Например, поражение биологическим или психотропным оружием, при котором нет возможности быстро найти антидоты, а возвращение персонала на территории Империи несет угрозу распространения вирусов, бактерий или иных подобных ОМП. В подобных ситуациях запускается протокол зачистки. Все инфицированные, а так же персонал станции, подлежат зачистке, после чего происходит самоликвидация всего строения путем вывода реакторов в запредельный режим с отключением автоматического отключения, либо запуск систем самоуничтожения.
По мере того, как я объяснял девушке прописные армейские истины, её глаза становились всё больше. Губы начали дрожать, а глаза наполнились слезами.
— Чертовы вояки! — выкрикнула она, выскочив из-за стола.
— Берроуз! — я попытался было остановить девушку, но та лишь отмахнулась:
— Отстать! Оставь меня в покое!
Закрывшись в санузле, девушка уже не сдерживаясь начала рыдать, матеря всеми способами военных, СВР, корпорации и людей вместе с ИскИнами. Покачав головой, я уселся на её место и принялся искать массивы информации по здешнему ИИ, надеясь накопать причину, по которой он принял решение приступить к протоколу зачистки.
Увы, но то ли девушка уничтожила массивы памяти ИскИна вместе с ним самим, то ли к ним попросту не было доступа именно с этого поста управления. Впрочем, кое-что интересное мне удалось найти.
Решив заняться проверкой логов систем связи, я сделал себя в пищевом синтезаторе кофе и бутерброды, после чего принялся ковырять хранилище систем связи. Там нашлись и отчеты Деймоса, от которых у меня волосы на голове зашевелились сами.
В обычной ситуации ИскИн отправлял их раз в месяц, но после начала ЧС они участились. В первые два дня — раз в сутки. Затем — каждый час. Под конец, искусственный разум совсем зачастил, засыпая центральное управление СВР сообщениями с интервалом в пять-десять минут.
Началось всё семнадцатого числа. Утром прибыл корвет RT-H-14-24, следующий из Родии в порт приписки на Бомбушкаре. Экипаж судна не покидал, грузов на станцию не доставлял. Затем, в пятнадцать сорок по времени станции, звено перехватчиков атаковало неизвестный космический корабль, не отвечавший на запросы и целенаправленно двигавшийся к «Джефф-2». Повредив его двигатели, истребили дождались прибытия одного из двух охранных корветов, который отбуксировал нарушителя в ангар.
После этого системы наблюдения там отключились и ремонтные дроиды не смогли их восстановить. Более того, почти все они тоже вышли из строя и на запросы ИскИна не отвечали. Уже в семнадцать двадцать бойцы службы безопасности, судя по записям их переговоров, взяли штурмом корабль-нарушитель, у которого не оказалось никаких турелей на борту, а затем связь с ними оборвалась. Спустя десять минут все беспроводные системы начали выходить из строя. Странные помехи не давали нормально проходить сигналам на всех частотах. Из-за этого Деймос уже не мог связываться с оперативниками и был вынужден использовать для этого громкоговорители или дроидов, но ситуация стала ухудшаться с каждым часом.
Через двадцать минут после штурма, пропала связь со складскими помещениями и погрузочной зоной. А затем в медблок начали поступать люди… Первыми оказались бойцы службы безопасности. Потом — служащие складской зоны и пилоты. Почти сразу медицинский сектор начал выпадать из зоны контроля. Камеры наблюдения и микрофоны, а затем биосканеры и разнообразные датчики просто переставали функционировать, словно бы отключаясь от проводной сети.
Деймос, лишившись систем наблюдения в лазарете, подключился напрямую к медицинскому оборудованию и тамошним дроидам, старательно собирая информацию, анализируя каждое слово врачей и каждую запись в историях болезни. ИскИн считал, что появившиеся галлюцинации и странности поведения являются следствием использования какого-то оружия, но обнаружить его не мог, как и живые врачи. Впрочем, очень скоро, на пятый день после начала ЧС, они и сами присоединились к своим пациентам. Деймос же продолжал искать выход, предлагал варианты поиска источника заражения, запрашивал в центральном управлении СВР помощь, новое оборудование, сканеры и анализаторы, датчики и обращался к своим собратьям в медицинских учреждениях, пока не получил прямой приказ хранить молчание и прервать все контакты станции с внешним миром. На запросы о помощи ему никто не ответил, вынуждая действовать самостоятельно.
После этого Деймос, нарушив сразу несколько приказов, подчинил боевых и ремонтных дроидов, с их помощью сорвав блокираторы и принялся искать выход радикально. Машина отлавливала инфицированных, что стали крайне агрессивны и уже потеряли человечность, превращаясь в чудовищ. На них ставились опыты в попытках обнаружить причину сумасшествия и устранить её. Увы, но ИИ не добился успеха. Имеющееся оборудование ничего не могло найти, а разрабатываемые теории рушились одна за другой, оказываясь пустышками.
Тогда Деймос попытался эвакуировать оставшихся вменяемыми сотрудников, но произошло нечто жуткое. На платформе сектора D-6, куда он смог вывезти под конвоем дроидов, найденных им людей, появились зараженные. Только они уже не были живыми. Огонь дроидов не дал результата и все, кого ИИ пытался спасти — погибли.
Тогда ИскИн принял решение послать запрос на зачистку, как единственный способ уничтожить заразу. Он планировал ликвидировать всех ещё здоровых людей, которые продолжали прятаться по темным углам станции или забаррикадировались, как Берроуз, а затем, используя дроидов, проникнуть на корабли в ангаре, и произвести синхронизацию систем самоуничтожения, включив их.
Всё это отражалось в каждом сообщении Деймоса в центральное управление СВР, курирующее станцию «Джефф-2». Но самым жутким, как мне показалось, был его последний доклад.
Доклад 17–42 от 26.06.7684 года. Станция «Джефф-2».
Докладчик: искусственный разум модели Adam -2243- BIS, Деймос.
Тема: Вероятное нападение на станцию «Джефф-2» с применением неизвестного оружия массового поражения.
«Анализ текущей ситуации показывает наличие неизвестного противника на территории станции, применяющего не установленные способы воздействия на психику персонала и сотрудников Службы Безопасности.
Множественные сканирования не выявили вирусов, бактерий, химических веществ, нано-роботов и прочих вероятных ОМП в атмосфере станции, а так же в запасах провианта и воды. Данные медицинских обследований пострадавших не дают четкой однородной картины происходящего. Симптоматика поражения и клиническая картина его последствий имеют широкий разброс и, зачастую, полностью индивидуальны.
Все пострадавшие страдают тяжелыми формами галлюцинаций и навязчивых идей, характерных при острых формах психозов, экзогенных органических заболеваниях головного мозга, в том числе при эпилепсии. Однако, все сотрудники, поступившие с данными симптомами в медицинский блок, раннее не проявляли признаков этих заболеваний, а предыдущие медицинские освидетельствования и ежегодные комиссии данных заболеваний не выявляли.
На второй стадии воздействия неизвестного типа ОМП у инфицированных снижается активность мозга, а затем они полностью теряют активность на срок от пятнадцати минут до десяти часов. Затем пострадавшие начинают совершать калечащие действия в отношении себя (откусывают части своих тел, отрезают свою кожу и т. д., см. видео 2–2, Приложение 1.), ведут себя агрессивно к неинфицированным сотрудникам.
