сегодня, значит. Сшитый на заказ дорогой костюм, белая рубашка в светло-серую полоску, высокий лоб и голубые, почти прозрачные глаза. Ничего особенного, кроме так и распирающего чувства собственной важности.
Кажется его подбородок никогда не опускался, так высоко и умело он его задрал. Барону было под полтинник, но форму он не потерял. Жильяс Стефанович наградил нас беглым холодным взглядом и хмыкнул.
А вот две девушки, стоящие рядом, оживились. Явно сестры и на лицо фамильное сходство с бароном. Тот же высокий лоб и бледно-голубые глаза, но дочери напыщенного «благородия» выглядели гораздо симпатичнее.
Лет двадцати, в одинаковых легких платьях, они словно старались походить на близняшек, хоть ими и не были. Разного роста и фигуры. Да и одна была пепельной блондинкой, как отец, а вторая более темная.
— Какие милые мальчики, — прощебетала первая.
— И им так идет форма, правда, сестрица? — в тон ответила вторая и они обе подбежали к нам с Карлом.
Это было самое странное женское внимание, которое я получал в жизни. Нас трогали за бицепсы, осматривали, обходя вокруг, как… скот. Я косплеил караульного на посту, замерев и смотря в одну точку. Глеб, зараза такая, делал вид, что ничего не замечает. Как и их отец.
Но когда пепельноволосая прижалась ко мне и схватила меня за задницу, не выдержал. Я не железный, а девица была хороша. Еще немного обтираний об меня своей грудью и ходить станет неудобно.
— Это, может представимся сначала? — я мягко отвел её вторую руку, которая уже тянулась к кобуре.
— Мур, — выдохнула она мне в шею и запихнула визитку в нагрудный карман. — Я Стефания, милый. Для тебя — госпожа Стефания. Набери меня, когда в город отпустят.
Ну, кто для меня госпожа, я сам решу. Инициатива это прекрасно, но не укладывалось её вызывающее поведение в моё понимание местных реалий. Если я неизвестно чей бастард из деревни, а она дочь столичного барона… То какого хрена?
— Девочки, мне пора, — остановил это представление барон.
Стефания погладила меня по груди, хлопнув с намёком по карману, отправила воздушный поцелуй и отошла. Вторая обхаживала Карла и тот стоял совсем пунцовый, прикрывая пах руками.
Немой вопрос в глазах, что творится, наш командир проигнорировал. Так на что он советовал не соглашаться? Нет, на этот счёт я у него спрошу. Оргий на улицах я не заметил, значит нравы не настолько павшие.
На улице мы пересели в лимузин. Большой и неповоротливый, он с трудом вписывался в повороты на узких улицах, пока выезжал на проспект. Мы заехали в банк неподалеку, откуда барон вышел с кейсом.
Небоскребы, приблизившись, нависали над невысокими домами, скрывая их в своей тени. Если бы не блики солнца на изогнутых зеркальных поверхностях, тут было бы совсем мрачно.
Будущее давило на прошлое, как медведь на муравья. Но тут, в деловом квартале, состоящим сплошь из банков, юридических контор и именных компаний, никто не смотрел вверх. Никто, кроме нас.
— Брат, где вы таких достали? — поморщился Маркушкин, когда вышел на улицу, где мы его и ожидали. — Видят боги, это забавно и эксцентрично, но немного чересчур.
— Не требуйте слишком многого от защитников, ваше благородие. Они созданы для борьбы со злом, а не деловых прогулок, — вежливо ответил Глеб, даже не моргнув.
— Пожалуй мне стоит переговорить с настоятелем Эдуардом о том, что не стоит смущать некоторых из служителей такими поручениями, — вроде и заботливо, но с явной угрозой ответил барон.
— Ваше право. Но боюсь, что у настоятеля иные заботы. Особенно в свете происходящего у ганзейцев.
— Ах, оставьте, слышал, — Жильяс отмахнулся, садясь в машину. — В обители любят преувеличить угрозу, об этом все знают. Чем она выше, тем ценнее ваше служение. Но мы сейчас сами отправимся туда и всё увидим.
Такой благородной наглости я не ожидал. Он же сейчас почти прямым текстом оскорбил церковь. Но и Глеб недобро сощурился, хоть и промолчал. Договорится барон, тут же инквизиторы есть.
Хотя так всегда было и будет. Чем лучше работают госслужбы и спокойнее гражданская жизнь, тем им больше кажется, что заслуги в этом особой и нет. Но так откровенно борзеть…
Ганза, международный торговый союз, в этом мире не только не накрылась, но и неслабо развилась. В столице империи они занимали целый остров. Судя по типичной архитектуре пряничных домиков, уже давно.
Тут уже прохожие были самые разномастные. Деловые костюмы перемешивались с яркими тряпками людей, похожих на хиппи. Бродили и подозрительные типы в неприметной одежде.
Дома, площади, складские помещения — обманчиво ровные ряды зданий скрывали множество переулков и тупиков. Я посматривал в окно, подмечая такие закоулки. Именно в одном из них что-то произошло. Туда таскали загадочные ящики с когтистыми тварями. В мозгу настырно крутилось, что это были демоны.
С ними же защитники борются? В перерывах между охраной особо важных и неважных персон.
Высадись мы у типичного ганзейского дома. В пару окон шириной и высотой пять этажей. Крыша с башенкой, круглое окошко на чердаке и ярко-желтый цвет. Этот веселый стиль не обманул меня.
Я уже подозревал, что Глеб не просто так согласился сопроводить барона именно сюда. Как раз после того, что он увидел на камерах.
— Вы двое, остаетесь снаружи, — скомандовал Маркушкин у двери. — А вы, брат, пойдете со мной.
Защитник колебался, осматривая окрестности. Ясное голубое небо, праздные прохожие и чирикающие птички — почти идиллия. Перед его носом пропорхнула бабочка, дерганно улетев к клумбе с цветами. Глеб одарил меня долгим взглядом.
Посыл я понял. Завязывать с играми и вести себя тихо. Я кивнул, принято. Барон, не дожидаясь ответа, уже скрылся в доме. Защитник ушел следом, чуть покачав головой. Похоже, он не ожидал, что его впустят внутрь.
— Вот это, конечно, да… — тихо рассказал мне свои эмоции Карл, когда мы остались вдвоем. — Говорила мне матушка, что тут всякое, но такое…
В целом, суть его высказывания я поддерживал. Да роли своей в этом «всяком» не понимал пока. Учиться, опять учиться нужно, Ильюха. Ничего, схватываю я быстро, пока всё не так уж и страшно.
