однако в словах колдуна таилась правда. Действовать нужно стремительно.
— Я погляжу, как Шпиц-Эстерлен будет руководить фронтом из кабины шагохода, — парировал он, скептично сведя брови. — Дай Бог, чтобы ей хватило ума вовремя давить на гашетку.
— Не аргумент, — отмахнулся Айзек. — Я подниму локальную сеть между своим тактическим компьютером и машинными духами квесторов. У дворян будет такая координация, что они смогут воевать как единое целое.
— В головы крепостным тоже поставишь жучки? Напомню: кнехты — не скитарии, не эти твои роботы. Просто так их не заставишь лезть на убой.
Альхазред огорчённо развёл руками.
— А вот это похоже на правду. Я не подумал о том, что засеченцам понадобится кто-то, кто будет гнать их в бой пинками. Просто так они воевать не хотят.
Айзек предельно замедлил хроновосприятие, чтобы как следует обдумать расклад сил. Для смертных прошла секунда, но древний полководец успел отыграть миллиарды сценариев осады. Вероятность выжить измерялась долями процента. Во всех будущих фигурировала переменная, названная аббатом.
— Живи, — нехотя признал Айзек, возвращаясь в нормальный ток времени. — Считай, что сегодня отмечаешь второй день рождения. Если облажаешься…
— Не учи отца любиться, — отрезал поп.
Маджир задумчиво постучал по камню.
— Если мы снова дружим, отче, я попрошу тебя об одной штуке.
— Могу предложить дыбу, утопление или кол, — елейным голосом проговорил священник.
— Не в этот раз. Скажи кому-то из своих подпевал, чтобы отвели меня к самому высокому минарету. Я хочу сделать кайн-щит над городом, дабы Джафар не закинул нам гостей через Варп.
* * *
Запах обречённости пропитывал госпиталь. На койках, матрацах и, порой, на голом полу валялись увечные люди. Флеминг чувствовал себя как дома, но до смерти устал от пещер и темноты. Сёстры милосердия хлопотали над ранеными, но целителей было невероятно мало. Даже самый беглый осмотр занял много времени. Что будет, когда вадистанцы пойдут на штурм, и сюда хлынут десятки пострадавших?
— Если ты ещё раз дёрнешься, — предупредил доктор, — я дам тебе по морде и буду шить самой кривой иглой, какую найду.
Хирургеон работал над лицом кнехта, соединяя кожу аккуратными стежками. Крепостной входил в отряд Бульбы, и за время короткого рейда успел познакомиться с таш-джарганским булатом. Медик не хотел даже предполагать, из какого материала ковались эти мечи, режущие сталь как масло. Засеченцу повезло: удар лишь надрезал щёку, а мог бы снести половину черепа.
За этим увлекательным занятием его обнаружил Райзел. Мальчишка влетел в операционную, размахивая телеграммой.
— Дядюшка Лоренц! — крикнул он. — Пришло сообщение из Пасадены!
Доктор очистил операционное поле ватным шариком.
— Я немного занят, парень. Если умеешь разбирать морзянку, то читай вслух.
Найдёныш прочистил горло.
— Отважные солдаты Конфедерации! Долгие годы вы честно сражались во имя нашей великой Родины, защищая справедливый уклад жизни. К сожалению, мировой финансовый кризис не оставляет нам иного выбора, кроме как распустить Колониальный Корпус. От имени Конгресса желаю вам найти место в новом мире. С уважением, президент Артур Дуглас.
Агент завязал последний узел и выпроводил пациента в общую палату.
— Это какая-то шутка? — процедил он, обернувшись к примарху.
— Нет, — качнул головой тот. — Картер получил то же самое. Видел бы ты, что происходит в штабе! Полковник рвёт и мечет.
Единственное, что оставалось в такой ситуации — это сесть за стол и рефлекторно закурить папиросу. Если Второй и заметил странное поведение друга, то не придал ему значения. С детской непосредственностью он взял пилу для высокой ампутации бедра и принялся размахивать ею, фехтуя с воображаемым противником.
Дверь открылась. В ординаторскую сунулась голова Лумумбы.
— Они уже не солдаты, — объявил негр.
— А то я без тебя не знаю, — проворчал медик. — Большинство раненых умрёт через несколько дней.
— Та же самая фрагня. По лекарствам тут исключительно молитва и доброе слово. Что с твоим лицом, шериф? Кривишься так, словно проглотил ящик лимонов.
— Шкет, введи нашего товарища в курс дела.
Райзел повторил сообщение. На пару секунд повисла неловкая тишина, а потом чернокожий расхохотался.
— Вот как всё заканчивается, — отметил морпех, скаля белоснежные зубы. — Как будто могло быть иначе.
Доктор потушил окурок.
— Мы поплыли на край света, чтобы защитить уютный мирок наших правителей. Мы лили кровь, мёрзли в снегах и умирали от жажды. Три месяца нам пришлось рыть окопы, где из развлечений — грязища и нападение террористов каждые двадцать минут. Ради чего? Всем спасибо, все свободны?
Солдат хлопнул Флеминга по плечу и дал ему палочку-лхо.
— Подуй. Станет легче. Не понимаю, отчего ты раскисаешь как баба. Для благородных донов мы с тобой — одинаковые ниггеры. Какая разница, что ты родился белым, раз с тобой обошлись точно так же, как и со мной: дикарём-людоедом?
— Нам обещали хоть какие-то гарантии, — прошептал Лоренц.
Варвар от души затянулся и выпустил облако сизого пара.
— Гарантии, клятвы, честь, — за этим, пожалуйста, к рыцарям. Нашим миром правит бабло. Такова сущность капитализма. Кто-то из акционеров посчитал, что войнушка обходится слишком дорого, вот нас и прогнали на мороз.
Шпион поднял взгляд.
— Ты слишком умный для беглого раба. Откуда такие слова?
— Я немного пообщался с Айзеком. Ты знал, что в Тон-Треме жили странные люди? У них не было денег, а всю грязную работу делали роботы. Вот представь: ты приходишь в магазин и берешь всё, на что упадёт глаз. Бесплатно. Никаких долгов и кредитов. Никто не стал бы тебя гнобить просто за то, что у тебя не такая светлая кожа или узкие глаза.
— Я знаю, я знаю! — отозвался Райзел. — Древние называли себя коммунистами.
Этого ещё не хватало. Железный человек не просто вёл себя как диктатор, но ещё и промывал мозги наиболее восприимчивым людям. Карронад был древней планетой, и за века тут сменилось много политических режимов. Стараниями Джафара появилась утерянная столица, а вместе с ней — манящие отголоски Золотого Века. В бункерах спали орудия массового уничтожения, но даже археотек выглядел меньшей опасностью, чем духовная порча. Прошлое, это прекрасное далёко, манило душу вероломными обещаниями.
Развивая успех, негр достал из кармана медальон. Он изображал пятиконечную звезду, инкрустированную рубинами.
— Смотрите! — рявкнул он. — Под этим знаком наша цивилизация покорила космос. Заметь: не под вороной квесторов и не под бараном Конфедерации. Мы просто животные на фоне предков. Но верь: самая тёмная ночь перед рассветом. Ещё не поздно всё исправить.
Флеминг потянулся к револьверу.
— Ты говоришь о перевороте с уполномоченным Разведывательного Управления. Понимаешь, что я должен казнить тебя на месте?
Примарх оставил игру, удивлённо глядя на него. Напряжение достигло пика. Лумумба наклонился, притянув ствол к собственному лбу.
— Тогда стреляй, босс.
