Теперь жрец был убежден. Убежден полностью.
- Я так не думаю, дитя, - сказал ЛаХэйн, и из-под его просторного рукава выглянул декоративный футляр, оканчивающийся механически обработанным серебряным дулом. Он стиснул устройство, и оно взвизгнуло, выпустив пулю-болт среднего калибра прямо в грудь колдуна.
Отдача оружия была настолько сильна, что чуть не сломала запястье жреца, но пистолет только что послал заряд точно в цель. Сам болт не был типичным сплавом карбида как в основных снарядах, производящихся для бесчисленных оружий Астартес и Сороритас – он полностью был пропитан псионической энергией, отобранной из умов погибающих еретиков. Каждая молекула этого снаряда источала ментальную боль, муку и психический ужас, впечатанные в пулю на атомном уровне. Это снаряжение было очень редким, но Виктор ЛаХэйн потратил много времени на то, чтобы стать тем, кем он был сейчас, и теперь в его распоряжении было много подобных вещей.
Пси-болт врезался в грудь Торриса Вона, прорвав огненный щит, который отражал любые другие выстрелы, и мощью всей своей кинетической энергии ударил его сквозь флекссталевую защиту бронежилета. Импульс отшвырнул его в лужу горящих напитков, волны источаемой им пси-энергии погасли. Он хрипло кашлянул кровавой росой.
- Глупец, - прорычал жрец. - Ты думал, что я не подготовлюсь, зная, что ты на свободе? – он убрал израсходованное оружие и потер болящее запястье. - Теперь у меня будет заключенный, который должен был быть.
ЛаХэйн взглянул на вошедших Мирию и Изабеллу, водящих оружиями в поисках цели.
- Как вовремя, - подметил он. - Сюда, сестры. Вот он ваш колдун, готов сесть в клет…
Ревущий поток огня извергнулся в том месте, где упал Вон, поставив того обратно на ноги. Клубы жара окутали его, и, пожираемый причиненной болью, он оскалил зубы.
- Отлично сработано, Виктор, - сплюнул псайкер. - Но я еще не побежден.
Мир ЛаХэйна вспыхнул красным светом, когда трибуну, на которой он стоял, внезапно охватило пламя.
- Схватить его! – прокричала Мирия, ее голос потонул в звучании выстрелов ее плазменного пистолета. Изабель стреляла вместе с ней, две боевые сестры посылали выстрелы в Торриса Вона, заставляя того отступать.
Псайкер спотыкался и рычал от злобы, кровь из лопнувших глазных капилляров стекала по лицу красными дорожками. Святящееся клеймо, которое оставил заряд псипушки, все еще прерывисто мерцало сине-белой энергией, и Вон сжимал рану блестящими от пота пальцами, а другую руку держал в защитной жестикуляции, отсылая летящие в него болты. Снаряды били в высокотемпературный барьер, созданный его разумом, и отклонялись - взрывались и плавились, отскакивали прочь, но все же Мирия видела, как боль, причиненная ЛаХэйном, ослабляет его. Он на мгновение встретил ее взгляд, и она поняла, что он тоже осознает это.
- Я не позволю тебе уйти снова, - проорала она. - Взять колдуна!
Ослабшая и израненная, Порция подтягивалась к сражающимся членам ее отряда. Посреди опрокинутых скамей поднялась Галатея, таща на плече Рейко - некогда безупречные темно-рыжие волосы канониссы были растрепаны и покрыты белым пеплом пожара.
- Ты зря сюда вернулся, - прокричал ЛаХэйн. - Теперь ты заплатишь за то, что осмелился пойти против церкви! – Жрец указал на трупы налетчиков, о которых позаботились Галатея и другие сестры. - Все твои грабители и убийцы сбежали, либо мертвы, изверг! Теперь ты один, теперь ты наг пред справедливым возмездием Бога-Императора!
- Все читаешь лекции? – со смехом пролаял Вон и встряхнул рукавом куртки, показывая выпуклое декоративное устройство из драгоценностей и металла, браслетом обхватившее его запястье. - Ты делаешь одни и те же ошибки снова и снова, Виктор. Ты всегда недооцениваешь меня.
Псайкер сжал трехгранный переключатель, и чувствительные столетние микросхемы послали сигнал активации.
Боевые сестры услышали треск помех в своих вокс каналах. Мгновения спустя заряды детонаторов, которые люди Вона установили повсюду в соборе, взорвались. Под покровом огня и паники им это было сделать нетрудно. Количества расставленных взрывчаток было достаточно, чтобы добиться желаемого Воном результата.
Гласстальные окна с шумом разлетелись, а двери сорвало с петель. Они прошли сквозь опорные колонны подобно валящим деревья пилам, или, пролетев сквозь облака дыма, разрубили несколько древних скамей и неудачливых людей, находящихся в комнате.
Каменная кладка с потолка начала обваливаться, уродуя мозаичный пол, и лорд ЛаХэйн бросился прочь от кафедры, в то время как гранитный ангел с грохотом рухнул на деревянные подмостки. Прищурившись от боли и от лезущей в глаза каменой пыли, жрец проклял имя псайкера, который, злорадно рассмеявшись, уже успел скрыться.
Ярус величайшего Благочестия дрогнул под ногами Верити, и та неуклюже растянулась на полу, упав поодаль от лежащего губернатора Эммеля. Его кожа уже приобрела желтоватый оттенок и покрылась потом – смерть неумолимо приближалась к нему. Госпитальер слышала грохот крушащегося камня, и с ужасом наблюдала, как возвышающийся над головой длинный шпиль Лунного Собора дрогнул и обломился, пролетев вниз мимо веранды. Растя на Офелии VII, Верити никогда не сталкивалась с землетрясениями, и то, что происходило вокруг нее, было ей ново и ужасающе. Грохот взрывов с уровней ниже полностью заглушил церковную музыку, и женщина обратила свой встревоженный взгляд в затянутые дымом небеса. Где же спасательное судно? Пробудь они здесь еще немного – и Эммель скончается от ран, или они умрут вместе, когда огромная веранда обрушится.
Внезапно откуда-то сверху на ярус пал узкий луч прожектора, озарив царящий бедлам. Верити вскочила на ноги, забыв про оружие, и замахала руками.
- Сюда. Сюда!
Звук воздухоносных роторов донесся до ее ушей, и сквозь густой дым она увидела темные очертания колеоптера, двигающегося по ночному небу.
Луч прожектора, изучив ее, переместился дальше, к входной арке, что вела вниз в часовню. Яркий свет пал на человека, чьи темные куртка и туника были пропитаны кровью, и который заслонился рукой от света. Луч погас, и геликоптер начал облетать башню, заходя на снижение. С большим ужасом женщина поняла, что это было одним из тех судов, что атаковали Собор.
Тяжело дыша, Торрис Вон проковылял на середину веранды и остановился там. Верити, увидев его, почувствовала, что лишилась дара речи. Псайкер рассмотрел покраснения на своих руках и скрестил их на груди, закрыв рану, затем взглянул на оружие в руках Верити.
- Собираешься ударить меня этим, нянька?
