- Чур меня...
***
Когда эхо ударной волны не сильно толкнуло многострадальную дверь, первым не выдержал Марун Медведев. Он как ошпаренный кинулся в проход. Всеволод рванул следом, а за ним стрельцы и дружинники. Подствольные фонари сразу высветили тело Сторожко. Десятник был без движения. Приказа не потребовалось. Моментально бойцы прижались к одной стенке прохода, а двое стрельцов с трудом протиснувшись в теснине, поволокли десятника наружу.
Уже через десяток шагов весь отряд молился за героя. Тела девяти (голов было именно девять) супостатов были разорваны в клочья.
- Пошли! - Всеволод подтолкнул Маруна в спину.
Чуть впереди обнаружилось еще два трупа. А дальше низкий свод вывел их на площадку. Посреди помещения ярко горели три осветительные шашки. Ясно было видно, что площадка плотно усеяна телами, за площадкой дверь. И ни звука, ни движения.
Марун сделал шаг... всплеск молнии, Всеволод даже сощурился. Стяжник отшатнулся так резко, что его голова звонко ударилась шлемом о каменный стену. Тело стояло еще секунду, а затем упало вперед - видать крепко приложился Марун, или попали? Всеволод присел и дал короткую очередь. Быстро глянул на стяжника. Тот ошалело хлопал глазами под прозрачным забралом. Гридень мотнул головой и двое стрельцов тут же отволокли контуженного стяжника назад. Все это заняло несколько минут. Волков поменял магазин. Он увидел темные полоски мелькнувшие в сводчатом проеме и две полосы-руки запустили в стрельцов несколько... старший гридень нажал на спуск и кажется попал. Рука дернулась, но добавить уже было не чем - стержни закончились. Всеволод отбросил ствол, выхватил меч, пока он проделывал эту процедуру он обернуться всего на полсекунды. Двое его стрельцов с пробитыми забралами не упали лишь потому, что их подпирали товарищи.
Всеволод перевернулся через голову и ворвался на освещенную площадку. Мягко ударился о чье-то тело, перевернулся еще раз и бросился в сторону. В воздухе пропел металл...
Он выпрямился и узрел обоих врагов. Они стояли, плотно прижавшись к стене, на каменной ступени, с двух сторон от входа. Черные как ночь! Они смотрели из под маски на нагло ворвавшегося гридня. Всеволод заметил у них в руках металлические кругляши с острыми углами - боевые звезды. Такие он уже видел. Весь Детинец усеян этими гостинцами. Переглядки длились не больше секунды, затем один из черных, выхватил из-за спины короткий меч и спрыгнул на площадку. Сделал он это грамотно, так что бы не подставлять спину под стержни стрельцов. Всеволод отступил чуть в сторону. "Все верно - этот не ранен. А тот, что у стены... кажись, я его все же подстрелил", - быстро подметил Всеволод и занял боевую позицию.
Враг крепко ухватился за длинную рукоять двумя руками и поднял оружие над головой. Всеволод ждал. Эту классическую поставку он уже успел изучить. Сейчас последует стремительная атака и мощный удар сверху вниз, ну или чуть наискось - в шею, в ключицу...
Но чтобы так быстро! Старший гридень чуть не потерял равновесие, так скоро ему пришлось отступить назад. Противник полетел вперед, как ураган. Меч рухнул снизу вверх перед самым носом гридня и тут же пошел обратно, но уже по дуге. Финт почти прошел. Всеволод выкинул навстречу свой клинок, но меч противника обманул его. Старший гридень почувствовал, как сталь легко порвала его первоклассную броню. Всеволод отпрыгнул вовремя и сам нанес удар. Черный ушел с линии атаки и прямо по трупам мелкими шажочками отбежал в сторону. Он вновь принял первоначальную стойку с высоко поднятым мечом.
Всеволод повел корпусом. Броня была порвана, благо кожа не глубоко - ерунда. Хотя и быстро. Стрельцы стояли в проходе, замерев в ожидании. Они не решались сунутся вперед, впрочем и второй в маске не мешал.
На сей раз самурай пошел в атаку с грозным рыком сквозь зубы. Всеволод очень старался не упустить тот миг, когда меч врага пойдет в финт, но пропустил. Гридень запоздало послал свой меч наперерез, и вражеская сталь врубилась в нагрудную пластину. Всеволод не почувствовал боли. Он даже занес свой меч для ответного удара, но вновь получил удар. На этот раз в наплечник и тот, треснув, согнулся в два лепестка. Гридень пошатнулся, неуклюже взмахнул мечом. Его глаза видели, как самурайский меч взлетел над головой, и он вот-вот расколет ему череп. Огромная жалость к своей беспомощности охватило сердце. Стыд... срам - смерть! Всеволод хотел крикнуть, но из глотки вырвался дикий вой. И старший гридень вдруг ощутил себя на четвереньках! А занесенный меч застыл в полете. Сквозь прорези в маске волк увидел округленные от изумления глаза татя! Напрасно, ох напрасно он застыл и позволил себе это удивление. В следующее мгновение волк прыгнул вперед и сбил врага с ног. А затем мощная челюсть сомкнулась на горле, Всеволод ощутил отчего-то приятный привкус крови... вкус победы! Зубы входили в плоть все глубже и глубже, пока черный буси не перестал сучить руками и ногами.
Но радость длилась не долго. Второй тать, придя в себя вскинул оружие... Гридень в облике зверя почувствовал это спиной. Шерсть и без того вздыбленная, ощетинилась пуще прежнего. Он разжал челюсть, повернул голову. Вот оно! Ствол смотрел прямо на зверя. Вот сейчас! Прощай волк...
За спиной внезапно открылась дверь, и солнечный свет ослепил татя в маске. А в следующую секунду раздались три... четыре выстрела. Волк припал вниз, прижал уши. Он не поверил своим глазам. Врага практически порвало пополам.
"Крупняк..." - сквозь наползающий мрак, подумал Всеволод. Ему вдруг стало плохо. Конечности дрогнули, подогнулись... Волк жалобно заскулил, попытался подняться, но не вышло.
- Откуда тут волк?! Ах, ты... это же...
Старший гридень завалился на бок, упав промеж двух трупов. Воевода Зорян Кнут не успел подхватить своего лучшего гридня...
Единение всех родов обитающих на Новой Земле, слияние оных в единый несокрушимый кулак, есть наивысшее благо, ведущее к процветанию всего княжества.
...Старые распри и обиды должны быть забыты пред лицом общей угрозы.
(Из лекций волхва Кудияра для учащихся старших классов)
Большой воевода Святослав Хлудовский в последнее время часто страдал бессонницей. Это началось несколько месяцев назад, когда он узнал, что срок его пребывания на боевой вахте продлен. Не то чтобы он очень этому огорчился. Военный человек место службы не выбирает, скорее оно выбирает тебя. Но признаться честно, он очень устал от космической черноты и безмолвия. От одних и тех же лиц изо дня в день. И от отсутствия каких-либо изменений.
