— Когда на волю? — нетерпеливо прервала мои размышления Карина.
Я же молча стал пристегиваться к своей лежанке.
— Ты что делаешь?
— Скоро Гоблин придет, пока не стоит его беспокоить.
Карина неохотно кивнула и стала расспрашивать, что я видел. За разговором прошло время, появился наш надсмотрщик со своей мерзкой баландой, которую после нормальной еды даже видеть не хотелось.
Мне казалось, я подтер все следы за собой, но на практике я едва не засыпался. Действительно, тюремщик не заметил моей добычи, висящей в углу камеры, но стойкий запах копченостей, к которому мы успели принюхаться, сразу шибанул ему в нос. Надсмотрщик начал хэканьем шумно выражать свое удивление и озираться по сторонам, пытаясь определить источник запаха. К счастью, я вовремя заметил его реакцию, и возникшее чувство опасности позволило мне перескочить на ускоренный режим работы мозга, которого я по понятным причинам пока избегал. Поэтому пары секунд мне хватило, чтобы реализовать первое, что пришло в голову. Я подавил активность участка ауры Гоблина, отвечающего за чувствительность его нюха, быстро сформированным аурным щупом, по которому пропустил часть своей энергии. Типа разряда в ауру. Риск был минимален: то, что Гоблин не маг, я определил давно, а сейчас в очередной раз убедился и в его невысоких умственных способностях: он успокоился, и отсутствие прочих запахов никак его не насторожило. Мутить что-то посложнее, типа сквозняка, я не рискнул: без элементалей я мог не успеть, да и неизвестно, какие у него инструкции насчет нестандартного поведения воздуха. В общем, мы были на грани провала. Прокол-с… Вот только переход на повышенную мозговую деятельность выпил из меня все силы. Хм… Я даже не предполагал, что это так энергозатратно — думать… Зато поняв, что мои эксперименты прошли мимо понимания Гоблина, я решил оторваться на нем по полной и затеял одну штуку. — Теперь, когда он будет входить в нашу камеру, специальное плетение в двери определенным образом обработает его ауру, и наш недалекий Цербер потеряет к окружающему интерес, занимаясь только своей работой. Забавно. Жаль, с магами такое не прокатит.
Когда наш надсмотрщик ушел, я, несмотря на усталость, уже привычно высвободился из оков, я подошел к Карине.
Карина
Все-таки Никос не обманул ее! Мысль о том, что он не вернется, снова и снова прогрызала брешь в броне ее уверенности, а она латала ее уговорами своего второго параноидального "я" и не давала превратиться дырочке в засасывающую сознание воронку. И какое она почувствовала облегчение, когда он вдруг возник перед ее взглядом! Нет, сначала она, конечно, испугалась, но это рефлекторно. А вот чувство благодарности к нему за то, что не оставил, не обманул, прочно укоренилось в душе. Карина понимала, что это еще ни о чем не говорит — Никос вполне может следовать своим планам, в которых она играет роль одной из подпорок его будущего, выстраиваемого им с момента прихода в сознание. Но это не мешало ей, в первую очередь во имя своего спокойствия и уверенности, поливать эту благодарность питающей ее душевной энергией. Отметила она и высочайший уровень Никоса в области создания чар для отвода глаз. На таком близком расстоянии чародей ее уровня обычно должен чувствовать некую неправильность, будто кто-то насильно выкручивает шею, заставляет не смотреть, отвернуться. Впрочем, возможно то, что она ничего не почувствовала, всего лишь следствие ее беспомощного состояния.
С нетерпением и какой-то внутренней дрожью Карина ждала, когда же произойдет это, без преувеличения, знаменательное событие — ее освобождение. Всю сложность их положения и весьма слабые перспективы реального спасения девушка сознательно гнала от себя, чтобы не впасть в отчаяние. Наконец, дождавшись ухода тюремщика, которого Никос забавно назвал Гоблином (кстати, надо будет уточнить, кто это такие — гоблины), он подошел к ней. Внимательно посмотрев на нее, парень ободряюще улыбнулся. Одновременно с этим ее лежанка резко опустилась назад в горизонтальное положение. Перед глазами все поплыло, и Карина почувствовала легкое головокружение. Заметив ее реакцию, Ник успокаивающе произнес:
— Извини, сейчас это пройдет.
Одновременно с этими словами отщелкнулись удерживающие ее наручники, медленно взлетели в воздух и аккуратно опустились на пол вне пределов ее зрения. Наткнувшись на ободряющий взгляд Никоса, Карина собралась с духом и попыталась пошевелить руками. Шевельнуть-то получилось, а вот поднять — увы. На глаза невольно навернулись слезы разочарования.
— Ладно, проведем экспресс-восстановление по моей методике, — заметив ее реакцию, сказал Никос. — Но потом тебе понадобится много энергии, думаю, твой желудок с этим справится — проверено на мне, — Никос улыбнулся, протянул в сторону руку, и неожиданно в ней появилась корзинка, из-за края которой выглядывало глиняное горлышко. У Карины чуть глаза на лоб не полезли от удивления, но она постаралась не выдать его, хотя оно было просто безразмерным. Ну вот не могла она представить себе, как он такое провернул! Поставив корзинку рядом с ее головой (до нее донесся умопомрачительный запах каких-то копчений — в желудке даже заурчало, и девушка покраснела), Никос сказал:
— Сейчас я немного разомну тебе мышцы, заодно и оценю твое состояние. — Карина закрыла глаза. Ей вдруг стало невообразимо стыдно своего положения и того, что она лежит голая перед по сути незнакомым мужчиной.
Слабое и легкое касание ног. Пальцы Никоса бегут по ступням, надавливая на какие-то одному ему известные места. Теплота, излучаемая его руками, впитывается в тело, точно вода в губку. Нажатия на ступни, кончики пальцев, одновременно с этим возникает щекотание где-то внутри организма и мощный поток тепла и энергии бежит по ногам вверх до самого темени и там взрывается. Затем жесткое сминание икр, выкручивание каждой мышцы, боль, заставляющая их просыпаться. Та же боль в коленных чашечках и сухожилиях, тут же успокоенная касаниями ладоней, от которых вдруг повеяло прохладой. Руки перемещаются выше… Рефлекторное движение спрятать сокровенное — колени сами собой сгибаются и прижимаются друг к другу. Вспыхнувшая радость от этого простого движения: не все еще потеряно! Касания ладоней Никоса выше уже осознанно расслабленных коленей… Неожиданно возникло резкое сексуальное желание, мягкими движениями рук парня и болью уже в районе живота и выше быстро сошедшее до уровня маленького теплого шарика, свернувшегося чуть ниже пупка. Жар в районе сердца, лучиками солнца распространяющийся по всему телу. Теплые ладони аккуратно обходят груди, как бы не замечая их, за что Карина искренне благодарна парню… Резкие уколы в разных частях тела… Затем снова жесткость и боль в мышцах рук и, неожиданно, шеи. Нежные мужские руки, переворачивающие ее тело — и повторение пройденного. Только добавляется хруст в позвоночнике. А в конце наслаждение до стона, когда растопыренные пятерни чародея скрываются в ее волосах, слегка сжимая их до легкой боли, а пальцы массируют кожу головы. И продолжается это долго-долго… А в памяти, резонируя с ее внутренним состоянием, всплывают воспоминания детства, те моменты, когда Карина была особенно счастлива… На правую щеку повернутой в этот момент головы вдруг посыпалось что-то легкое и невесомое, выводя ее из дремы.
