Телега вновь заскрипела.
Некоторое время следопыты шли рядом с подводой, прощаясь со спасенным. Красноармеец Путин схватил Чуху за руку.
— Ты мне жизнь спас. Как тебя зовут?
— Виталик, — чуть смущаясь, назвался Чуха.
— Если родится сын, в честь тебя назову.
Чуха отрицательно замотал головой.
— Нет, назови Владимиром.
— Почему? — удивился Путин.
— Ну чтобы путаницы не было. Да и привык я так. Прощай, Вова.
Следопыты направились к лесу.
— Забавно, — хмыкнул Череп.
— А может, это не тот Путин? — спросил Спирт.
— А какая разница, тот, не тот? Человека спасли, — отрезал Борман.
Звук мотора заставил их обернуться. На околицу деревни, поднимая клубы пыли и сизого дыма, медленно выехал военный грузовик. В его кузове находился взвод немецких автоматчиков. Машина, покачиваясь на колдобинах, остановилась у глубокой лужи. Водитель резво выбежал из кабины, зачерпнул ведром воды и начал заливать ее в радиатор.
Из-за грузовика показался мотоцикл с коляской и, набирая скорость, поехал в сторону не успевших скрыться из виду подвод.
Следопыты замерли и переглянулись.
— Со спасением поторопились. Мотоцикл этих кляч враз догонит, — прокомментировал ситуацию Спирт.
— Как назло, ни оружия, ни гранат. Лажа полная. — Череп, прищурившись, смотрел, как мотоциклист аккуратно объезжает кочки.
— Надо что-то делать! — Чуха обвел растерянным взглядом приятелей.
— Да, хреновый расклад. Ничего не поделаешь, перспектив ноль, пошли парни. — Спирт сделал пару шагов в сторону леса.
Неожиданно Череп сорвался с места и побежал наперерез мотоциклу. За ним устремился Чуха. Череп на бегу замахал руками.
— Эй, стой! Стой же, кому говорят!
— Парни, вы че, ополоумели? — Спирт выразительно посмотрел на Бормана, ища у него поддержки.
Тот махнул рукой и побежал за Черепом. Спирт некоторое время стоял в недоумении, посмотрел на близкий лес, затем вздохнул и побежал за остальными.
— Эй, психи, подождите.
Немецкий солдат, вальяжно развалившийся в коляске мотоцикла за станковым крупнокалиберным пулеметом MG-34, некоторое время наблюдал за безоружными следопытами, а затем дал по ним короткую очередь. Пули никого не задели. Пулеметчик, уверившись, что следопыты не представляют никакой опасности, махнул рукой, и мотоцикл, не останавливаясь, поехал дальше.
Следопыты продолжали бежать рядом с поднятыми руками.
— Мы сдаемся. Стойте! — кричал Череп, стараясь привлечь внимание, но немцы никак не отреагировали на его вопли, преследуя подводы.
— Да стой же, гад! Прошу политического убежища! — Череп подбежал к коляске и схватился руками за ее край.
— Тоже мне жертва социализма, — на бегу прокомментировал Спирт.
Пулеметчик снял с плеча автомат и ударил прикладом по пальцам Черепа.
— Да остановись же ты, не видишь, люди сдаются! — Череп разжал от боли пальцы, упав на дорогу, но тут же поднялся и вскинул руку в нацистском приветствии: — Хайль Гитлер!
Мотоцикл резко остановился. Из коляски вышел пулеметчик и передернул затвор автомата.
— Was hast du gesagt?[1]
Лицо Черепа расплылось в добродушной улыбке.
— О, сработало.
Не меняя выражения лица, с поднятыми руками он подошел к пулеметчику. Не чувствуя подвоха, немец не торопясь направил в грудь Черепа дуло автомата.
— Рилакс. — Резким ударом руки Череп отбросил ствол автомата в сторону и в то же мгновение нанес пулеметчику хлесткий боковой удар ногой в висок. — Фашистская рожа. Размечтался.
Обутая в тяжелый кирзовый сапог нога, словно удар кувалды, сбила немца с ног, и он рухнул на землю, потеряв сознание.
Немец, сидящий за рулем мотоцикла с выпученными от страха глазами, попытался перебросить со спины автомат, но дуло «шмайссера» зацепилось за сиденье.
Череп вразвалку, наслаждаясь его страхом, подошел ближе.
— Чего, фашист, обосрался? Каратэ никогда не видел?!
Мотоциклист хотел было перебросить ногу через сиденье, чтобы встать, но Череп опередил его, схватившись за ремешок автомата, и ловким движением обмотал ремешок вокруг шеи немца.
— Дай помогу, голуба.
Он не без удовольствия затянул ремешок. Немец захрипел, его голова безвольно обвисла. Череп обхватил голову мотоциклиста и резким движением свернул ему шею.
— Ездят тут всякие рокеры…
— Ну ты даешь! Не хуже Железного Арни! — Спирт с уважением потрогал бицепс приятеля.
— В натуре Терминатор! Молоток, Олег! — Борман одобрительно кивнул. — Где научился?
— Бокс и секция каратэ в подвале. Да и боевики чаще смотреть надо, там есть чему учиться.
За скорой расправой над мотоциклистами наблюдали не только следопыты. Немецкие пехотинцы на ходу запрыгивали в кузов грузовика.
— Откуда их столько? — произнес Спирт, пытаясь сосчитать фашистов по блестящим на солнце каскам.
Борман обернулся — подводы все еще были видны.
— Грузовик их быстро догонит.
Череп снял с коляски тяжелый пулемет.
— Сейчас мы их «мерина» кастрируем, и никого они не догонят.
Он лег на землю, поправил пулеметную ленту, прицелился. Следопыты убедились, что стреляет он так же хорошо, как и дерется. Первая очередь сорвала решетку радиатора, затем брызнули осколками стекла кабины водителя. Череп перевел прицел ниже и снова открыл огонь. С глухим вздохом лопнули шины грузовика. Машина остановилась. Из кабины на землю выпали убитые водитель и офицер. Череп перевел огонь на кузов, пройдясь несколько раз по нему длинными очередями. Оставшиеся в живых солдаты спрыгнули на землю, развернулись цепью и открыли ответный огонь.
Борман и Спирт сняли с убитых мотоциклистов автоматы и открыли огонь по немецкой пехоте.
Немцы залегли на землю. Перестрелка усилилась. Чуха лег за колесо мотоцикла, предусмотрительно надев каску убитого немца. Расстояние между противниками было больше трехсот метров, что снижало прицельную дальность используемых с обеих сторон девятимиллиметровых пистолетов-пулеметов МР-38. Преимущество было у тяжелого пулемета Черепа. Автоматные пули на излете ложились рядом со следопытами. Патроны в рожках автоматов у Бормана и Спирта быстро закончились. Последний вытащил из подсумка убитого мотоциклиста гранату, повертел ее в руках, но, прикинув расстояние, засунул за ремень.
— Череп, мы тут долго не продержимся, давай к лесу.
Череп кивнул в знак согласия, встал в полный рост и, продолжая вести огонь, стал отходить к ближайшим деревьям.
— Какой кайф!
Под защитой его пулемета короткими перебежками следопыты благополучно достигли первых деревьев. Немцы лежали, боясь поднять головы. Череп с сожалением выпустил последнюю очередь. Пустая пулеметная лента упала к его ногам. Он бросил пулемет и скрылся в кустах вслед за приятелями.
