их для допроса одного за другим в надежде, что попадётся нужный — не вариант.
Вывод: вступить в переговоры напрямую, изобразив вернувшегося в родные места собрата.
И начать Стриж собирался с тех самых налётчиков, вожака которых он скормил Белочке.
Так себе идея, конечно: остроухие запросто могут вместо беседы попытаться прибить чужака и затрофеить его вещи. И вот на случай такого развития событий нужно быть уверенным в крепости своих доспехов и остроте оружия.
Взяв кинжал, Стриж попробовал разрубить им ветку толщиной в пару сантиметров. И удивлённо присвистнул: древний металл даже не заметил препятствия.
Затем настала очередь обглоданной кости. Кинжал с лёгкостью разрубил и её.
Хмыкнув, Лёха задумчиво посмотрел на свою броню, снятую на время отдыха.
«Продырявишь — что делать будешь?» — догадавшись, что он задумал, поинтересовалась Белочка.
Демоница права. Если он сейчас пробьёт дыру — где гарантия, что чудесная броня не сломается? Там же внутри какие-то механизмы, пусть и волшебные. А запчастей и инструкции по ремонту у него нет.
Значит, нужно проверять на той её части, что нужна меньше прочих. Поразмыслив, Стриж снял перчатку, что блокировала применение кинжала для «кормления» демона. Без неё, пожалуй, он справится. А раз остальная броня функционировала без этого элемента — особого урона не будет.
Покрутив кинжал в пальцах, Лёха решительно стиснул зубы и изо всех сил ударил острием в перчатку. Кинжал скользнул по металлу доспеха, оставив лишь неглубокую царапину.
— О как, — Стриж зачем-то потрогал место, по которому пришёлся удар.
Если чудесное оружие древних эльфов не причиняет вреда, то уж корявым самоделкам их одичалых потомков крылатая броня тем более не по зубам.
Убрав в контейнер заготовленное впрок мясо, Лёха влез в броню и полетел к реке.
Искать налётчиков он решил вдоль береговой линии. Неизвестно, где именно у них точка рандеву с Пауками и что она вообще из себя представляет. Может, оборудованный пирс, а может ушастые просто встанут лагерем в условленном месте. Ясно одно: это берег реки недалеко от той разрушенной пирамиды, где эльфы захватили добычу.
Оседлав воздушный поток, Стриж пристально вглядывался в зелёный ковёр под собой. Скрываться он не думал — наоборот, пусть видят. Идущий, вернее летящий, в открытую вызывает меньше подозрений, чем старающийся подкрасться незамеченным.
Уже смеркалось, когда он заметил дымок над деревьями, у самого берега.
Источником дыма оказался костёр, разведённый, видимо, в качестве маяка для Пауков.
Сами эльфы вовсю обустраивались на ночлег, растягивая меж деревьев навесы и гамаки. Очень разумное решение в жарком, влажном климате. Американские морпехи использовали такие же приспособления во время боёв на Тихом океане во время Второй мировой войны.
Спальные места остроухие искусно маскировали, подгибая ветви деревьев и кустарников и связывая их между собой. Причём настолько естественно, что подлети Лёха позже — ни за что не смог бы их найти. Поневоле вспомнились эльфы Толкиена, обладающие сверхъестественной способностью прятаться в лесу.
Пленные смирно сидели на земле в сторонке от основного лагеря, под надзором двух часовых. Раненых видно не было: может, добили, а может, отправили домой, в местный госпиталь.
«Магов чувствуешь?» — спросил Стриж у демона.
Именно остроухие маги были его ахиллесовой пятой. Он ещё не испытывал на себе действия их заклинаний, но очень даже могло быть, что иммунитета к ним нет, как и к силе демонов.
А магу глубоко пофигу насколько продвинутый у него крылатый доспех: зажарит в собственном соку, или устроит ему казнь «электрический стул».
«Нет», — в голосе демона слышалось разочарование, а вот Лёха преисполнился оптимизмом.
Не особенно опасаясь, он подлетел к эльфам и демонстративно-неторопливо приземлился в стороне. От идеи зависнуть над их головами и вести переговоры из этой позиции Стриж отказался: он хотел наладить контакт, а не нагнетать напряжение.
Что там за конфликт у местных между собой — он не представлял, а с выводами торопиться не хотел. Идти на конфликт — тоже. Он вряд ли закончится хорошо и, кто знает, останется ли в живых кто-то из владеющих языком людей.
А в том, что при контактах с Пауками кто-то должен понимать их язык, Стриж практически не сомневался. Был, конечно, небольшой шанс, что это один из магов освоил эльфийский, но это вряд ли. Даже спасённая им эльфийка могла связать несколько слов, значит дело не в религиозном табу или неспособности осваивать новые языки.
— Я хочу поговорить! — громко объявил он, внимательно отслеживая тех ушастых, что схватились за луки. — Натяните тетиву — будет плохо. Я нервный.
Напуганными эльфы не выглядели — скорее удивлёнными и заинтересованными. При виде крылатой брони их глаза алчно засверкали.
— Поговорьить? — с акцентом, но вполне понятно спросил один из остроухих.
Внешне он не слишком отличался от остальных: то ли возглавил отряд недавно, после смерти мага, то ли не был тщеславен.
— Кто тьи и о чьём хочьешь поговорьить? — спросил он, жестом приказывая опустить луки.
Стриж перевёл дух. Начало положено.
— Меня с детства растили люди и я ничего не знаю о своих предках, — выдал нехитрую легенду Лёха. — Я пришёл в эти земли желая узнать о своём народе и прошлом.
Попахивало избитым шаблоном любого приключенческого фильма, но телевидения тут не было, так что для местных сюжет мог показаться свежим и правдоподобным.
— Кто даль тебье эту бьронью? — вопрос столь же логичный, сколь и предсказуемый. — Как тьи заставиль её летьать?
— Нашёл в древних руинах, — честно признался Стриж, чуть поворачиваясь.
Попытка нескольких ушастых незаметно обойти его со спины Лёхе не понравилась и он демонстративно расправил крылья показывая, что готов взлететь, едва почувствовав опасность.
— Стьой! — примирительно поднял руки командир отряда и жестом велел своим бойцам не нервировать гостя. — Покажьи, гдье тьи нашёль бьронью и мы расскажьем тебье всьё, что ты хочьешь. Отведьём в Поднебьесный, гдье тебья примут, как брьята.
— Поднебесный? — переспросил Лёха, уже догадываясь, о чём идёт речь.
Весьма подходящее название для города, спрятанного на горе.
— Дьа, — подтвердил эльф. — Поднебьесный — оськолок старьих времьён, горьодь нашьего нарьода. Тьвоего нарьода.
— И их город? — поинтересовался Стриж, указав в сторону пленников.
Переговорщик презрительно сплюнул на песок.
— Дьикари! Оньи хотьят разграбьить нашьи рощьи! Уничтожьить то наследьие, что мы сумьели сохраньить! Оньи заслужьивают смьерти!
Лёха окинул внимательно прислушивающихся пленников задумчивым взглядом.
— Так почему же вы их не убили? — прямо спросил он, гадая, что соврёт ушастый.
Но тот, к его удивлению, сказал правду:
— Оньи умрут, но нье сейчьяс. Мы продадьим их льюдям и получьим много польезного для своего нарьода. Тьи сам увьидишь, потьерянное дитья.
Откровенно. Неожиданно откровенно.
