Обида казалась такой горькой, что хотелось плакать и кричать. Смерклый шел, не понимая, куда; внутри кипело бешенство. Он был обижен на лейтенанта, который отказал в спирте; на Ермолаева, который не предотвратил издевательства. Но больше всех он был… Нет, «обижен» неподходящее слово для его отношения к рядовому Приходько. Ненависть! Ослепляющая и беспощадная. Вот что Фрол испытывал к украинцу.
«Жалкие людишки, — говорил он себе. — И лейтенант этот, и взводный Ермолаев…» Но Приходько — не человек. Нельзя назвать человеком того, кто издевался над ним, унижал и даже пытался убить.
Да-да, Фрол не сомневался, что, затевая шутку, Приходько желал смерти крестьянину. «Вот только обмишурился ты, выбирая жертву, — подумал Смерклый. — Не тому устроил западню».
Все разговоры украинца были обидны для Фрола. Все извинения лживые! Приходько ненавидел Смерклого, потому что Фрол хозяйственный, потому что Фрол из деревни, потому что Фрол другой. И все попытки обидеть крестьянина только от зависти. От такой зависти, что зубы сжимаются до хруста и нервно дергается веко. От такой — что аж в дрожь бросает!
Нельзя прощать такого сволочного человека. Он должен почувствовать свою подлость! Должен понять, что натворил! И Фрол поклялся сурово отомстить Приходько.
Он вдруг вскинул голову, словно охотничий пес, почуявший добычу.
— На две пачки немецких сигарет, — послышался голос со знакомым акцентом.
Приходько!
Смерклый нервно стер слюну с колючего щетинистого подбородка.
На ловца и зверь бежит.
Прячась за деревьями, Фрол двинулся следом за красноармейцем.
«Нехорошо получилось со Смерклым, — думал Приходько, пробираясь меж костров к оставленным где-то вещмешку и винтовке. — Очень нехорошо!»
Больше всего Приходько беспокоило, что Смерклый рассердился. Не из-за опаски, что крестьянин, затаив обиду, начнет мстить. Такие мысли даже не приходили ему в голову. Приходько сам ценил хорошую шутку и твердо верил, что тот, над кем подшутили, должен смеяться вместе со всеми. Он не должен обижаться или злиться. Иначе это уже не шутка. Вот почему Николай досадовал на обидчивого Смерклого.
— Катя! — услышал он.
Приходько повернулся к лесу, вглядываясь в темноту. И там, среди деревьев, различил силуэт человека.
— Эй, лейтенант! — крикнул он, узнав одинокую фигуру. Новоиспеченный командир роты, пробираясь через сугробы, удалялся от лагеря. — Сказочни-ик!!
Лейтенант даже не оглянулся, словно и не слышал окрика. Еще мгновение, и он растворится в лесном мраке.
— Калинин! — снова позвал Приходько, но ответа не было. И тогда Николай бросился вдогонку.
— Стой, Сказочник! — кричал Приходько, ощущая неведомую опасность, которая угрожала командиру. Через десяток секунд он догнал молодого лейтенанта.
— Стой! — Он схватил Алексея за плечо и повернул к себе лицом. — Товарищ лейтенант, куда это вы направились? Рота маленько в другой стороне.
В слабом свете лагерных костров Приходько с трудом различал лицо командира. Но всё-таки ему показалось, что взгляд Калинина был каким-то потерянным.
— Приходько, — шепотом спросил Калинин, — это ты?
— Нет — Матерь Божья!
Стоять в этом странном лесу по колено в сугробах было жутко и страшно. Николай захотел поскорее уйти отсюда.
— Пойдемте-ка на свет, товарищ лейтенант, — предложил Приходько, но согласия не услышал. Калинин словно оцепенел, в прострации глядя куда-то во мрак. Чтобы вывести его из этого состояния, Николай обнял худые плечи лейтенанта.
— Куда же вас в самую чащу-то понесло? Ведь пропал уже один сегодня!
— Я увидел на стволе текст на древнеславянском. Я перевел многие слова, но никак не могу понять смысл.
Шаг за шагом они выбрались на дорогу. Здесь Приходько сразу почувствовал себя лучше. Страх прошел. Вид солдат, греющихся возле костров, вселял спокойствие и уверенность.
— А после этого, — продолжил Калинин, очнувшись от глубокой задумчивости, — меня позвала девочка.
Приходько рассмеялся от души.
— Да, маленькая девочка! — серьезно повторил Алексей. — Она назвала меня по имени, и я, кажется, знаю ее. Это моя маленькая кузина Катя с Большого Каретного. Она…
— Устал ты сегодня, лейтенант. — Приходько похлопал Калинина по плечу. — Так устал с нами, обормотами, что тебе девахи малые в темном лесу мерещатся.
Алексей нерешительно посмотрел на Приходько, подумал и произнес:
— Мне она показалась настоящей.
— Возьми-ка, лейтенант, — сказал Приходько, протягивая Калинину дутую бутылку. — Пара глотков, и будешь чувствовать себя, как Наполеон на острове Святой Елены.
— Наполеона отравили на острове Святой Елены, — отрешенно произнес Калинин.
— Да? — удивился Приходько тому, как его подвели школьные знания. — Ну, хотя бы маленькие девочки не будут видеться.
Приходько настойчиво протягивал бутылку, и Алексей нехотя взял ее.
— В таком странном лесу нетрудно и с ума сойти, — изрек украинец.
Калинин повертел бутылку в руках:
— Коньяк! Откуда?
— Выменял на две пачки немецких сигарет, — гордо произнес Приходько, задирая подбородок и выпячивая грудь. — Тут, правда, немного осталось, на донышке. Но на двоих хватит. А приносят ребята всё оттуда, с дороги, где немецкие «шмайсеры» и шинели лежат.
Алексей поднял бутылку, сделал быстрый вороватый глоток, но поперхнулся и закашлялся. Приходько засмеялся и похлопал лейтенанта по спине, помогая отдышаться. Затем взял бутылку растопыренной пятерней, отточенным рывком вскинул руку и выплеснул содержимое в рот. Опустевшую посуду выбросил под дерево.
— Ложился бы спать, лейтенант, — посоветовал он. — Тяжелый выдался день, но как знать, может, завтрашний еще тяжелее окажется.
Алексей покорно кивнул. Спиртное больше не жгло гортань, теперь дышалось свободно. От маленького глотка, который он сделал, по желудку расползалось тепло.
— Ну, будь здоров! — напоследок сказал Приходько. — Больше в лес не ходи.
— Не буду, — улыбнулся Калинин и не успел даже поднять руку для прощания, как впереди раздалась дробная автоматная очередь, а затем встревоженные крики солдат.
— Однако рано спать ложиться! — воскликнул Приходько, хватая первую попавшуюся винтовку. Алексей нащупал в кобуре командирский «ТТ».
Бегом они кинулись туда, где стреляли.
— Я увидел на стволе текст на древнеславянском. Я перевел многие слова, но никак не могу понять смысл, — услышал Смерклый голос молодого лейтенанта.
Фрол стоял в десятке метров от Приходько и Калинина, затаившись в темноте за стволом дерева.
Лейтенант зачем-то бросился в лес, Приходько едва остановил его. А если бы не остановил? Чем бы закончилась прогулка по ночному лесу для нового ротного? Смерклый не мог сказать определенно.
