Этель успокаивала Хока.
Спингарн взглянул на неё и на сержанта.
– Сержант! - позвал он. - У меня есть для вас дело.
– Клянусь дьяволом, Спингарн, на странную службу ты призвал старика! Боже мой, Спингарн, ты - с хвостом, она - со странными французскими штуковинами на рубашке, а я - с парой железных ног! Что ты сделал со старым солдатом, приятель! - Но Хок явно был доволен происходящими событиями. - Чем мы можем послужить Царю Тьмы?
Даже Спингарн был смущен, но Этель лукаво подмигнула ему. Он увидел лунный свет, отражавшийся в её ясных глазах, и понял, на что она намекала.
– Царь Тьмы? Да, сержант!
– Можешь больше ничего не говорить! Я знал, что такой старый грешник, как я, попадет в ад, и ничуть не удивлен, оказавшись здесь! - Сержант засмеялся. - Хотел бы я знать тебя на английской земле! - обратился он к Этель. - Наверное, ты была добропорядочной девицей. Что же с тобой случилось? Как у тебя оказалась пара крыльев?
Спингарн вспомнил, о чем он сам подумал, когда брался из осады Турне. Как и Хок, он решил, что погиб и попал в загробный мир, в существование которого верили первобытные люди. Заслуга девушки в том, что она поддерживала веру Хока. Затем Спингарн увидел, как Хок подмигивает ему.
– Ты теперь капитан, Спингарн! Ты оказался большим дьяволом, чем я, приятель! Ну так, капитан-дьявол Спингарн, что за чертовщину - прошу прощения, приятель, - ты замышляешь?
Сияющее лицо Хока выражало неподдельное удовольствие. Спингарн вспомнил, что он выглядел так, когда француз в сверкающих стальных доспехах медленно плыл, кувыркаясь, по воздуху над полями Турне, Хок был именно тем человеком, какой был ему нужен. Но сначала - робот. Спингарну необходимо знать, какую реальную помощь способен оказать ему робот в этом странном переплетении Сцен.
– Я не могу называть тебя «Арбитр тайм-аута» - слишком вычурно.
– И это не французское имя, - заметил Хок. Робот начал приглаживать свои золотисто-красный ворс.
– Я понимаю вашу дилемму, - заговорил оп, делая незаметный жест в сторону сержанта. - Вы так искусно с ней справились, сэр! Как вы понимаете первобытный мир! Мы все были восхищены вашей экскурсией в Китай!
– Назови свое имя! - строго приказал Спингарн.
– Слушаюсь, сор! Я был бы не прав, если бы считал себя здесь Арбитром. - Робот поглядел во тьму, которая слегка оживлялась лишь двумя светящимися точками в вышине. - Мы, мета-роботы, имеем пристрастие к Золотому Веку, сэр!
– Спингарн, ты можешь заставить его замолчать? - заявила Этель, потеряв терпение.
– Гораций, - произнес робот.
– Раций? - переспросил Хок.
– Гораций, - повторил робот терпеливо.
– Хорошо, Гораций, - сказал Спингарн. - Скажи, какое участие ты примешь в наших делах? Сначала я хочу знать, чего ты не можешь делать. - Он подозревал, что робот прошел процедуру, подобную генной реконструкции, которая так изменила Хока, Этель и его самого. У него, очевидно, изменены цепи и введены ограничения на применение могущественного оружия. Например, автомат не вправе воспользоваться обычными фазерными излучателями, которыми был вооружен. Он мог даже отказаться запускать волновые бомбы.
– Да, сэр. Мне запрещено совершать агрессивные действия.
– Любые?
Это спросила Этель.
– Да, мадам. То есть пет, мадам. Я должен дополнить сказанное: против людей.
– Значит, ты можешь использовать фазеры и волновые бомбы против других существ?
Робот замешкался, как будто читал перечень правил.
– В экстренных случаях, сэр. - Он засмеялся так, как смеются роботы, издавая звуки вроде скрипящего фырканья, которое закончилось серией электронных заиканий. - Думаю, сэр, вы можете положиться на мою силу.
– Но не применять её против людей!
– Прямо или косвенно, - согласился робот.
– Полагаться надо на свой мушкет! - заметил Хок. - Тройной заряд и хороший вулвинский порох. Нет лучшего оружия для жаркого боя, не считая гранат.
– Я учту это, сержант! - сказал Спингарн и опять обратился к роботу. - Гораций, а что тебе разрешено делать?
Вопрос был коварный.
Хотя роботу было разрешено в критических ситуациях оказывать помощь оружием, он не мог применять его, если в результате изменялись статистические вероятности в Сценах. Это означало, что робота можно призвать на помощь только в том случае, когда Спингарн уже нашел способ решения проблемы. Иначе ему придется полагаться на себя - на свои собственные таланты и свою способность манипулировать вероятностями ситуации.
– Значит, Гораций, ты можешь помочь мне найти способ манипулирования событиями, но не должен вмешиваться?
– Именно так, сэр.
– Начинай сканировать! - приказал Спингарн.
– А я? - спросила Этель.
– Отдыхай.
Марвелл, компьютер и Стражи говорили, что она тоже ему понадобится, но, видимо, только в отдаленном будущем. Этель успокоилась и расслабилась.
– Ты не забыл про меня? - спросил Хок. - Капитан, у вас есть задание для старого солдата, который рад служить вам?
– Конечно, - успокоил его Спингарн. - Не бойся, сержант. Твои таланты - вот то, что мне нужно сейчас.
– Засада на бесов? Может, подведем под них мину? Конечно, они тоже смертны, и мы можем их взорвать.
– Может быть. Но не сейчас. Видишь дорогу, на которой мы находимся?
– Чудо, - согласился Хок, вытащив глиняную трубку и набивая её табаком, пахнущим медом. - Но чего ещё ждать в преисподней? - Он ударил по кремню сталью, ц трубка загорелась во мраке.
– Докуривай трубку, сержант, а затем вырой тоннель в дороге.
– Мы разрушим её изнутри?
– Вот именно, сержант.
Робот закончил медленное обозрение движущихся горизонтов.
– Ваши приказы? - спросил он.
– В данный момент ничего, Гораций.
– Сейчас наша с капитаном очередь, - вмешался в разговор Хок. - Оставайся на посту, мартышка! Тут работа для саперов.
– Вы разрушите дорогу? - спросила Этель, спокойно наблюдавшая за ними.
– Разрушим, - подтвердил Спингарн.
– Как? - продолжала спрашивать Этель.
– У меня есть несколько гранат, - ответил сержант, снимая ранец со своих крепких плеч. - Вы слышали, чтобы сержант саперов когда-нибудь был без своих инструментов?
– Но что будет с нами?!
– Дорога остановится. - Спингарн думал о безумном мире, ждущем их впереди. - И мы покинем её, Этель.
– Давай останемся на дороге!
– Ив конце концов окажемся в старом Центре допросов? Мы все погибнем там!
Этель напряженно наблюдала, как кружится Хок. Воздух наполнился треском каменных блоков. Хок, человек-сверло, выкрикивал непристойные песенки восемнадцатого века, пробуравливая темную поверхность. Осколки камня шлепались на мокрые края дороги. Куски базальта отлетали вверх и со свистом уносились в пустое пространство под дорогой. Три или четыре летучие мыши, привлеченные звуками, кружились над головой сержанта. Этель вспорхнула в воздух, чтобы отогнать их, и мыши улетели с резкими криками. Впервые с тех пор, как он оказался на Талискере, Спингарн смог перевести дыхание и понял, что придется смириться с той дурацкой ситуацией, в какую он попал.
