеж! Здесь никогда не было заводов с их трубами, автомобилей, самолетов и прочих ядерных боеголовок и тепловых электростанций. На Земле этого добра уже тоже стало гораздо меньше, многое исчезло, но планета не может исцелиться до сих пор.
