то большего России и желать не нужно. И, чтобы это выполнить, я и не на такие жертвы пойду. Кстати, а не этого ли всегда хотел и сам Грачев?
– Этого, ты прав… Тогда другое… Что, если твои предположения о хитрости полковника с потерей памяти соответствуют истине? Не боишься, что твой кузен все может узнать после его поимки и допросов?
– Боюсь. Но другого подобного по значимости повода мы не смогли найти, ты же знаешь. Очень уж одиозная фигура этот ваш полковник, привлекший к себе всеобщее внимание за столь короткое время. И весьма неординарная… Опять же новый самолет… – Николай посмотрел на мать и хмыкнул. – Да выкрутится он, я уверен. Впрочем, довольно об этом! Что сделано, то сделано! Отступать поздно!
– Постой. А как же те русские подданные, что сейчас проживают за границей? Все то, что мы сейчас сделаем, с большой долей вероятности ударит по ним…
– По ним? Не знаю… Это явно не от нас зависит, а от решения местных властей. Кстати, в этой связи хочу спросить. И давно они там проживают?
– Что за вопросы? Ты же и сам прекрасно об этом осведомлен!
– Осведомлен. Однако ты не находишь это, мягко говоря, проживание странным? Ты не забыла, что у нас одна тяжелая война только что закончилась и вот-вот, возможно, начнется другая? Так что они делают там, за границей? Эти якобы русские подданные? Вместо того чтобы принимать участие в судьбе своей страны, быть с ней рядом в это весьма непростое время? Рядом со всем русским народом? С тобой рядом и со мной? – Император внимательно посмотрел на мать и решительно закончил: – Все русские находятся здесь, в России…
Грачев
Нездоровое какое-то шевеление началось в городе. Полиция и так все эти дни не сидела без дела, а тут вообще активизировалась. По столице слухи поползли – то тут, то там начались повальные аресты. Хватали не только весьма обеспеченных людей, доставалось и более простым.
До окраины пока это действо не докатилось, но сидеть на месте и ожидать подобного… Проверять правдивость слухов на своей шкуре я не стал – поспешил оставить уютное логово и в быстром темпе покинуть город. В сельской местности будет проще затеряться, скрыться от многочисленных любопытных глаз. А то, что скоро бы и мой черед пришел, это как пить дать. Не только хозяева квартиры знают о моем явно иностранном происхождении, но и лавочник на углу в курсе оного, и булочник в кондитерской чуть дальше по улице, и еще довольно много окружающего меня народа. На месте-то я не сидел, а знание языка все еще оставляет желать лучшего. Сияю, словно свечка в ночи, с этим языком. Последнее время на французский перешел, вроде бы он как язык союзников, но кто его знает, что в очередной раз взбредет в головы этим островитянам? Поэтому ноги в руки, немудреный свой багаж в саквояж, и прощай-прости, туманный Лондон! Помочь ты мне ничем не помог, а вот воспоминания о себе оставил плохие. Из города ушел своим ходом, прогулочным шагом, никуда якобы не спеша и никуда особо внешне не торопясь. Пикник у меня для самых любопытных глаз, пикник на природе! Ну и что, что в гордом одиночестве? Может быть, я социофоб!
А глаз любопытных этих самых вокруг хватает. И движение такое оживленное, что в город, что из города. Поэтому весьма скоро ушел в сторону, свернул сначала на менее наезженную дорогу, а потом и вовсе на тропинку. Но на натоптанную.
Свернул не просто так, не наобум, а в точности следуя выбранному по карте направлению. Карта у меня есть, заранее прикупил в лавке на рынке. Вот документов нет, это да. Не получилось у меня ничего с этим делом. Ни связей подходящих нет, ни больших финансов. То, что имеется, это слезы. Крохи, оставшиеся после продажи трофейного имущества. Только на прожитье. Так, чтобы ноги не протянуть.
А путь мой сейчас лежит на северо-северозапад. Почему-то есть у меня твердая уверенность, что именно там появится возможность покинуть сей благословенный для местных и такой негостеприимный для меня и подобных мне остров…
Глава 6
До предместий Бирмингема я добрался к исходу пятого дня. Особо не торопился, но и не тормозил. Измученные продолжительной ходьбой ноги гудели от нагрузки, тело требовало частого отдыха, и поневоле приходилось выполнять эти требования. В первые два дня я вообще немного прошел, больше отдыхал. Потом постепенно втянулся в этот весьма увлекательный процесс и дальше только и успевал наматывать английские мили на подошвы английских же трофейных сапог. К вечеру подыскивал подходящий для ночлега закуток в лесу, желательно рядом с каким-нибудь водоемом, где и обустраивался со всеми удобствами, смывал с себя пыль странствий, ужинал под неумолчное соловьиное щелканье и отключался под звездным покрывалом до утра. Ну и под пиджаком, куда же без него. Одним звездным покрывалом согрет не будешь…
А сам Бирмингем я обошел по большой южной дуге. Еще не хватало в город заходить. Город не деревня, рисковать так не хочу. Мало ли…
В дороге меня никто не трогал. То ли везло, то ли просто старались не связываться, опасались моего решительного вида.
С продуктами в пути особо не заморачивался. Возросшие физические нагрузки требовали хорошего питания, поэтому на собственном организме не экономил, прикупал по мере возможности у крестьян все необходимое. Вырученные за продажу трофейного оружия и велосипеда деньги еще не все потратил, но кошелек уже показал свое потрепанное дно. Впрочем, грех обижаться, пока еще на жизнь хватает. Война же вокруг, работы у людей нет, крестьяне за возможность заработать хоть какую-то реальную денежку руками и ногами хватаются. А то тут в основном натуральный обмен. Правда, говорят, что цены на продукты и жилье в провинции сразу же уверенно поползли вверх, как только из Лондона начали уходить его жители. Побежали, испугавшись ночных бомбардировок. Соглашаюсь, поскольку на своем собственном примере убедился в справедливости этих выводов. Жилье-то в столице сейчас значительно подешевело…
Ну а когда город остался точно за спиной, взял прямой курс на побережье, на Бангор. Забил мешок свежими продуктами, потому что больше нигде на покупку оных задерживаться не планирую. Денег осталось немного, но на переправу через пролив Святого Георга должно хватить по моим прикидкам. Но с этим я особо не парюсь. Вот когда перед фактом нехватки средств окажусь, тогда и буду что-то придумывать. А пока просто шагаю вперед под веселые птичьи трели. Сверху ласково пригревает солнышко, сапоги взбивают мягкую дорожную пыль и настроение у меня отличное! Похоже, успеваю как раз к началу Пасхального восстания в Дублине. Вот там-то
