случае, мне хотелось бы думать, что это так). Но надо отдать ему должное, от предложения поучаствовать в гадательной церемонии отказываться не стал. …Но все же, судя по размерам и упитанности овцекозы, которую притащили его вояки для жертвы духам, заранее старался меня хорошенько подмаслить. …Очень кстати верная тактика, мы шаманы, такой подход любим.
…Ну да, в любом случае, я ни в коем разе и не собирался делать Царю Царей почти что союзного государства, каких-то пакостей. Боже упаси! Только дипломатических осложнений мне еще не хватало… и оплеух от дедушки Леокая.
Так что, главным отличием от предыдущей церемонии гадания было, во-первых, то, что по рекомендации Духов, очищать от травы гадательную площадку должен был сам Мокосай. (…Дабы земля впитала его Ауру. А мне к ней и приближаться ближе чем шагов на пять было нельзя… с целью чистоты эксперимента. …Вот разве что пентаграмму начертать, да кровушкой овцекозьей вокруг окропить. А так — ни-ни!).
…И то, что сегодня в программу гаданий ничьей смерти вписано не было.
…Не так чтобы быстро, но Мокосай справился с работой еще до ночи, заодно перестав бросать на меня настороженные взгляды. Но торопиться с гаданиями я не стал. …Нужно было дождаться правильного расположения звезд на небе. И чтобы скоротать время, мы уселись у костра и насадили вырезанную из козьего брюха печенку на прутики. Обугленная сверху и сырая внутри печенка — это то, ради чего стоит жить. Уж поверьте мне на слово. Ну и пиво, конечно. Пусть и чуть подкисшее, поскольку перенесло неблизкую дорогу от Олидики до озера Дебила, как с некоторых пор стали звать бывшую безымянную речушку. Ну да зато это было пиво!
Так что, расслабившись и войдя в благостное расположение духа, я объяснил Мокосаю, как выглядит кочка на пути к нашей Дружбе и Согласию.
Надо отдать должное этому товарищу царю, быковать он не стал и в амбицию не полез. А лишь только горько вздохнул. …Видать уже не первый раз встречается с последствиями неразумного поведения своего предшественника. Все-таки нарушение Закона Гостеприимства, это деяние, от которого так легко не отмыться. И учитывая воистину слоновью память местных, а также скудность информационных поводов, можно не сомневаться, что припоминать это иратугцам будут еще не одно столетие.
— И что же нам теперь делать? — Достойно держа удар, но все же чуть растерянно спросил Мокосай у меня. Видать, после облома с женитьбой, участие в Союзе было для него последней надеждой исправить репутацию своего Царства. Но, похоже, и тут — облом.
…Ну вот что я за человек такой? Никогда не могу равнодушно пройти мимо чужого горя и хотя бы не попытаться что-то сделать. Все это моя поганая интеллигентность пролезает даже сквозь дикарские лохмы, амулеты на шее, оружие и висящие на поясе скальпы.
Вот и сейчас, сердечко затрепыхалось при виде чужой беды. И мысли о том, как нажиться на чужом горе… то есть, я хотел сказать, помочь за умеренную плату, запорхали в моей голове, как яркие разноцветные бабочки!
— Однако будем имидж поправлять. Пиар-кампанию проводить. Поить электорат водкой и задаривать ништяками. — Важно, однако с нотками сочувствия и сострадания, сказал я.
— Чего???? — Даже отшатнулся от меня Мокосай, решив что я, судя по обилию страшных и непонятных слов, уже начал творить какое-то жуткое колдовство.
— Говорю, пятно на репутации Иратуга которое Виксай поставил, надо смыть, чтобы народ снова к вам хорошо относиться начал.
— Да разве ж такое смоешь…. — Уныло пробормотал Царь Царей.
— Ну да. — Очень значительно согласился я, какбэ на что-то намекая. — Дело это непростое и не всякому человеку подвластно. …Но за тебя сам Леокай просил, да и мне ты, признаться, нравишься, потому как сразу видно, что не гнида какая-нибудь, вроде Виксая, а хороший человек. Так что, я буду много камлать и с Духами разговаривать.
Наверное, много жертв понадобится… но стоит ли скупиться, когда дело идет о Чести целого народа? …Но и от тебя и всего Иратуга, конечно, помимо жертв, тоже немало усилий приложить потребуется.
— Это каких? — Как-то сразу насторожился Мокосай. То ли и впрямь умным был, то ли до меня много с Леокаем общался. …Но так даже проще — деловой разговор вместо заумной болтовни.
— Прежде всего, смотри, какой Леокай человек хитрый. — Начал я. — Он своих воинов с аиотееками биться посылал всюду. От самого Улота до Олидики и даже в Тиабаг с Огликой. Уж я не говорю про Степь и на Побережье.
…Да. При этом многих своих потерял, много зерна и бронзы потратил. Зато вот посмотри, он когда к нам по весне приезжал, так его чуть ли не сильнее, чем местного Царя Царей народ приветствовал и каждого слова его слушался.
И при этом заметь, мало того, что все окрестные земли у него теперь в долгу неоплатном, так еще и воины его с аиотееками драться научились, богатую добычу взяли и сильную Ману. Так что, хоть у Леокая и много воинов погибло, а войско его куда сильнее прежнего стало!
И многие люди под его защиту пришли, потому что увидели в нем Силу, так что и Царство его укрепилось от этого.
А вы там, в Иратуге, сидели за чужими спинами и только на чужой беде наживались. …Вот народ вас и не любит за это и не уважает.
— Да у нас, знаешь ли, — Обиженно ответил Мокосай. — Тоже те еще дела творились. Ты думаешь, я так легко Царем Царей стал? Да у меня такая резня шла с троюродным братом этого Виксая и его ближниками, что твоим аиотеекам и не снилось! Вон шрам видишь? — Ткнул он себя куда-то в область печени. — Сам не пойму, как жив остался!
— …И кому до этого есть дело? — Задал я риторический вопрос. И чуток добавил сгущенных красок. — Сам подумай, — весь мир с заморскими демонами воюет, а вы там между собой режетесь. Какой другим от этого толк?
— Ты хочешь, чтобы я своих людей на битву с аиотееками без всякого заключения Союза прислал? — Прямо спросил меня Мокосай, явно разгадав, к чему я веду разговор.
— Так вон Леокай присылал же!
— А если, пока мои воины будут тут
