Посовещавшись, решили пройтись на север до начала подъема. Плавни туда точно не доберутся, к тому же лес там светлый, редкий, сплошной сосняк почти без кустарника, шагать по такому — сплошное удовольствие.
По нему и обошли зону плавней. Как Рогов понял, они здесь не сплошные, тростник и прочая водная зелень оккупировала лишь отдельные участки с запутанной береговой линией. Такая форма ландшафта куда круче проявила себя восточнее города, но там, очевидно, все дело в запутанной дельте реки, а не в системе лиманов.
Во время обхода обнаружили старое пепелище и заросшее поле. Кто-то из восточников решил заняться здесь сельским хозяйством, но, судя по всему, не слишком преуспел на этом поприще. Других признаков недавнего пребывания человека не встретили.
Да и давнего тоже.
Но все изменилось в тот момент, когда вновь выбрались к чистому побережью. Находки посыпались одна за другой, и это далеко не всегда касалось древностей. Вначале то и дело перебирались через остатки непонятных сооружений из тяжеленных известняковых блоков. Скорее всего — что-то ирригационное, возможно, связанное с тем самым каналом, который пересекали дважды за время скитаний. Поблизости от этих развалин просматривались руины городка, построенного из того же материала, только камни там применялись куда скромнее, подъемные. И поэтому время здесь порезвилось всласть, только фундаменты и россыпи обломков сохранились, да и те почти везде затянулись дерном.
Прямо напротив древнего городка у линии крупных камней, оставшейся от древней пристани, обнаружили остов корабля. Понятно, что ему далеко не века и уж точно не тысячи лет, дерево еще можно пустить в дело. Собственно, кто-то это уже понял, часть досок обшивки сорвана явно не стихией, а с применением инструментов. Поживиться здесь особо нечем, неведомые мародеры ни гвоздя не оставили, вычистили все до блеска, причем случилось это не вчера и не позавчера — как минимум год прошел.
Возможно, современные корабельщики использовали старую пристань по назначению и что-то пошло не так. А может, их судно случайно вынесло штормом именно сюда, попробуй теперь пойми, как было дело.
Дальше, на берегу неглубоко вдающегося в сушу заливчика, наткнулись на деревеньку в семь изб. Обнесена частоколом метра в два с половиной, по углам возвышались две укрепленные наблюдательно-оборонительные вышки. Народ обосновался здесь всерьез, но это вряд ли можно назвать городком. Скорее всего — одно из поселений-спутников, которые как грибы после дождя вырастают вокруг перспективных населенных пунктов.
Все пришло в запустение, тропинки травой зарастали, массивные ворота раскрыты настежь и надежно подперты тяжеленными валунами, чтобы налетающим с озера ветром не разбило, хлопая туда-сюда. Возможно, уходившие люди планировали когда-нибудь вернуться, поэтому деревню «законсервировали до лучших времен». Видно, что уже не один год заброшена, но можно заходить в любую избу и нормально жить после уборки и незначительного ремонта.
Разжиться здесь было особо нечем. Кое-какая деревянная посуда осталась, обычно очень убогая, заплесневелые тюфяки и прочее в таком же духе.
Киря, заглянув в одну из изб, вышел с деревянным угловатым корытцем, показал Рогову:
— Знаешь, для чего это?
— Тазик, чтобы младенцев купать?
— Сам ты младенец, я уже устал бороться с твоим дремучим невежеством. Это специальный лоток корейского типа, им золотоносные пески промывают.
— Откуда знаешь?
— Я гений, а гении знают все.
— Тогда сформулируй мне принцип неопределенности Гейзенберга, раз такой гений. Ну а если нет желания, я все еще готов послушать историю твоих познаний о золотодобыче.
— Ладно, уговорил, и правда нет настроения о химии болтать.
— Вообще-то эти принципы относятся к физике. Квантовой физике.
— Никогда не придирайся к гениям, от этого импотенция развивается. В общем, случалось в моей жизни разное. Однажды, еще в период романтической юности, завербовался я в артель сварщиком на сезон, там и насмотрелся. У нас такими, как ты выразился, тазиками грамотные люди пробы брали, а тут, может быть, всерьез работали: уж больно размер хорош, те куда скромнее были.
Рогов, осмотревшись, не заметил ярко выраженных следов золотодобычи, о чем и доложил:
— Не вижу, чтобы здесь серьезно копали.
— Может, где-то выше по ручью. Надо запомнить место и Сфену сказать. Уверен, что если не в этом сезоне, то в следующем он сюда доберется.
— Дома добротные, — заметил Рогов. — Хотя и позаброшены, а лучше наших устроены. Чуть приберись, подлатай местами — и можно жить. Печи мне здешние нравятся, в них, наверное, душевно на огонь зимой смотреть. И копоти по стенам и потолкам нет, не чадят при такой открытости. Хитрая система.
— Никаких хитростей, потому как дров на такие топки прорву нужно, — заметил Киря, добавив: — Хотя дрова здесь вообще не вопрос, так что ладно, проехали.
— Если в городке все осталось в таком же состоянии, жаль, что там эпидемия прошла. Зараза могла остаться, селиться там нежелательно.
— Ты еще городка этого не видел, а уже жалеешь о качестве недвижимости.
Городок обнаружился километрах в восьми дальше по берегу. Пришлось обходить еще одну полосу плавней, так что на такой недлинный путь ушло больше трех с половиной часов, что даже с учетом бездорожья — многовато. Может, и есть удобные тропы через тростник, но попробуй их еще найди без проводника.
Это явно не деревня с жалкой кучкой избушек. Хотя и там и там дома не отличались ни размерами, ни проектом, было их на порядок больше. И оборонительная стена куда внушительнее, частоколом такую уже не назовешь: из приличных бревен, ворота охраняются полноценной башней, а не укрепленными вышками. Это если судить по уцелевшим фрагментам.
Что значит уцелевшим? А то и значит — город сильно пострадал от огня. Центральная часть выгорела полностью, от домов остались лишь неприглядные груды, из которых кое-где высовывались обуглившиеся бревна. Стена сохранилась лишь местами, на остальных участках ее как будто пылающая пасть изгрызла, лишь горелые пеньки остались торчать в земле.
Почему деревянный город не изошел на пепел полностью — неизвестно. Да и причина пожара — тайна. Ваксы постарались? Может, и так. А может, сами люди и подожгли то, что осталось, чтобы выжечь заразу или просто не оставлять своего добра волосатым агрессорам, которые каким-то образом всей толпой успешно прорвались за стену. Да что угодно могло случиться.
Итог один — от городка остались жалкие ошметки. И, как полагал Рогов, это даже к лучшему — не возникнет соблазна поселиться в заброшенном жилье, каким бы качественным оно ни было. У землян остался запас различных антибиотиков, из аптек много чего прихватили, но не факт, что они помогут против местных бацилл. Одного взгляда на Гриндир достаточно, чтобы понять — с некоторыми представителями местной биологии могут возникнуть нешуточные проблемы. А что касается камней жизни, их резервы не безграничны. Массовая эпидемия может быстро забрать всю силу из сидов. И пусть землянам известен революционный способ подманивать алмазных скорпионов при помощи взрывчатки, дело это непростое, технология пока что не отработана до мелочей, пробная охота чудом обошлась без жертв.
