Вновь рокот. На этот раз громче и… злее.
Предчувствуя недоброе, Андрей оторвался от сетки. Тело напряглось. Грудная клетка вздрагивала от ударов сердца.
К рокоту прибавился треск. Это молнии – вспыхивали с невероятной частотой. Туман поднимался и опадал. Совсем как в Ползучем Бору.
Рокот сменился воем и оглушительным влажным хрустом. Туман призрачными светящимися языками метнулся в стороны, не желая больше скрывать Пожирателя.
Монстр лежал на земле. Туша тряслась в судорогах, лапы бороздили почву. Щупальца вздрагивали.
Вновь влажный хруст.
Тварь выгнуло. В боках образовались прорези – точно жаберные щели. Они раскрылись, выпуская огромные черные клешни на толстых и блестящих красно-коричневых стеблях.
– Чего ты тут застыл?! – прорычал Перлмар прямо над ухом. Андрей даже не заметил, как тот подошел. – Живо в коридор!
– Сейчас, – тихо отозвался Духов, не в силах отвести взгляда от клешней – они мотались из стороны в сторону и щелкали. – Минутку…
Клешни замерли. В жуткой утробе опять захрустело. Пожиратель затрясся, заворочался.
«Будет что-то еще», – понял Андрей. Сзади напряженно сопел Перлмар.
Хруст стал громче. Словно что-то ломало монстра изнутри.
Лапы вонзились в землю. Щупальца задрожалии спустя пару мгновений устремились вверх – оказалось, они росли из другого щупальца, раза в два толще и длиннее, и теперь оно выскользнуло из спины.
Тварь визжала. Казалось, от ее воплей дрожит доселе неподвижное небо. А жуткая конечность раскачивалась влево-вправо, напоминая чудовищной величины гидру: толстое лиловое, опутанное венами тело и семнадцать шей с шишками-головами.
Пожиратель лежал и вздрагивал. Видимо, изменение отняло много сил – и теперь монстр восстанавливался.
Фроны и солдаты воспользовались этим и атаковали.
Свист. Хлопки. Грохот взрывов. Клубы дыма и пыли. Огненные вспышки…
…И яростный рев Пожирателя.
Монстр не без труда поднялся. Нацелил клешни и «гидру» на Степную Обитель. Лапы подрагивали. По бокам стекали ручьи черной крови. А обстрел не прекращался.
«Успеют ли?» – Андрей наблюдал за сражением с открытым ртом.
– Хватит! – Перлмар ухватил его за плечо. – Пошли назад!
В этот миг все и случилось. Пожиратель встал на дыбы, рассек клешнями воздух. И прыгнул, разом преодолев не меньше ста метров.
Вздрогнула земля. Сверху донеслись испуганные крики. Но гарпуны и ядра по-прежнему летели в чудовище.
Оно взревело так, что заложило уши.
Духов охнул. Стиснул голову руками и отшатнулся. А потом увидел, что одна из клешней застыла напротив его оконца – в каких-то тридцати шагах. Черная, блестящая, огромная. Она казалась живой и словно смотрела на Андрея. Изучала…
Страх перерос в ужас. Тело ослабело, потеряло возможность двигаться. Ноги подогнулись…
– Держись! – заорал Перлмар.
Потеряв терпение, Шкурник дернул Духова и потащил из кельи. А клешня щелкнула и черным снарядом устремилась вперед.
– Бегите! – рявкнул Перлмар, вместе с Андреем вывалившись в коридор.
Удар. И скрежет металла, который тотчас смешался с воплями.
Шкурник отпустил Духова. Тот, потеряв равновесие, плюхнулся на пятую точку. Посмотрел в открытую дверь кельи и увидел, что стена с оконцем изуродована. Клешня вмяла ее, пробила, точно та была листом фольги. И теперь ворочалась, расширяя дыру и все глубже проникая в комнатушку.
