- Почему вообще я должен тебе верить? – я прищурился, - мне за последние сутки столько раз дули в уши!
- Потому что ты ещё жив, - резонно ответил робот, - и даже в себе. Кроме того, если ты вдруг захочешь попробовать свести с жизнью счёты, боюсь, что не смогу тебе этого позволить. Моя программа этого не допустит.
В кабине становилось все холоднее. Мне уже было дискомфортно. И мысли как будто замедлялись, как бывает при кислородном голодании.
- Перед гибелью Ми говорила, что с Земли экспортируется что-то крайне важное… что это? – спросил я, с трудом шевеля вдруг отяжелевшим языком.
- Ваши кулинары, - ответил робот, - единственное, что экспортирует ваш мир. То, что позволяет вам независимо развиваться и вообще оставаться на плаву в окружении настоящих акул Сети, - он повернулся ко мне и усмехнулся, - извини за образность. Ми активировала режим, чтобы я мог максимально достоверно изображать из себя человека. Она хотела, чтобы в экстренной ситуации ты мог бы проникнуться ко мне симпатией.
Я успел удивиться. И даже уточнить вопрос:
- Нет, что-то ещё… кроме кулинарии. Что ещё экспортирует Земля?..
Робот помолчал секунду, глядя перед собой. Потом всё-таки ответил:
- Мне об этом ничего неизвестно. Думаю, криосистема уже работает. Твой мозг погружается в сон.
-…и куда мы летим?.. – с трудом выдавил я.
- В ближайший мир, чтобы войти в Сеть, - ответил робот, - а оттуда на Землю, конечно. Только там ты можешь быть в безопасности.
После слова «безопасность» мне на какое-то мгновение стало тепло и хорошо. И я вырубился.
Про умение держать удар
Мне ещё никогда в жизни не было так плохо. Казалось, что я умираю от холода. Похожие ощущения бывают, если сбивать сильный жар холодным обтиранием. Только теперь их словно умножили на сто. И одновременно мне было очень жарко. Кожа точно сплошной солнечный ожог, к ней невозможно прикоснуться. Поэтому я старался не двигаться, чтобы случайно что-нибудь не задеть.
К счастью, силы тяжести на борту не было. Я не знал, выключил ли её робот намеренно или же просто так совпало – но беззвучно молился, чтобы она не вернулась. Беззвучно, потому что разговаривать я не мог. Мало того, что челюсти намертво свело, так ещё и дыхание было выровнять невозможно. Каждый судорожный вдох причинял боль.
- Живой. Надо же, - мой спаситель (или мучитель? Я уже ни в чём не был уверен) впервые обратился ко мне с того момента, как я начал приходить в себя, - я невероятно везучий автоматический охранник.
Мне хотелось сказать хоть что-нибудь; какое-нибудь едкое замечание, но челюсти и губы по-прежнему было невозможно разжать.
- Потерпи немного. Это не продлится долго. Первые пятнадцать минут самые тяжёлые, - сказал он.
Я мысленно зацепился за эти цифры. Заставил себя поверить, что пытка не будет вечной. И тут же сильно пожалел, что под рукой нет часов. Впрочем, как только я подумал об этом, перед глазами сразу же зажглось красное световое табло с обратным счётом. «Таймер установлен согласно прямому указанию, - послышалось в голове, - однако необходимо отметить, что среднее время исчезновения наиболее тяжёлых симптомов криокомы для вашего биологического вида прогнозируется в районе двадцати двух минут. Пятнадцать минут – это слишком оптимистическая оценка».
Справочник-переводчик. Я о нём почти забыл! Странно, но несмотря на то, что его замечание грозило продлить время пытки, мне всё равно стало психологически легче. О том, что это мерзкое состояние не должно продлиться долго я теперь знал из двух источников.
Меня отпустило через четырнадцать минут. И это было лучшее ощущение из тех, которые я переживал в жизни. Воистину, если хочешь, чтобы человек начал что-то ценить, надо сначала это отнять. Обычное хорошее самочувствие может стать совершеннейшей роскошью после того, как побываешь в аду.
- Лучше? – спросил мой спутник.
