Они шли в хорошем темпе, внимательно прислушиваясь, приглядываясь и даже принюхиваясь. Хотя запах был такой, что Черный пожалел об оставленной дома «лошадиной морде».[10] Из звуков имелся в наличии только отдаленный гул «Карлсонов», а вид — тюбинги, рельсы, связки проводов… Обычный подземный андеграунд, даже скучно.
Черный все-таки потерял бдительность и наступил в небольшую лужу.
— Яп… понский телевизор! — сдавленно выругался он.
Кошка мгновенно остановилась.
— Что случилось?
— Привет от Чубайса получил. — Черный посветил себе под ноги. Так и есть — в луже валялся какой-то провод, старый и пробитый.
— Током дернуло, — сообразила Кошка — Ты как?
— Да в норме я. Не сильно.
— Осторожнее, — буркнула она, — может быть, я первой пойду?
— Да справлюсь!
— Хорошо, — девушка, не споря, осталась за спиной. Но край тоннеля они покинули и шли теперь по лотку между рельсами. Через полчаса или чуть больше (под землей время иногда выкидывало странные коленца) тоннель развалился на два рукава. Черный остановился.
— Эта развилка? — спросила Кошка. Она неслышно, и впрямь как кошка, подошла и встала рядом, вглядываясь в темноту, едва освещаемую редкими желтыми маячками.
— Эта, — кивнул парень.
Кошка зашарила по карманам, достала кусок газеты, зажигалку.
— Думаешь, газ?
— Самое простое объяснение, — пожала плечами Кошка, — потеряли сознание.
Черный старательно принюхался.
— Ничем не пахнет.
— Тут такой запах, что можно и не учуять. — Кошка подожгла газету, убедилась, что та не взрывается, а горит спокойным пламенем, затушила ее в кулаке и не терпящим возражения тоном скомандовала: — Пусти. Теперь я первая пойду.
— А ничего, что мужчина — я? — сделал попытку запротестовать Черный.
— Мы в метро, а не в постели, — буркнула Кошка, разом подводя черту под дискуссией на тендерную тему. И дальше Черному пришлось созерцать ее спину: прямую, узкую, с подвешенным бэгом.
Темп Кошка сбавила, бдительность, похоже, утроила, но вокруг по-прежнему не было ничего из ряда вон выходящего.
Первый проход обнаружили почти сразу. Он был, естественно, закрыт, но дверь Кошка вскрыла с помощью стандартного железнодорожного трехгранного ключа, которые имеются у всех проводниц. И быстрее, чем Черный успел предложить помощь. За дверью их ждала темнота, тишина — совершенно необитаемая большая комната с раковинами и унитазами. И ни малейшего следа пропавших диггеров.
— Пустышка, — решила Кошка. — Который час?
— Пять минут третьего.
— Идем дальше.
Девушка не спрашивала, а отдавала приказы, и делала это так уверенно, как будто не сомневалась, что ее послушают. При этом никакого дискомфорта она не испытывала ни от полутьмы, ни от давящего на уши гула, ни от полукриминального оттенка приключения. Ни от неведомой опасности, от которой сгинули Джампер и Сердце Мира. Черному оставалось только завидовать в тряпочку. Самому ему было здорово не по себе.
— Ты словно родилась тут, — вполголоса заметил он.
— Так и есть, — кивнула она. — Когда Лера впервые спустилась под землю, родилась я, Кошка. Я здесь и в самом деле дома.
Большая серая крыса, не торопясь, с деловым видом пробежала чуть не по ногам Черного и скрылась в складках темноты, волоча за собой длинный голый хвост. Слава богу, она была совершенно обычной крысой, не мутантом размером со спаниеля. Черного перекосило. Кошка и ухом не повела. Ее интересовала дичь покрупнее. Девушка внимательно вглядывалась в покрытые толстым слоем пыли ребристые стены, будто отлично знала, что именно хочет найти.
— Здесь должна быть еще одна дверь, — пояснила она, — эта бы их на час не задержала. А дальше в тоннель они бы не пошли… если ты мне, конечно, опять ничего не соврал насчет вашей договоренности.
— Вот она! — перебил Черный. — Замаскирована под тюбинг. С твоего места не видно, а отсюда — щель. Еще бы сообразить, как ее можно сковырнуть…
— Зачем? — удивилась Кошка, обследовав дверь, — она открыта. Тут, по ходу, полный коммунизм: заходи кто хошь и бери что хошь.
— Идем? — Черный почему-то вдруг оробел.
— Разумеется. Раз уж нас так любезно приглашают. — Кошка его состояния не заметила. Она была вся поглощена приоткрывшейся тайной. Будь она и в самом деле кошкой, кончик хвоста бы сейчас подрагивал от возбуждения.
В свете фонариков нарисовался узкий проход, покрашенный в цвет детской неожиданности. Он заканчивался шлюзом. Герма, на первый взгляд вполне основательная, на деле оказалась «не девочкой». Вскрыли ее совсем недавно.
— В эту ночь решили раздолбай гермодверь домкратом снять с петель, — процитировала Кошка. — Как мыслишь, верной дорогой идем?
Черный ничего не ответил, только торопливо закивал. Он был по горло занят, пытаясь отыскать по углам заныканные девайсы, чтобы определить, был тут его приятель или кто-то другой. Кошка толкнула вторую герму. Она не была сломана, просто не закрыта.
— Черный, — позвала девушка, — завязывай с дедукцией, время!
Дверь за собой задраивать не стали, лишь прикрыли, не без оснований опасаясь, что придется удирать этим же путем. За шлюзом их ждал бетонный коридор чуть пошире пройденной штольни. Он был темным, что обнадеживало. Но где-то рядом звонко капала вода.
— Осторожнее, — бросила Кошка, — здесь могут шляться люди.
Через несколько метров коридор раздвоился.
— Ну и куда теперь? — спросил Черный скорее себя, чем Кошку.
— Вправо, — уверенно ответила она. — Правило правой руки.
Тоннель еще раз потолстел, и теперь разделялся на верх и низ. Внизу было темно, даже мощный луч пецла не позволял разглядеть, что там может быть. Зато верх просматривался отлично: на потолке располагались круглые светильники. Правда, из четырех горел всего один, но и этого было вполне достаточно, чтобы увидеть два ряда дверей. Но коридор был отгорожен железной сеткой.
— У меня мандраж, — признался Черный, — что это может быть, мать его…
— Какое-нибудь сооружение ГО, — пожала плечами Кошка, — судя по состоянию изоляции на кабелях, очень старое… Ты куда?! Мы же договорились не разделяться.
— Да я на минуточку, за угол.
— Отлить, что ли, приспичило? — с присущей ей бесцеремонностью спросила Кошка. — Валяй прямо тут. Да не буду я смотреть. Здесь полно вещей поинтереснее, и добраться до них куда труднее.
— Извини, я не так воспитан. Две минуты, Кошка. — И, не слушая возражений, Черный нырнул в тоннель.
Кошка отступила в тень. Где-то продолжала капать вода. От нечего делать девушка попыталась засечь время между падающими каплями. Получилось что-то около пятнадцати секунд. Подтекающий водопровод? Или просто конденсат?
