— Кто-нибудь из вас недавно кричал? — прозвучал голос «Осторожного человека».
Людвиг недоуменно взглянул на своих сподвижников, а затем быстро ответил:
— Нет. Никто тут не кричал.
— Я же вам говорил, — шепотом обратился к командиру «Осторожный человек», — что крик доносился снизу. Даже не исключено, что это пострадал кто-то из наших ребят.
— Скорее всего, его больше нет! — утвердительно констатировал Винсент.
Батлер бросил на него уничтожающий взгляд.
— Ты о чем толкуешь?..
— Вы видели трупы в вестибюле? — ненавязчиво спросил Винсент.
— Нет, трупов как таковых мы не видели, но на входе повстречали сухой, столетний скелет, — незамедлительно ответил консьержу бывший военный. — Ну, и что из этого? Он выглядел неестественно. Скорее всего, он ненастоящий.
— Самый настоящий. Еще недавно он был человеком, и его звали Белинс. Он по неосторожности стал жертвой гигантского паука, в общем, так же, как и все остальные.
— Что ты несешь?! — почти зарычал Батлер. — Какого еще к чертям паука?
Людвиг, дабы привлечь внимание спорящих людей, постучал в дверь, а затем произнес:
— Послушайте… — он помедлил, не зная, как правильно обратиться к сильному человеку.
— Батлер! — представился отставной военный.
Людвиг продолжил:
— Послушайте, Батлер. Здесь и в правду происходит что-то странное. Из одного из номеров исчез постоялец. И он не просто уехал, не сказав ни единого слова! В его номере полнейший разгром, а на полу огромная лужа крови. Что, по вашему мнению, могло все это сотворить? Я Винсента хорошо знаю. Если он говорит, что кого-то видел, значит это действительно так. И если он сейчас утверждает, что видел гигантского паука, следует безоговорочно поверить ему.
— Вы можете говорить друг другу все, что хотите! — прорычал Батлер. — Лично я, из вас двоих — никого не знаю, и доверять не собираюсь. На мой взгляд, какие-то вы сомнительные личности. Я, таких как вы оба, стороной обхожу. Я наведался сюда со своими ребятами, чтобы выполнить работу. Так что не надо переходить на личности и доказывать мне всякую несуразицу. Договорились?
— Как скажете! — ответил Людвиг.
Батлер раздирающе взглянул на Винсента.
— Договорились?..
В ответ консьерж лишь согласно кивнул.
— А теперь отойдите, пожалуйста, от двери, — чуть мягче произнеся, сказал Батлер Людвигу. — Сейчас попробуем ее выбить.
Отставной военный, отступив на три шага назад, а затем, коротко разбежавшись, вдарил со всего маху ногой по деревянной преграде.
После ошеломительного столкновения ноги Батлера с дверью, горизонтально замкнутое пространство заполнилось оглушительным треском ломающегося дерева. А уже через мгновение звук покинул свой лестничный пролет и, эхом, словно удаляющийся сигнал, рассеялся в вертикальных глубинах верхних и нижних, абсолютно неосвещенных, этажей.
Дверь устояла вопреки, обычно безупречному, натиску сильного мужчины. В ее центре, вмятый след от протектора мощных ботинок, указывал о силе, с которой Батлер нанес свой сокрушительный удар.
Ничего подобного Батлер, в принципе, не ожидал. Как ему иногда казалось, когда-то давно — в молодости, он запросто смог бы счесть такой провал за само оскорбление со стороны собственной физиологии. Благо, что теперь он мог запросто смериться со столь неожиданным поворотом событий и отдать в свой мозг уже не первый утешительный приказ: «Ни эта дверь первая и уж точно не последняя».
Несмотря на жуткий треск, недавно прозвучавший на лестничной площадке, дверь даже не шелохнулась, когда Хьюберт с силой дернул за ее ручку.
Война с непоколебимой преградой, в виде обычной, хоть и щедро украшенной в позолоту, двери, продолжалась. Батлер нанес еще несколько сокрушительных ударов ногой, но стойкая конструкция все так же, как и прежде, не собиралась просто так сдаваться. Когда после очередного удара ушибленная кость, в правой ступне бывшего военного, вызвав болевой синдром, молча, застонала, сильный мужчина, непроизвольно крякнув, схватившись за ногу, поднял воображаемый белый флаг капитуляции. И вот теперь Батлер, согнувшись в три погибели, истошно морщась, натирал ушибленное место пострадавшей ноги. В частности, не физические и умственные различия, а именно способы подхода к определенной ситуации, отдаляли отставного военного от Хьюберта и тем более от Винсента, на бескрайние дали.
Хьюберт снова подергал дверь, но, как и прежде, его прогноз был неутешительным, особенно для, теперь уже прихрамывающего, Батлера.
Людвиг, в силу своего специфического — худощавого строения тела, не мог ни в коем разе соперничать по силе с отставным военным но, тем не менее, он все же попытался сделать хоть что-то полезное. Пролетев в паре сантиметров над поверхностью пола, консьерж ударился плечом о дверь.
Столкновение было не сильным, но этого хватило, чтобы Людвиг, ухватившись за правое ушибленное плечо, в следующую секунду оказался на полу.
Услужливый Холлистайн тут же подскочил к отчаянному пареньку и помог ему принять более привычное вертикальное положение.
Судя по тому, как поморщился консьерж, поднимаясь на ноги, ковровая дорожка ничуть не смягчила его падение на пятую точку, которая тоже, в отношении фигуры консьержа, не была похожа на пуховую подушку.
Хьюберт в третий раз подергал дверь, теперь она наконец-то не была безмолвна и чуть задребезжала.
— Все ясно… мы ее не сможем выбить отсюда, — промолвил он.
— Почему?! — возмущенно спросил Винсент.
Батлер перестал убаюкивать «собственноручно» травмированную конечность и выпрямился.
— Почему ты так решил? — мирно спросил он у своего подчиненного.
— Потому что она открывается в нашу сторону! — откровенно заявил Хьюберт.
Батлер упер руки в бока и, переведя вес на здоровую ногу, немного расслабился, а затем, чуть наморщив лоб, трагическим взглядом посмотрел на Винсента и произнес:
— А ты, парень, раньше не мог сказать нам об этом?! Наверняка ты знал, что она открывается сюда. Только не говори, что — нет, — в более грубой форме промолвил Батлер.
Винсент неуверенно помялся на месте и, заикаясь, ответил:
— Я… я… зз… знал конечно, но я не… не… не знал, что дверь нужно вышибать по направлению ее отпирания. — Затем, собравшись с духом, более уверенным голосом в свое оправдание он открыто заявил: — Я же не специалист по спасению. Откуда мне было заведомо знать всю вашу технологию проникновения в запертые помещения!
Хьюберт не смог сдержать смешок и, откровенно посмеявшись, обратился к Винсенту:
