Он действовал инстинктивно: видел, что Грэйл оставил свой пост и что теперь за ним никто не следит. Все было именно так, как предположил Блонский, — один лазерный выстрел, одно нажатие на спуск. Пожар даже не думал, что звук выстрела услышат остальные. Когда ледяные гвардейцы проснулись, Пожар быстро улегся на одеяло и сделал вид, что тоже едва проснулся, хотя его сердце колотилось в груди и по спине тек холодный пот.
Теперь его правая рука чесалась невыносимо. Он осторожно повернулся, чтобы до нее можно было дотянуться левой. Как и предлагал Блонский, Стил с Гавотским проверили всех на предмет мутаций. Пожар был уверен, что пройдет проверку, и все же испытал огромное облегчение, когда действительно ее прошел. Вердикт заставил его вновь поверить в себя, убедил в том, что хоть он и не мог объяснить своих действий, но поступил правильно. Сделал это ради Императора.
Почесав правую руку, Пожар застыл в ужасе, когда почувствовал на ней что-то незнакомое и странное, чего не было еще час назад, — выросший клок шерсти.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
До уничтожения Крессиды 23 часа 53 минуты 42 секунды
Первая лавина была небольшой.
Ледяные гвардейцы ее ждали. Но все, что они могли сделать, — приготовиться к моменту, когда снег заскользит под их ногами, и надеяться, что вслед за маленькой лавиной не сойдет большая.
Этим утром перед ними встал выбор: идти в крепость Мангеллана, бывший улей Йота, по проторенной дороге, где вероятность встречи с противником была гораздо выше, либо попытаться пройти туда по коварным снежным холмам. Стил поступил не так, как поступает большинство командиров: он вынес вопрос на открытое обсуждение. Все это время солдаты почти не разговаривали между собой, разве что обмолвились парой фраз.
Обвинения, прозвучавшие прошлой ночью, продолжали довлеть над ними. Даже Палинев, который вел разведку впереди, докладывался гораздо чаще, чем вчера, словно думал, что его длительное отсутствие может возбудить подозрения. Возможно, он был прав. Все следили друг за другом, и Стил вряд ли мог их в этом упрекнуть. Он тоже следил за ними.
Они подождали, пока уляжется снег, и молча отправились в путь.
Когда обогнули холм, на горизонте показались очертания улья. Идти до него оставалось несколько километров. От открывшегося зрелища у Стила скрутило желудок. Все крыши в городе были покрыты толстым слоем снега, стены — коркой льда. Казалось, это не настоящий город, а его ледяная модель, вырезанная в натуральную величину. Не оставалось сомнений в том, что распространившаяся на Крессиде зараза Хаоса крепко удерживает улей Йота в своих тисках. Город был осквернен ею настолько, что сама мысль о его восстановлении казалась безнадежной.
Этим утром бойцы отряда Стила сошлись во мнении, что безопаснее противостоять стихии, нежели последователям Мангеллана. Даже Пожар не слишком настаивал на том, чтобы идти к улью по главной дороге, и вообще был какой-то апатичный — то ли из-за событий прошлой ночи, то ли из-за раненой руки. Стил не мог точно сказать.
Полковник уже начинал сомневаться, правильный ли они сделали выбор.
Все его солдаты выросли на Вальхалле, и здешние природные условия были привычны для них. Им казалось, что они знают, какие опасности таят в себе снег и лед, и оставались бдительны в отношении признаков угрозы. А если случится худшее, как, например, на замерзшем озере, они думали, что знают, как минимизировать последствия. Будь это отряд с любой другой планеты, все давно уже были бы покойниками, но для ледяных гвардейцев Вальхаллы это как утренняя прогулка.
Но, как заметил Гавотский, когда они проходили сквозь ледник, вода на этой планете тоже заражена скверной Хаоса, и поэтому снег и лед здесь не всегда ведут себя так, как должны.
Вторая лавина оказалась гораздо больше.
В том, что кто-то ее вызвал, Стил никого из отряда винить не мог. Лавина начала сходить высоко над ними и обрушилась как цунами. Возможно, она была естественным следствием сильного снегопада — недавно выпавший снег просто соскользнул с обледенелой поверхности. Но то, что лавина сошла именно в этот момент, выглядело подозрительно.
Ледяные гвардейцы, за исключением Палинева, рассредоточились по склону горы, но на всякий случай далеко друг от друга не отходили. Лавина шла прямо на них, и была достаточно широкой, чтобы накрыть всех восьмерых.
Максимальному риску подвергались Баррески и Грэйл, которые находились ближе остальных к центру лавины, где скорость движения снежной массы была максимальной. Они знали, что от лавины, скорость которой достигала двухсот километров в час, не убежать, и в последние секунды перед тем, как она их настигла, лишь успели рвануть к ее краю.
Гавотскому и Стилу — один из них шел первым, другой — замыкающим, — бежать было почти некуда. Стил бежал изо всех сил, но напрасно. Когда лавина настигла его, полковник повернулся к ней спиной и приготовился к столкновению. Ощущение было такое, словно ковер вытаскивают из-под ног. Некоторое время полковник удерживал равновесие, но вскоре лавина смела его. Стил усиленно греб руками и ногами, словно плыл в снегу. Он знал, что сопротивляться потоку бесполезно, и просто пытался скользить на нем. С обеих сторон мелькали скалистые выступы, и ему оставалось лишь надеяться, что он не врежется во что-то твердое.
Стил сознавал, что где-то рядом с ним лавина несет Блонского, а позади осталась Анакора, которая сумела ухватиться за крепкое дерево и держалась за него изо всех сил. Полковник отчаянно пытался не упускать их обоих из виду и знал, что солдаты также стараются следить за своими товарищами с обеих сторон.
Несколько раз лавина накрывала Стила с головой, и он снова возвращался в воспоминаниях к замерзшему озеру. Но теперь он был полон решимости не потерять сознание и не оказаться похороненным заживо. Всякий раз, когда его накрывало, он отчаянно боролся и прикладывал усилия, чтобы вынырнуть на поверхность.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем все закончилось. Оказавшись погребенным под лавиной, Стил едва мог дышать, но все же нашел в себе силы выбраться из-под снега и встать на ноги. Несмотря на то, что его протащило на небольшое расстояние, он заметил, что местность сильно изменилась. Снег, образовавший новые очертания, скрыл старые ориентиры. Закрыв зрячий глаз, полковник стал ориентироваться по внутреннему компасу.
Первой он обнаружил Анакору — на склоне в трехстах метрах выше. Утопая по грудь в снегу, она по-прежнему держалась за дерево. «Она сильнее, чем кажется, — подумал Стил. — И с ней все в порядке».
