– Десять минут до выхода из прыжка, – предупредил оператор.
Это осуществился уже третий прыжок, но он же, пожалуй, и самый ответственный. Сейчас и должно выясниться, работает ли чип и не напутали ли чего программисты, установив этот чип на старкрейсер, закачав в него необходимые «подслушанные» коды и «отражатели» сигнала на другие корабли эскадры, поскольку технологию чипа за столь короткое время повторить не удалось, и тем более оснастить его аналогами все корабли.
– Одна минута до выхода…
Силаев посмотрел на агента. Тот нервничал еще больше, чем сам адмирал. Ведь в случае чего для него это означало провал, провал многоходовой и очень долго и трудно подготовленной операции, потребовавшей для своего осуществления тысячи человеческих жертв, заплаченных за правдоподобность. Ну и естественно его жизнь также висела на волоске.
В то же время для адмирала несовпадение паролей оборачивалось лишь тем, что ему предстояло как можно быстрее вывести свою эскадру с территории противника. Это могло стать по-своему большой проблемой, ведь им наперерез в очередной точке выхода могли выскочить корабли Альянса и встретить самым «теплым» образом, применив весь арсенал вооружения. И все же это лучше, чем непосредственное выполнение задания по бомбардировке.
– Пять, четыре, три, два, один… – считал оператор последние секунды до выхода корабля из подпространства, и все окружающие замерли на своих местах, превратившись в статуи, словно ожидая немедленной смерти, если в расчеты, заложенные в чип, все же закралась хоть малейшая ошибка. – Внимание… выход.
Привычный толчок, который все ощутили, показал, что корабль вышел из подпространства.
– Ну?! – не выдержал агент Чемберлен. – Буй срисовал нас?
Адмирал, едва удержавшись, чтобы не закусить губу, повернулся к связисту.
– Что с буем? Подает какие-нибудь тревожные сигналы…
– Никак нет, сэр!
В зале послышался вздох облегчения. Раз буй не подавал непредусмотренных сигналов, значит, принял их за своих.
– Поздравляю, агент Чемберлен, – поздравил комитетчика адмирал. – Пока все идет по разработанному плану, как по нотам…
– Спасибо. Но в этом и ваша с братом немалая заслуга…
Эскадра под командованием контр-адмирала подходила к своей цели самыми малоиспользуемыми трассами, проглатывая как можно большее расстояние за один прыжок, чтобы не отсвечивать перед буями и станциями лишний раз, отмечаясь лишь перед контрольными станциями, каждый раз опасаясь раскрытия с самыми печальными последствиями.
Прорвавшись через приграничную полосу и убедившись, что чип «свой-чужой» работает исправно, программисты загрузили в него новые коды, и теперь эскадра получила новые позывные, окольными путями двигалась к своей заветной цели.
Прыжок. Корректировка курса, чтобы не пройти сквозь звезду, которая своим полем даже в подпространстве могла уничтожить корабли, а если пройти слишком близко, то и отклонить курс настолько, что выход из прыжка мог произойти в самом центре какой-нибудь звезды.
Поход шел на удивление гладко, практически ни одной экстренной ситуации. Лишь два раза приходилось общаться с небольшими патрульными эскадрами, но от них удавалось отделаться, намекая на свой значительный и секретный статус. Поэтому экипажи кораблей уже практически перестали переживать, что однажды какой-нибудь буй, увидев эскадру, вдруг отошлет сигнал в координационный центр – «противник».
– Агент Чемберлен…
– Называйте меня «полковником», адмирал, это мое настоящее звание, – попросил агент КЕК.
– Хорошо, полковник… Прошлый раз вы как-то сказали, что знаете все о том мире людей, куда нам предстоит попасть после разгрома завода Альянса по изготовлению прыжковых стержней, если конечно разгромим и при этом еще и уцелеем… Хотелось бы узнать поподробнее.
– Зачем вам это? Любопытство?
– Не совсем. Должен же я, в конце концов, знать, что это за люди? А то ваши инструкции очень уж скупые.
– Секретность… – развел руками Джошуа. – Но что именно вы хотите узнать?
– Как можно больше.
– С чего начать?
– Ну, например, с того, когда и как вы их обнаружили? Как я понял из весьма скудной пояснительной записки, которую мне дали с инструкциями, они совершили свой Исход, не оставив нам никаких сведений о том, куда направляются.
– Да, это так. Более того, их предводитель, весь в наколках, без глаза, предвидя, что мы все же вернемся, оставил нам запись, где длинно ругался матом и показывал неприличные жесты, посылая нас в такие места, что и вспоминать не хочется, – засмеялся полковник.
– Интересно…
– Как-нибудь потом я покажу вам эту запись. Ну, а что касается того, как и когда мы их обнаружили, то тут чистая случайность. В самом начале этой войны один «флибустьер», точнее целая абордажная группа, исчезла в Червячной дыре, уходя от преследования во время проведения одной из довольно рядовых операций, не предполагавшей ничего такого… Им повезло, и они вынырнули неподалеку от планетарной звезды, которая оказалась в зоне влияния тамошнего человеческого сообщества. Кое-как они добрались до планеты на своем шаттле…
– Так и обнаружили этих людей?…
– Не совсем… – после долгого молчания выдавил из себя агент Чемберлен. Он почему-то вдруг захотел все рассказать этому адмиралу.
Полковник долго пытался пересилить себя и сказать, что это и есть то самое сообщество, куда им предстоит попасть, тем более что адмирал не сможет это проверить, но потом все же решил рассказать, как все произошло на самом деле.
– Это была так называемая Ветвь Феникса…
– А как называется та ветвь, куда мы должны попасть и привести за собой Альянс? – спросил Силаев, заподозрив неладное.
– Отверженные… так они сами себя называли, когда уходили из Солнечной системы.
– Значит, существует еще одна человеческая цивилизация?! То есть уже третья! Помимо нас и Отверженных?!
– Да. Потомки тех самых колонистов с пропавшего корабля «Феникс». Они выжили и на обломках древней цивилизации даже развили свою весьма технологически развитую цивилизацию – республику Фест. Мы называем их Ветвью Феникса…
– Продолжайте же, полковник!
– В общем, наш бравый «флибустьер» и там не растерялся. Он оказался по воле злого случая среди пиратствующих отморозков и чувствовал себя среди них как рыба в воде.
– То есть?
– По некоторым причинам наладить плодотворную связь с представителями власти не получилось. Они захотели остаться для своих собратьев, то есть для нас, инкогнито, побоявшись начавшейся войны нас с чужими. Более того, ему пришлось делать ноги от них, чтобы не просидеть в клетке до конца своих дней, под пытками рассказывая о нашем мире все, что только смог запомнить его мозг.
