За прожитые здесь полтора месяца одного из группы, сталкера, известного под кличкой Оглобля, засосало в «хладку», еще двоим «пофартило» столкнуться с гигантским медведем, причем не мутантом, а вполне обычным. Остальные же понемногу втянулись в такую жизнь и даже находили в ней известный вкус. Плохо, что не было женщин, а так – ничего особенного, если не считать мутантов с аномалиями. Разве что тяжелая тоска от осознания оторванности от «цивилизованного» мира.
При этом Верея о своих «выселенцах» не забывала. Раз в две недели либо сам Грызун с Чарой наведывались в город на кое-как починенном «уазике» с грузом «ракоскопионины» и корней и возвращались с закупленным провиантом. Либо же приезжали посланцы Акбара на грузовике со снедью и снаряжением, принимали на месте добычу и оплачивали по установленным хозяином ценам. Как бы то ни было, ни голод, ни жажда диким (во всех смыслах) сталкерам никоим образом не грозили.
Досуг разнообразием не отличался и был под стать здешнему народу. В вагончиках имелось несколько книг и шахматы, а также найденная в ходе мародерских походов видеодвойка и домашний кинотеатр.
Но к книгам сталкеры особо не приохотились, а шахматы были не по силам надежно проспиртованному мозгу. Видеоплееер же они почти сразу ухитрились сломать, после чего попросили у Акбара новый, но тот заломил совсем несуразную на их взгляд цену, так что пока сидели без «кина».
Некоторое время всех развлекали издевательства и подшучивания над худым и щуплым Серегой-Серым, который быстро занял место неприкасаемого. Некоторые из сталкеров даже шушукались на тему, мол, лоха молодого невредно бы «опустить», но пока ограничивались жестокими шутками. В результате у парня прибавлялось синяков вдобавок к не сошедшим еще следам от ударов вдовушкиной скалки на спине.
В свободные часы забивали «козла» или играли в карты, а когда несколько засаленных донельзя колод полностью истрепались, в ход пошла старая тюремная наука, и в мозолистых руках запорхали «стиры», нарезанные из книжных страниц. Играли на щелчки, на папиросы, на хмельное. (Сереге уже пару раз даже предлагали сыграть в картишки на «очко».)
Ну а когда игра надоедала, зло собачились из-за пустяков, хотя до мордобоя доходило редко. Но если уж дрались, то всерьез, без поблажек, до крови и разбитых физиономий, а потом весело мирились за стаканом самогона.
Так, однако, развлекались не все. Кое-кто обсуждал планы на будущее.
В домишке сидели назначенные в караул люди. Если бы кто-то залез в базу данных МВД, то узнал, что перед ним уголовники средней руки – Тыква, Бочка и их бригадир Слон.
– Нет, сглупили мы! – Наморщив прыщавый лоб, Тыква (Ленька Тыквин, мелкий картежный шулер-неудачник) бухнул кулаком по столу. – Нужно было не чухаться, а нах… бомбить конкретно этот чертов город! Под себя нагибать! Ну, сам посуди, сколько тех ментов? Десяток-полтора? Мы бы их порезали вместе с их новым дружком Драконом, да лохов местных поприжали, те б и не пикнули! Ружбайки бы пособирали, правильных ребят из местной сталкерни бы нашли. Акбара, чурбана этого, на нож! Ну, Слон, скажи ж?
Приблатненный молодой парень заглянул в лицо начальству.
– Гладко говоришь, – процедил коллега Тыквы, сорокалетний грузный Бочка (хулиганство и легкие телесные). – Только это тебе не Москва, здешний народ с налету не обломаешь. Да и с ментами не так просто – это языком легко болтать. А уж Дракон со своими пацанами еще те волки. Придавят – не успеешь пикнуть!
– Че-ево? – взвился Тыква. – Ты чё несешь, Бочка? Да имел я этих Драконовых сопляков крупным планом!
– Ша! – каркнул Слон – мужик крепкого сложения, со сломанным носом и охотничьим ножом у пояса (Иван Семенович Бивнев – три ходки за грабеж, условно-досрочное освобождение). – Ша, я сказал! Кого ты там имел? Петухов на зоне да шмар вокзальных? Фуфло гнать всякий может. Бочка правильно говорит, тут с налету много не сшибешь. С умом подойти надо.
Бригадир в тысячный раз мысленно проклял себя за эту поездку. «Капнул» верный человек, что есть в местном монастыре иконы древнего письма в окладах золотых с камешками – возвращенное из Гохрана добро, какое по непонятной причине не пустили за семь десятков лет в переплав. А ризницу, дескать, гвоздем открыть можно. Да и власти с ментами почитай что нет, самого храброго следака в Зону только под автоматом загнать можно. И ездили ж только на разведку. Что ж было Тыкву того же не послать?..
– Опять же, чего за прошлые дела тереть? – вслух продолжил он. – Кто ж знал, что все так обернется с этим… екалэмэнэ… туманом?! Тут теперь хорошенько подумать надо!
– Да чего думать, шеф, когти рвать надо.
– Мудак! – брякнул Бочка. – Куда бежать задумал? Говорят же, туман. Нет на Большую землю прохода.
– Так мы по морю, до самой Нерезиновой…
– Тьфу ты, – сплюнул заместитель предводителя. – Ему что в лоб, что по лбу – один хрен.
– Ладно, – вдруг напрягся Слон. – Ну-ка, выйди, проверь, что там за кипеш.
На улице и впрямь творилось что-то непонятное. Шум, громкая ругань.
– Слышь, что говорю? Сходи проверь, Тыква.
– Да ладно, шеф, чего там? – поежился тот.
– Иди! – Предводитель подкинул в красный зев «буржуйки» еще одно полено.
– Ну, лады… – Прихватив с накрытого изрезанной клеенкой стола АКМ, парень направился к выходу.
А через несколько секунд послышался яростный вопль, подхваченный множеством голосов…
Ночное небо нависало над землей непроницаемым черно-антрацитовым пологом в игольчатых крапинках звезд и туманной рекой Млечного Пути, чей бледный свет был единственным привычным и неизменным. Тонкий серпик луны не позволял человеку рассмотреть что-то дальше собственной вытянутой руки. Кибела – новый спутник Земли – астероид, а может быть, кто знает, – и искусственный объект, запущенный то ли атлантами, то ли «зелеными человечками». И ничто не могло развеять эту тьму.
Ночь – не время человека, а у тьмы были свои хозяева. И не одни лишь простые хищники, которым издревле принадлежало время после захода солнца. И даже не мутанты. Во мраке обитало кое-что иное.
В тусклом свете ущербного месяца двигалась зловещая мохнатая тень странного существа.
До XXI века такие не дожили, оставив лишь смутные предания, сложенные теми, кто встречал этот полуразумный первоначальный ужас, олицетворение темной стороны мироздания.
Откуда же явился этот? Да просто вышел из тумана, и все…
Огромный и заросший длинной шерстью, он, тяжело переваливаясь, двигался сквозь ночной вязкий туман, безошибочно хлюпая по глубоким топям даже там, где тонули лоси, и перескакивая вековые буреломы.
