словно дикобразы, свалились на землю. Но оставшиеся, более удачливые и успевшие перекрыться длинными каплевидными щитами, уже успели пришпорить жеребцов, уходя от оперенной смерти, и с разбегу врезались в середину строя руссов.
Для кого-то эта атака оказалась самоубийственной – две лошади грудью насадились на копья варягов и погибли, а всадники по инерции полетели вперед, под славянские топоры…. Но животные обломали и древки, упав на третий, развернувшийся к всадникам ряд воинов – и еще два рыцаря ворвались в середину славянского строя, бешено рубя противников мечами. В месте их удара возникла брешь, в которую тут же стали врываться датские хирдманы – настоящие хирдманы, судя по лучшим доспехам и умелым действиям. Очевидно, это и есть ядро защитников Лунда, профессиональное войско… И вновь лучники не смогли ничего противопоставить врагу – их стрелы, бьющие навстречу датчанам, будут попадать ведь и в незащищенные спины варягов! Отчаянно бранясь, я развернулся к стрелкам и побежал к ним, как смог быстро, закричав на ходу:
– Будивой, надо обойти их справа! Зайдем за спины данов, и тогда вы сможете разить их сзади!
Будивой – старший воин над лучниками Ратибора. Заслышав мой крик, он непонимающе на меня уставился, – и подбежав поближе, я повторил все, что сказал ранее, одновременно отчаянно жестикулируя и надеясь быть услышанным хотя бы сейчас:
– Давай обойдем сражающихся справа и зайдем данам за спину! Тогда вы сможете стрелять в них с тыла!
Будивой растерянно оглянулся на своих лучников, словно ища у них поддержки. Кажется, что мой простой и очевидный план (уже фактически воплощенный нашими стрелками в боях на море!) или вовсе не пришел ему в голову, или он настолько выбивался из привычной схемы действий, что никто всерьез не попытался его воплотить – да даже высказать вслух. А может, опыт пеших полевых сражений у дружинников Ратибора был просто не слишком богат, чтобы вот так вот смело проявлять инициативу… Тем не менее, развернувшись ко мне, венд уверенно кивнул, после чего коротко ответил:
– Веди, ромей!
Вот так вот, инициатива, как говорится, наказуема. И ведь главное – выходит, что во все времена!
Впрочем, вновь лезть в толпу яростно убивающих друг друга воев у меня нет ровным счетом никакого желания. Но и не принять участия в бою будет… скажем так, серьезным уроном авторитета – соратники меня не поймут. Совсем не поймут! Так что вывести лучников в тыл данов – это на самом деле очень даже разумно и правильно с моей стороны.
Огибаем сражающихся и заходим за их правый фланг мы примерно за пять минут, обойдя при этом и один из продолговатых скандинавских домов. За это время центр битвы превращается в какое-то хаотичное месиво, где даже не разберешь, кто в принципе бьется. Определить, кто там выигрывает, и вовсе невозможно… А вот левое крыло данов, сражающихся с воями Ратибора, по-прежнему держит двухрядный (где-то и однорядный) строй. Держит ровно до того момента, когда в спины датчан ударило разом два десятка стрел!
Второй залп лучников Будивоя окончательно переломил чашу весов боя в нашу пользу. И хотя в этот раз часть воев врага успели развернуться к опасности, закрывшись щитами, в строю бондов образовалось сразу несколько брешей, в которые, словно голодные волки, ворвались варяги! С радостью я разглядел среди них и Горыню, и Храбра…
Поздравляем! Вашему персонажу присвоена дополнительная специальность: «вожак».
+5 к авторитету.
+5 к харизме.
Октябрь 1060 года от Рождества Христова (6569 год от сотворения мира). Датская провинция Сконе, западное побережье современной Швеции. Предместье города Лунд.
Схватка двух отрядов, действующих до того единым целым, в считаные мгновения превращается в свалку с остервенением убивающих друг друга воинов. И если пару секунд назад я еще видел своих друзей, то сейчас их закрыли спины сражающихся, – лучникам здесь явно больше нечего делать… А еще пару секунд спустя из хаоса рубки вдруг выскочил рослый, широкоплечий дан, крепко сжимающий в руке увесистую секиру и рывком стряхнувший с руки остатки посеченного щита. В следующий миг он рванулся ко мне, яростно взревев и воздев над головой бродекс – схватившись за него обеими руками!
Тут бы мне и шагнуть вперед, присев и закрывшись щитом сверху, да ударить навстречу топором – по горизонтали от себя, под ребра противника. Но вместо этого я ошарашенно замер, не в силах сдвинуться с места и с ужасом смотря в перекошенное от бешенства лицо врага, на падающую сверху сталь… Я все же успеваю поднять щит – но тяжести удара рухнувшего сверху бродэкса хватает, чтобы опрокинуть меня на спину. Запястье левой пронзило острой болью, и я выпустил ручку-перекладину – впрочем, дерево защиты и так опасно хрустнуло под датской секирой.
Оказавшись на спине, тут же перекатываюсь в сторону – вовремя! Топор врезался в землю там, где только что лежал я, а от ответного неловкого удара наотмашь викинг легко уклонился – и с диким ревом вновь рубанул, стремясь добить.
Скручиваюсь вправо, уходя от наточенной стали, а после резко, с земли бью топором прямо, словно клинком – и верхняя часть древка с закрепленной на нем кованой «головой» врезается в нос противника. Дан отпрянул, рефлекторно схватившись за лицо, – а я со всей силой рубанул сверху вниз по колену. Брызнула кровь, враг взревел, потеряв равновесие, и неловко рухнул на раненую ногу – а я наоборот, наконец сумел вскочить. И следующий удар секиры обрушил на сочленение шеи и корпуса противника – словно бы врезал по деревянной плашке! Сталь погрузилась в человеческую плоть сантиметра на три… Меж тем, опустившийся на колени викинг неожиданно ясно посмотрел мне в глаза, без всякой ненависти – и улыбнулся. После чего в мой левый бок врезалось лезвие бродекса…
Я отпрянул скорее от неожиданности, чем от боли – удар смертельно раненого врага вышел несильным, он уже не смог вложить в атаку вес тела и придать ей нужное ускорение. Тем более, топор попал по притороченным к поясу деревянным ножнам и лезвию меча, покоящемуся в них… Короче, повезло мне, крупно повезло! Но все равно по телу прокатилась волна дрожи – это ж насколько близко я был к смерти!
Между тем датчанин шумно, разочарованно выдохнул. Изо рта его вылетели брызги крови – а секундой спустя закатились глаза… После чего воин рухнул плашмя на живот, так и не выпустив из правой руки топорища.
Зараза, если это был не самый настоящий налетчик-викинг, удалой морской разбойник, то
