− Оно и не почувствуется. Даже если мы сейчас взлетим в космос. Мы в особом пространстве, которое отделено от того что там, снаружи. Здесь и время идет иначе. Ты видишь одну скорость полета, а на самом деле мы летим еще быстрее. Здесь пройдет один час, а там несколько минут.
− Но тогда, звуковая волна разнесет все внизу!
− Нет, Ирр. Мне не объяснить тебе этого. Мы идем словно в ином измерении. Мы можем, например, сейчас проскочить сквозь гору и ничего не произойдет. Ни с нами, ни с горой. Смотри.
В окне все переменилось. Корабль словно влетел в лес и деревья мелькали мимо слившись в сплошную стену.
− Взгялни туда. − Ррниу показал назад и Ирр увидел позади окно, в котором деревья уносились назад. Там не было никаких следов пролета корабля.
− Мне трудно поверить во все, Ррниу. Может быть, я уже умер?
− Да нет же, Ирр! Все дело в технике хийоаков. Мы достигли такого уровня, что вся техника людей на этой планете кажется нам игрушками.
− Но тогда вы можете завоевать всю планету..
− В этом нет никакого смысла, Ирр.
− Почему?
− Хотя бы потому что нет ничего такого что могли бы сделать люди, но не могли мы. Кому-то хочется богатства и власти. Но то что люди называют богатством − ничто. Для нас золото стоит не больше чем речной песок. А власть.. Зачем нам власть, если мы через месяц улетим на другой конец галактики?
− Вы хотите лететь на другой конец галактики?
− Нет. Я сказал образно, Ирр. Нам лучше иметь не власть, а свободу. Вот ты, например. Ты мог бы прийти в какой нибудь городок с гориллами и устроить там террор. Они подчинились бы тебе, как только ты показал бы свою силу. Но ведь ты этого не сделал..
− Я был в таком городе и никто не подчинялся мне.
− Но ты и не пробовал их подчинить.
− Не пробовал.
− А почему?
− У меня не возникало такой мысли. Я искал совсем другое..
− Вот видишь?
− Но у меня же нет такой техники.
− Нет, но представь, что она у тебя есть. Ты станешь завоевывать для себя планету?
− Для себя нет, а для всех нас − да.
− Для вас четырех нужна целая планета? − удивился Ррниу.
− Почему четырех? Я говорю о всех тиграх. Если бы нам понадобилась планета, я сделал бы это.
− А если она не нужна? По моему, Ирр, ты говоришь какую-то глупость. Даже в этой системе есть несколько пустых планет. И таких сотни и тысячи в космосе. Пустых и никому не нужных. Нам ничего не стоит забраться на такую планету и сделать ее обитаемой.
− Но это потребует больших затрат.
− Это с нашей то техникой? Я смеюсь над тобой, Ирр! Смеюсь, потому что мы поступаем именно так, как я сказал. В главной системе хийоаков находятся семь обитаемых планет. И только одна из них была заселена до нашего появления.
− Но вы же завоевали эту планету?
− Нет, Ирр. Мы прилетели туда на кораблях, которые не имели даже сверхсветового двигателя. Корабли грохнулись на планету и только один из них смог взлететь в космос через пятьсот лет. Он вернулся в наш родной мир и он оказался уничтоженным из-за проводимых экспериментов на планете. Мы вернулись назад. Нас осталось всего несколько тысяч. Несколько тысяч хийоаков во всей вселенной. И после этого мы начали развитие. Нам помогли два существа прилетевшие с других планет. Они привезли с собой технологию, которая стала для нас главной. Но мы никогда не завоевывали для себя планеты. Даже там, где мы жили, мы жили в мире с коренными обитателями планеты. Это были люди. Они только по своей форме напоминают местных людей. Они и сейчас живут на той планете и мы всегда помогаем им, когда это нужно.
− Но вы же не передали им свою технологию?
− Найди какого нибудь звереныша в лесу и попытайся научить его говорить, Ирр. У тебя ничего не выйдет. Невозможно научить чему либо того, кто не способен это воспринять. Большинство людей той планеты до сих пор не понимают почему атомы не рассыпаются, а держаться друг за друга.
− А вы? Среди вас разве нет таких?
− Любой хийоак в семь лет может спокойно справиться с уравнениям электромагнитного поля. В четырнадцать он может решать задачи из общей теории поля. В двадцать самые способные могут в уме рассчитывать то, что не умеют делать самые совершенные компьютеры на Дентре.
− Тогда получается, что я для вас то же самое что собака для меня?
− Очередная глупость, Ирр. Если ты это говоришь, то ты уже не собака. Собака не спрашивает кто она для тебя. Мы встретили тебя несколько дней назад и мы понятия не имеем на что ты способен. Может быть ты галакт который охотится за нами.
− Кто? − захлопал глазами Ирр.
− Не важно, Ирр. Мы стали такими вовсе не от того что мы сверхсущества, как ты можешь подумать. А без своей техники и без тех открытий, которые были сделаны, мы просто бегали по лесам подобно диким зверям и ловили добычу своими когтями и клыками.
Ирр повернулся к Ррниу и увидел какого-то зверя. Он скорее был похож на маленького уродливого тигренка. К тому же еще и черного, словно обгоревшего.
− Это и есть ваш настоящий вид? − спросил Ирр.
− Это настоящий вид хийоака. А я сам, вообще говоря, не хийоак по происхождению.
− А кто?
− Я миу. − Ррниу переменился на глазах Ирра и стал больше похож на него самого, хотя при этом его голова переменилась и стала еще более непохожей. − Это мой настоящий вид. Я таким родился. Когда я родился, я не мог изменить себя. Я вообще был пленником у людей на другой планете. Вот тогда я впервые встретился с двумя хийоаками Авурр и Раврав. Они освободили меня и моих родителей из плена и мы улетели к другим галактикам.
− Другим галактикам? Ты хочешь сказать..
− Мы пролетели несколько десятков миллионов лет, Ирр.
− Ваша галактика так далеко?
− Нет. Наша родная галактика здесь рядом. А там мои родители были как исследователи. У нас даже не было этого корабля, на котором мы сейчас. Был другой, попроще. Тогда все исследования уже давно были закончены и надо было лететь домой. Авурр и Раврав тоже искали дорогу домой, но у них не было корабля.
− А корабли людей?
− На той планете у людей не было кораблей. Были только самые примитивные, которые могли только вылететь на орбиту и не дальше. Авурр и Раврав освободили нас из плена и мы улетели.
− А почему вы оказались в плену?
− Из-за людей. Мы вступили в контакт. Вернее мои родители. Сначала все было нормально, а затем кому-то захотелось власти над нами. Меня отобрали и держали в одном из домов как собачку. Я тогда этого вовсе не понимал. Мне даже не хотелось улетать тогда.
− А почему же ты улетел?