Запахло кислым. Из-за поворота потянулись языки черного дыма. Затем показалась пара вооруженных Дымовиков. За ними ковылял Фрон. Фигурой погонщик не отличался от человека. Но лицом… Правая сторона выпячивалась, отчего Очаг Умений, похожий на светящуюся гроздь винограда, был скошен влево.
– Не паниковать! – рявкнул Фрон, оглядывая застывших людей налитыми кровью глазами. – Женщины и дети отправляются в убежище. А мы будем обороняться.
В келье Андрея вновь заскрежетало. Клешня выскользнула наружу. И почти тут же – новый удар. В жилище Перлмара.
– Быстрее! – погонщик хлопнул в ладоши, и жены Шкурников вместе с детьми торопливо и безмолвно двинулись вдоль стены – туда, откуда явились Фрон и Дымовики.
Скрежет стал громче. Духов сделал пару шагов, заглянул в келью Шкурника.
Клешня была там. Ворочалась, лязгала. Кромсала, будто чудовищные ножницы. Потом устремилась вперед. Снесла деревянную дверь, прорвалась сквозь проем. И оказалась в коридоре, отрезав путь нескольким Шкурникам, женщинам и детям. Среди них были и Витара с Шэрон.
Перлмар кинулся к ним, поднимая топор. Заросшее лицо покраснело от ярости. Глазки сверкали.
Неожиданно клешня вздрогнула. Раскрылась, оставив вмятину на потолке, и стала мотаться влево-вправо. Кто-то закричал. Заплакал ребенок. А снаружи послышалось шипение. Из пробоин повалили клубы дурно пахнущего серого дыма.
«Едкие составы, – догадался Андрей и попятился, закрывая нос и рот рукавом. – Фроны и солдаты поливают Пожирателя».
Клешня стала судорожно дергаться, но вскоре замерла, так и оставшись открытой.
Пожиратель взревел с новой силой. И почти тут же – чудовищный удар. Степная Обитель содрогнулась. Застонала всей своей гигантской металлической тушей.
Андрей удержался лишь потому, что вовремя оперся о стену.
«Надо вытащить их и дать уйти в убежище…» – он посмотрел на отгороженных клешней жителей внешнего витка.
Додумать не дал еще один удар – сильнее предыдущего. Вновь тряхнуло, загрохотало, и Духов повалился на колени. Увидел, как в дыре мелькнули щупальца, и поспешно встал.
Скрежет. Грохот. Лязг…
Это в коридоре возникла вторая клешня – прорвалась через очередную келью. Шкурники вскрикнули, кинулись в стороны. А чудовищная конечность щелкнула и убралась.
Чтобы нанести новый удар.
Раз за разом Пожиратель пронзал и резал стену внешнего витка. Пробоины росли, сливались, образуя одну огромную дыру. Ни Шкурники, ни Фрон с Дымовиками ничего не могли сделать.
Вскоре монстр разрушил пять келий – от них остались только искромсанные полы и потолки.
Потом в пробоину скользнула пара щупалец. Толстые лиловые змеи замерли в коридоре. Мясистые шишаки приподнялись. Стали пульсировать и разбухать.
– Только не это, – Фрон подался вперед, сжал кулаки. Обернулся к Шкурникам и рявкнул: – Будьте готовы! Сейчас появятся Изверги и Присосы!
Громко чавкнуло. Один из шишаков отделился от щупальца. Задрожал. Изнутри донесся булькающий рык.
Фрон хлопнул в ладоши. Прокаркал приказ на непонятном языке, и Дымовики ожили. Грохоча, приблизились к шишаку – тот вздрагивал: внутри шевелился Изверг, – и один из Дымовиков рубанул топором.
Во все стороны полетели горячие розовые брызги. Тварь заверещала, забилась. Шишак прорвался, показалась лапа. Серая, костлявая, с распухшим локтевым суставом и бугристой кистью, на которой было только три длинных когтистых пальца.
