с тихо и мирно — можно попробовать.
— Здравствуйте, уважаемый! — обратился я к бармену — пожилому китайцу с собранными в шишку волосами, прикрытыми сверху своеобразным чепчиком.
Тот вышел из-за барной стойки и соединив перед собой руки в кольцо, поклонился:
— Добрый день, молодой господин.
Это напомнило мне Мо Сяня, отчего я невольно улыбнулся и повторил жест, тоже соединив руки и поклонившись.
— Что привело вас сюда? — спросил бармен.
Я уже открыл было рот ответить, что ищу Мо Сяня, как один из посетителей — довольно-таки высокий китаец со шрамом через всё лицо — громко прервал бармена.
— Эй, ты! Давай, выпей с нами вина! — крикнул он, обращаясь ко мне.
Ему я тоже слегка поклонился и жёстко ответил:
— Нет!
— Ты нас не уважаешь? — с угрозой в голосе спросил мужик со шрамом. — Или наше вино плохое?
Блин! везде одно и то же! Неужели других способов доказать уважение не существует?
Я вздохнул и ответил:
— Дело в людях, а не в вине. Хоть вино высших аристократов, хоть вино простых людей, от любого опьянеть можно одинаково. А в мои планы пьянеть сейчас не входит.
— Так значит, тебя не устраиваем мы? — вскакивая, спросил он.
На что я снова соединил руки, как это делал Мо Сянь и молча поклонился.
— Да как ты посмел! — взревел белугой мужик, правильно расценив мой жест.
Всё-таки умеют на востоке посылать красиво.
Через миг я почувствовал, как в меня потекла чёрная ци.
И как только это произошло, мужик сразу же остановился и взял под контроль свои чувства.
Это было впечатляюще. Я ещё не встречал противников с таким самоконтролем. Наверняка он не простой крестьянин. Интересно, на какой стадии культивации ци он находится? Ведь он же точно культиватор…
— Ты так молод, но твоя ци такая свирепая. Кто ты? — совсем другим тоном спросил мужик со шрамом.
— Мне нужен Мо Сянь. Знаете его? — спросил я, внимательно глядя на посетителей.
— Зачем тебе Мо Сянь? — спросил всё тот же мужик.
— Он мне нужен, — проговорил я, не собираясь рассказывать каждому встречному поперечному, что Мо Сянь мой учитель.
Мужик дёрнулся было, но ничего не успел предпринять. Сверху раздался жёсткий окрик:
— Сяо Джоу! Как ты посмел!
Мужик резко обернулся на голос и, бухнувшись на колени, соединил руки и поклонился.
— Простите, генерал Мо! — сказал он. — Я виноват. Накажите меня!
И тут же подскочили все остальные посетители и поклонились в китайской манере со словами:
— Генерал Мо!
Я оглянулся на голос и чуть не сел.
По лестнице со второго этажа спускался Мо Сянь.
Спустившись, он подошёл ко мне и, соединив руки, поклонился:
— Молодой господин? Что привело вас сюда? У вас всё в порядке?
Я разулыбался, как будто встретил самого близкого друга. Собственно, так это и было.
— Мо Сянь, — сказал я. — Надо поговорить.
— Понял, — снова поклонился Мо Сянь и повернулся к бармену.
Тот моментально сориентировался.
— Генерал Мо, молодой господин, проходите! — сказал он и повёл нас в небольшой кабинет.
Пропустив нас вперёд, он сказал:
— Присаживайтесь, пожалуйста! Сейчас принесу чай и говядину с молодыми побегами бамбука.
Мо Сянь кивнул:
— Хорошо, Ян Хао, спасибо!
Бармен с поклоном удалился, задёрнув за собой шторки.
— Как обучение в академии? — спросил Мо Сянь.
— Обучение нормально, — отмахнулся я. — У меня куча других вопросов. Даже не знаю, с чего начать.
— Слушаю вас внимательно, молодой господин! — ответил Мо Сянь.
Я прикинул, с чего бы мне начать, но потом решил, что начну с просьбы тренера. Потому что если Мо Сянь будет жить в академии, то можно не спешить с остальными вопросами, а расспросить подробно. Так что я со спокойной душой и надеждой выложил перед Мо Сянем разрешение ректора.
Мо Сянь взял листок, внимательно прочитал его и задумался.
— Что-то не так? — удивился я. — Ведь это же здорово! Ты будешь жить в академии!
Но Мо Сянь покачал головой.
— Если я приму предложение, — неторопливо начал он объяснять мне. — То я буду обязан. И в какой-то момент не смогу отказать в просьбе. А есть некоторые ограничения…
Сомнения Мо Сяня показали мне, что догадки про то, что он служит китайскому императору, верны. Но были кое-какие сомнения. И их нужно было разрешить.
— Ты действительно раньше состоял на службе в императорской гвардии? — выпалил я.
Мо Сянь даже бровью не повёл, никак не показал, что удивился моему вопросу. Лишь взял листок и снова прочитал содержимое.
Потом отложил листок и со вздохом сказал:
— Я и сейчас служу своему императору.
— Как так? — удивился я. — Ты же не в Китае?
— Я не могу всего объяснить, — с сожалением в голосе ответил Мо Сянь и добавил: — Пока не могу. Но поверьте, молодой господин, ваша безопасность и ваше развитие для меня в приоритете. Если случится такое, что мне нужно будет выбирать между верностью императору и вашей безопасностью, я выберу вашу безопасность. Такова воля императора.
До того, как Мо Сянь произнёс последнюю фразу, я ещё надеялся, что он действует по дружбе или из верности отцу. Но когда он сказал, что такова воля императора, я понял, что и верность, и дружба на втором месте, если не на третьем.
— А как же твои рассказы про отца? — негромко спросил я, чувствуя некоторое разочарование.
— Я не лгал вам, молодой господин, — ответил Мо Сянь. — Я рассказал вам правду.
— Только не всю, — заметил я.
И Мо Сянь повторил, как эхо:
— Только не всю. Всю я сейчас рассказать не могу, извините.
— А эти… — я кивнул в сторону оставленного нами зала. — Они твои подчинённые?
— Да, — подтвердил Мо Сянь. — Это мои подчинённые.
— И они приехали сюда, чтобы вредить России?
Я не мог не задать этот вопрос. Нужно было всё прояснить.
Мо Сянь тяжело вздохнул и ответил:
— Нет, конечно! Но русскому императору не нужно знать о нашем присутствии здесь. Достаточно того, что про нас знают приставы.
— Мо Сянь, — прошептал я. — Ты в какие политические игры втянул меня?
— Никаких игр! — прямо ответил Мо Сянь. — Моя задача только ваше развитие и ваша безопасность, молодой господин!
— То есть, это не просьба отца, это задание императора? — спросил я.
— И то, и то, — ответил Мо Сянь. — И ваш батюшка просил, и его величество приказал.
— Чем же я так важен? — усмехнулся я. — Что аж китайский император заботится о моей безопасности и о моём развитии.
— Этого я пока сказать не могу, простите, молодой господин, — Мо Сянь соединил кончики пальцев и обозначил поклон.
В этот момент шторки раздёрнулись и вошёл бармен Ян Хао с
