Мы стояли под красно-синим небом и смеялись так, будто ничего веселее в этой жизни нам не доводилось слышать. И с этим смехом уходило прочь нечто тяжелое, нечто жутко холодное, поселившееся в моей душе после гибели Кассин-Онга. Утекало, как вода через слив железной ванны.
Мы победили Ледовую Гончую. Невероятно, но мы прогнали эту тварь прочь, и теперь стояли посреди белой пустыни и хохотали так, что на глазах выступили слезы, тут же сцепив инеем ресницы. Два циркача и мальчик-эмпат посреди ледяного мира заструг, в котором прятался пристыженный демон Черных Капитанов… Создание из злых сказок старого времени.
Тот, в кого до сих пор не верили мои спутники.
Конечно, наивно было полагать, что тварь от нас отстала. Что ей хватило осколка льда, пущенного метким Фарри. Но победа и дух торжества поглотили меня целиком и полностью. И это была не первая моя ошибка.
И не последняя.
- Где ты так научился владеть пращой? - спросил я у Фарри. Губы опухли, и мне стоило больших трудов пошевелить ими. Замерзший шарф неприятно царапал кожу на лице.
При этих словах Эльм странно посмотрел на мальчишку, и я почувствовал его ехидное ожидание.
Мы сидели у черного обелиска, прижавшись к силачу, и сжавшись в три замерзающих комочка. Вокруг бушевала пурга. Острые снежинки с безумной скоростью неслись с юга на север, просачиваясь даже сквозь сетку очков, забиваясь в щели одежды и наполняя нас все большим холодом.
- В детстве, - по-взрослому ответил мальчик. - Я жил в Шарренвейме, в коммуне.
- Шарренвейм? - не понял я.
- Блуждающий город. Он очень далеко отсюда.
В Фарри заворочалась тьма и горечь, и я пожалел, что вообще тронул его старую рану. Но мне стало интересно, что же ему довелось пережить? Что оставило такой след в юном сердце? Это любопытство показалось мне постыдным.
- Мы постоянно сталкивались с… соседями. Приходилось учиться…
Эльм хмыкнул, медленно стянул рукавицу и подышал на побелевшую кисть. Затем также неторопливо натянул ее обратно.
- Пойдем, мальцы, - сказал он и тяжело поднялся на ноги. Под ударами пурги мы отошли от холма снега у основания столба, и тут ветер резко стих. Снег, который только что гнала стихия, словно потерял волю и стал плавно оседать вниз.
- Собачий выродок, - проурчал Эльм.
Я знал, о чем он говорит. Наш ночной гость по-прежнему шел следом. Черный человек стоял в отдалении, безмолвно наблюдая за нами.
- Но ничего… - загадочно пробухтел силач. - Еще посмотрим кто кого.
Мы вновь отправились в путь, стряхивая с себя налипший снег и тяжело переставляя ноги. После произошедшего на стоянке, когда Ледовая Гончая сбежала от осколка льда, я совсем перестал бояться и провалился в ощущение нескончаемого холода.
Из-за мороза даже мысли ворочались с трудом. Если бы не наши регулярные остановки, когда мы отпивались горячим чаем согретым на горелке, то, думаю, мы давно бы уже превратились в три замерзших трупа. Стуча зубами, чувствуя ломоту в теле, я считал шаги, в ожидании очередного привала и глотка тепла Но сейчас, шагая за Эльмом, я думал о путейщиках. Они то и дело появлялись близ нашей деревни раньше. Раз в неделю так точно. Небольшой ледоход объезжал обелиски от нас и до Снежной Шапки и сбивал с них налипший лед, если в этом была необходимость. Не знаю, из чего делали черные гладкие столпы, но такой неспешной проверки хватало.
Вновь поднялся ветер, и я втянул голову в плечи, старясь хоть так укрыться от обжигающей пурги. Мне никак не удавалось вспомнить: как давно путейщики заходили в Кассин-Онг? Сколько дней прошло с того момента и до прибытия цирка? В глубине души я надеялся на то, что нам повезет, и в буйстве стихии проступят очертания ледохода. Нас поднимут на борт и увезут прочь, подальше от мертвых равнин.
Но что мне делать после?
Эльм впереди меня остановился, оглядываясь. Мы оказались на гребне очередной замерзшей волны. Я покорно встал, ожидая его решения и глядя себе под ноги. Пурга толкала меня назад.
- Здесь, - крикнул Эльм и вдруг спрыгнул вниз, невзирая на то, что высоты в карнизе было порядочно. Ярда два…
Силач поскользнулся и грохнулся на снег, уронив ледоруб, но быстро встал, сбросил рюкзак и обернулся.
- Берете рюкзак, мальцы, и идете дальше вдоль столбов.
Он протянул мне руки.
- Ловлю!
Меня окатило заторможенным недоумением. Куда идем? А как же Эльм?
- Прыгай, Эд, - тускло сказал остановившийся рядом со мною Фарри. - Ты первый.
- Я встречу эту гниду и догоню вас!
Силач светился злым весельем и задором.
- Прыгай уже! - подогнал он меня. На миг стало страшно. Я живо представил себе как промахиваюсь, как падает Эльм, и я лечу на острые зубья льдин. Как удар вышибает из меня дух, в глазах темнеет, и я разбиваю себе голову в кровь.
"Темный Бог, тут же всего два ярда!" - мелькнула злая мысль.
Я шагнул вперед, ощутил краткий миг падения и плюхнулся на циркача, который выдохнул, принимая меня, и пошатнулся, но на ногах устоял.
- Идите дальше как можно быстрее, несите рюкзак. Сейчас пурга, ему придется идти по следу! И, собачье племя, тут я его и приласкаю.
Он поставил меня на лед и протянул руки Фарри. Мальчик оказался смелее меня.
- Идите, и не оборачивайтесь!
Эльм поднял ледоруб и скользнул под прикрытие карниза.
- Идите!
Рюкзак силача я взял сам, так как был чуточку крепче Фарри, да и мальчик выглядел настолько уставшим, что вряд ли бы смог идти, если добавить ему веса. Впрягшись в лямки, я попытался встать и охнул от напряжения. На миг в голову пришла испуганная мысль: "Я не подниму, я никогда это не подниму!"
Фарри неуклюже подошел ко мне, желая помочь, но я уже плюхнулся на четвереньки, взвалив на спину тяжеленный рюкзак, и с трудом поднялся на ноги. Эльм с насмешкой смотрел на меня и поигрывал ледорубом. Веселое возбуждение охватило силача, и он больше думал о предстоящей встрече, чем о моих страданиях.
- Давай, помогу, - тихо сказал Фарри. Мне показалось, будто я держу на плечах целый мир, но все равно отрицательно мотнул головой и сделал первый шаг. Плечи противно заныли, грозя оторваться.
- Не останавливайтесь! - крикнул Эльм.
И мы пошли. Прямо отсюда начиналась следующая волна заструги и я, вцепившись руками в лямки, потащил огромную ношу вверх. Темный Бог, как Эльм сумел столько времени тащить этот ужасный рюкзак?! Что у нас там запихнуто?! Целый ледоход?
Это был ужасный путь. Сжав зубы до боли в скулах, цедя про себя проклятья, я боролся с пургой, с давящим на плечи весом и вгрызался в каждый ярд ледовой пустыни. Ветер лишь усилился, и иногда видимость падала до пяти-шести ярдов, за которыми начиналась стена из мельтешащих колючих кристалликов. Фарри шел совсем рядом со мною, иногда пытаясь поддержать рюкзак сзади. Я чувствовал, как он переживает.
