Мы, не сговариваясь, разделились на две группы. Одной предстояло спуститься в подземелье Лодуса — если это было оно, — другая же должна была отправиться на помощь находившимся где-то недалеко от эпицентра поглощавшей квартал черноты собратьям…
Если они были еще живы.
Жарэд — старший второй группы — что-то сказал троим своим спутникам, и они присоединились к нам.
— Возможно, в подземелье вам понадобится помощь Духоборцев, — сказал он нам и, развернувшись, первым пересек границу квартала, оскверненного центальскими духами. Чернота под его ногами прянула в стороны, обнажив чистый участок брусчатки. Но тут же сомкнулась за его спиной сплошным шевелящимся ковром. Его спутникам не удалось добиться того же эффекта. Мрачная субстанция липла к их подошвам, словно патока, тянулась к ним тонкими усиками, карабкалась по ногам вверх. Лишь щепотка какого-то порошка смогла разогнать черноту, сгустившуюся и недовольно заколыхавшуюся по-над стенами домов. Так они и шли дальше, время от времени посыпая улицу порошком, пока не скрылись за поворотом. Чернота снова заполнила улицу и продолжила свое наступление на Сандору.
Мы проводили взглядами отважных Духоборцев и продолжили путь к воротам.
На скамье перед опустевшей казармой стражи Нижнего Асхонела сидел Марэген. В отличие от нас, он со знанием дела подготовился к предстоящей экспедиции. На нем был нагрудник из толстой кожи, на поясе меч и кинжал, за спиной каплевидный деревянный щит, на плече моток веревки и дорожный мешок.
— Что так долго? — предъявил он вместо приветствия.
Никто не ответил. Растиф, окинув его придирчивым взглядом, спросил:
— У тебя есть разрешение на ношение оружия?
— Конечно… нет. А это кто такие? — поинтересовался скорд, кивнув на наших спутников.
— Друзья, — коротко ответил Растиф.
— Ну-ну, — кивнул скорд. — Чем больше народу, тем больше шансов, что хоть кто-нибудь вернется живым.
Да уж, умеет человек подбодрить…
Даже острый на язык Арсиги уныло промолчал.
Асхонельские ворота были распахнуты настежь — заходи, кто хочет. Только нужно быть полным идиотом, чтобы в сложившихся обстоятельствах лезть в обреченный город. Предместья тоже опустели: местные жители увели весь скот, и даже домашней птицы не было видно. Дома выглядели брошенными наспех — раздолье для мародеров. Но и они не решались показаться на улицах в этот ненастный день.
Деревня Заполье располагалась к северо-востоку от столицы, на опушке Сандорского леса, с трех сторон окруженная полями с колосящейся пшеницей. В поле никто не работал, но в самом населенном пункте нас встретили с вилами и топорами, приняв за любителей легкой наживы. Народ был настроен решительно, и, думаю, наши объяснения не смогли бы урегулировать назревавший конфликт, если бы сельчане не признали в наших спутниках Духоборцев. Отношение тут же изменилось, нас засыпали вопросами о том, что происходит в Сандоре. Люди опасались, что опасность может распространиться за пределы города, и тогда… Они уже приготовили все необходимое для быстрой эвакуации, но все не решались бросить на произвол судьбы свои дома и хозяйства.
Мы не стали их ни обнадеживать, ни давать бесполезных советов, потому как сами не знали, чем это все закончится. Разжились продовольствием и покинули деревню.
К оврагу пришлось пробираться через лес. Сразу видно: местные сюда не ходили. Глубокая извилистая трещина в земле напоминала уродливый шрам. Она постепенно расширялась, отчего не спасали даже росшие по его краям покосившиеся деревья. Чуть в стороне высился холм, из-под которого выглядывали оплывшие и покрытые мхом руины древней крепости. Как и следовало ожидать, от нее мало что сохранилось.
— За нами следят, — тихо сказал один из Духоборцев.
Я завертел головой, но он добавил:
— Ты его не найдешь. Это дух-невидимка.
Дух… Значит, предсказание Растифа сбывалось: Риммер натравил на нас свою свору.
Значило ли это, что людям Ингуса не удалось отвлечь на себя духов?
— Он один? — спросил я.
— Кажется, один.
Соглядатай.
А значит, очень скоро пожалуют и остальные.
— Можешь его уничтожить?
Духоборец покачал головой.
— Он далеко. Если я попытаюсь приблизиться, он попросту сбежит.
Цепляясь за обнажившиеся корни, мы спустились на дно оврага, прошлись по всей его длине, но так и не обнаружили никакого входа в подземелье.
— Он был где-то здесь, — растерянно бормотал Марэген, зачем-то ковыряя землю палкой и разбрасывая носком сапога сухие ветки. Неожиданно его нога уперлась во что-то прочное. — Помогите мне!
Мы вместе очистили от земли толстый деревянный щит, сколоченный из бревен.
— Я же говорил — он здесь, — Марэген постучал по щиту каблуком. — Наверное, местные накрыли, чтобы наружу не лезли твари из подземелья.
Мы навалились всем скопом, но лишь слегка сдвинули щит с места. После чего наблюдавший за нами со стороны Арсиги вразвалочку приблизился к настилу и, вцепившись в его края и поднатужившись, в одиночку оторвал щит от земли и отбросил его в сторону.
— Цанхи, — с пониманием кивнул скорд и, умело привязав веревку, сбросил ее в зияющий чернотой провал.
Духоборцы обсыпали края дыры каким-то порошком.
— А это еще зачем? — спросил Марэген.
— Если появятся духи, они не смогут проникнуть в подземелье.
— Духоборцы, — в прежнем тоне фыркнул скорд.
— Кто первый? — спросил он, кивнув на провал, и хитро прищурился, когда никто не изъявил желания первым спуститься в подземелье.
Довольно хмыкнув, он плюнул на ладони, взял веревку в руки и стал осторожно спускаться вниз, упираясь ногами в осыпавшиеся стены провала. Спустя несколько минут напряженного ожидания снизу донесся приглушенный голос скорда:
— Долго вас ждать? Спускайтесь!
Вторым в подземелье полез Растиф. Следом за ним пошел Винеар, предварительно спустив в провал заплечный мешок, в котором он нес свои зелья, и посох. Потом спустился я и все остальные. Последним был Арсиги. Идти в подземелье он хотел даже меньше, чем я. Но все же пошел.
Факелы нам были без надобности. Я прихватил свой пимперианский светильник и лампу Ковенкона, принадлежавшую Растифу. Такая же лампа оказалась и у Марэгена. Включив всю иллюминацию, мы ярко осветили начало нашего пути.
Время не пощадило подземелье. Обложенные кирпичом стены зияли дырами, сквозь которые пробивались корни деревьев, сыпались земля и песок. На полу громоздились кучи битого камня и прочего мусора. Туннель позади нас, судя по направлению, ведущий к крепости, и вовсе оказался безнадежно завален.