Он висел над соседним креслом. Только теперь я сподобился разглядеть его подробнее. Кто бы ни был дизайнером этой оболочки, его нельзя было упрекнуть в безупречном вкусе. Андроид вышел слишком кинематографичным. Высокий спортивный блондин с идеально правильными чертами лица и голубыми глазами. Стереотипно до отвращения.
- Кто же тебя проектировал, бедолага… - вздохнув, сказал я.
Робот удивлённо поднял бровь.
- Неожиданно. Признаю, - сказал он. - Но, если тебе это и правда важно, я результат работы коллектива искусственных интеллектов, который возглавлял один из важных проектировщиков Ядра. Извини, не могу назвать его имя и расу – сам не знаю. Это совершенно закрытая информация.
- Ясно, - кивнул я, - слушай, а имя-то у тебя есть? А то общаться не удобно.
- Можешь выбрать любое, - ответил андроид, - этот параметр свободен.
- Хорошо. Тогда будешь Василием. Васькой, - улыбнулся я; на мой взгляд это имя создавало отличный контраст с его внешностью.
- Васька так Васька, - согласился андроид.
- Почему это ты про себя сказал, что ты самый везучий? – спросил я.
Васька в очередной раз бросил на меня удивлённый взгляд.
- Расслышал, значит, - сказал он, - молодец. Да просто шансы на то, что ты без последствий переживешь экстренную криокому были пятьдесят на пятьдесят. Но мне пришлось рискнуть, так как другие пути давали ещё меньше шансов на выживание. Я рискнул и выиграл.
- Блин, а со мной как-то посоветоваться было можно? – раздражённо спросил я.
- Можно, - кивнул Васька, - но не нужно.
- Давай я как-нибудь сам буду решать, что нужно а что нет, - сказал я.
- Только если это не касается вопросов сохранения твоей жизни, - ответил андроид, - в остальном ты волен принимать любые решения. Более детальные инструкции я, к сожалению, получить не успел.
- Я думал ты знаешь, что делаешь! – заметил я.
- Я и знаю, - Васька пожал плечами, - я доставляю тебя на Землю. Поскольку только там ты можешь пережить происходящее.
- А что это – происходящее? – резонно спросил я.
- Охоту на тебя, конечно.
- А кто на меня охотится? И зачем?
Васька усмехнулся.
- Если думаешь, что будет просто, то ошибаешься, - ответил он, - охотится на тебя, насколько я сейчас понимаю, половина значимых игроков цивилизованной части нашей Галактики. А вот зачем – мне бы эта информация тоже пригодилась. Но, к сожалению, я ей не обладаю.
Я задумался на пару минут. Пытался анализировать факты, сделать хоть какие-то предварительные выводы. Но после только что пережитого шока пробуждения выходило плохо.
- Слушай, а почему вокруг так темно? – только теперь я понял, что кабина просто висит в чёрной темноте, за ботом не видно вообще ничего, ни единой звёздочки, - это из-за освещения что ли? Можешь свет выключить?
Андроид посмотрел на меня удивлённо.
- Вообще-то это из-за того, что я убрал прозрачность корпуса, - ответил он, - но, если хочешь, могу её вернуть. Мы как раз заканчиваем торможение. Кстати, если кожа у тебя уже не болит – могу вернуть силу тяжести тоже.
- Верни, пожалуйста, - попросил я, - и то и другое.
Вот теперь у меня по-настоящему захватило дух. Даже на фоне всех предыдущих приключений.
Мы висели над бесконечным океаном бурлящего, сворачивающегося в безумные спирали нечто, освещаемого красным светом близкой звезды. А прямо по курсу, на фоне исполинского шторма, висело сразу два мира, которые могли бы быть очень похожими на Землю, если бы не специфическое красное освещение.
Плавно навалилась сила тяжести, возвращая понятие верха и низа. Землеподобные миры висели прямо перед нами.
- Это… газовый гигант, да? – спросил я, - неужели он тоже мог быть по зубам тому, чёрному, «пожирателю звезд»?
- Мирами, даже такими огромными, эта тварь балуется на закуску, - усмехнулся Васька, - оно действительно может сожрать звезду. А потом использовать её энергию, чтобы переместиться в любую другую точку Вселенной, где много новых вкусных звёзд…
