мое разрешение?
— На Сидусе свято блюдутся интересы локальных организованных групп. Вы капитан, а следовательно, никто не имеет права допрашивать членов вашей команды. Правда, есть и обратная сторона — вы несете ответственность за действия своих подопечных.
— Понимаю, но у нас с вами разное понимание того, кто составляет мою группу. Я не знаком с большей частью пассажиров, а капитаном стал…
Огья Муракиа снова скрестил руки, и я замолчал.
— Мы отклонились от важной темы, — сказал он. — Все, о чем вы хотите спросить, есть в Кодексе гражданина Сидуса. Вы получите его при инициации. А сейчас давайте вместе подумаем, что произошло с вашим лайнером. Даже если вы попали в стартовую область гиперпрыжка другого шаттла, все, что вам грозило — угодить в искажение метрики пространства! Состыкуйся вы или коснись друг друга — гиперпрыжок бы не состоялся, ведь это повлекло бы изменение массы объекта прыжка!
Огья Муракиа распалился и некоторое время, оперируя физическими терминами, доказывал мне, что моя версия произошедшего, единственная из существующих, не стоит выпитого яйца даджака. Я пожалел, что еще не прошел инициацию и не знаю, кто такой даджак. Да и от физики был так далек, что не понимал и половины того, что мне обвиняющим тоном высказывал приветствующий.
— Теперь вы понимаете, почему я просил вас очень хорошо подумать, прежде чем отвечать на мой вопрос? — спросил огья Муракиа, закончив с лекцией по физике гиперпространства.
— Приветствующий огья Муракиа, я солдат, а не ученый. Вы не дали мне договорить, а я хотел напомнить, что главным на лайнере стал по стечению обстоятельств, возглавив сопротивление бандитам. Так получилось, что, когда вы вышли на связь, я оказался на капитанском мостике. Понятия не имею, куда делся шаттл, прыгнувший перед нами, прыгал ли он вообще на Сидус и как в прыжок затащило нас.
— Еще одной загадкой на Сидусе больше, — констатировал огья. — Тогда не смею вас больше задерживать… Хотя есть еще один вопрос. Транспортное средство, на котором вы прибыли сюда…
— Что с ним?
— Оно занимает место. Хотите оплатить парковку?
— Нечем, даже если бы хотел.
— Насколько я понимаю, судно вам не принадлежит, но на нем прибыли вы, причем в ранге его капитана, а потому вправе решить его судьбу.
— Какие у меня варианты?
— Здесь оно бесполезно, — ответил огья Муракиа. — Хлам. Мусор. Металлолом. Рухлядь. Дрянь…
— Достаточно, я вас понял. Что можно сделать с лайнером?
— Можете попробовать продать с аукциона.
— Давайте выставим на аукцион. Как это сделать? За сколько, думаете, можно продать лайнер?
— Один милли, — не раздумывая ответил приветствующий и уточнил: — Одна тысячная монеты Сидуса будет предельной ценой. После инициации вы сможете сами выставить судно на аукцион, но предупреждаю, что аукционный сбор составит не менее десяти процентов от запрашиваемой стоимости. Вам нужно будет его оплатить вне зависимости от того, успешно ли пройдут торги.
Я почесал подбородок. Кому здесь нужен земной лайнер без гиперпривода, который и на Земле считался старьем? Так недолго и на Сидусе начать жизнь должником…
— Еще варианты?
— Утилизировать. Это затратно, но работу должны покрыть извлеченные ресурсы.
— Давайте утилизируем, — сказал я. — Если можно, ответьте еще на один вопрос.
Огья Муракиа замер, словно отдавал кому-то мысленные команды, после чего скрестил руки, давая понять, что беседа закончена:
— Обещаю, на все вопросы, которые крутятся у вас в речевом аппарате, вы получите ответы. Мне же срочно нужно в канцелярию Совета для доклада. А сейчас встаньте на переправляющий диск — вернетесь в зону досмотра и инициации.
Так я и сделал, и диск «перенаправил» меня туда же, откуда забирал.
К моему возвращению толпа пассажиров уже рассосалась. Ирвин, Шак, Юто и Хоуп тоже исчезли и ждали меня, наверное, за границами силового поля. Но кое-кто все же задержался. Сидя на полу спиной ко мне, в зоне посадки осталась Крисси.
— Кристина! — удивленно окликнул я девушку.
— Наконец-то! — воскликнула она, обернувшись. Легко вскочила на ноги, кивнула на выход из зоны изоляции и протянула клетку с Тигром. — Все уже там. Нам сказали, что нельзя проходить инициацию с чужими вещами, а оставить хомячка одного я не рискнула.
— Ладно, идем, — сказал я, принимая клетку.
У выхода мы разделились. Каждому нужно было встать на круг примерно метрового радиуса, а с другой стороны нас встречали приветствующие. Крисси достался огья, а мне — рапторианец. Этот приветствующий был настоящим гигантом по меркам своей расы, почти не уступая мне в росте. Вокруг выросли полупрозрачные границы силового поля, создав атмосферу приватности.
Продемонстрировав четырехпалую руку, рапторианец выдохнул из ротовой щели бурое облачко:
— Четыре по четыре кебаха твоему дню, хомо! Я есть приветствующий рапторианец Тренгулин’Кули.
Голос его звучал низко и басовито. Переведенное приветствие, казалось, не несло смысла, но, судя по четырем пальцам на руках рапторианца, «четыре по четыре кебаха» могло значить что-то хорошее. Что-то вроде «добрый день». Или «полную охапку счастья сегодня».
— Четыре по четыре кебаха и твоему дню, приветствующий рапторианец Тренгулин’Кули.
Он совсем по-человечески усмехнулся, а я представился:
— Я есть хомо Картер… Райли.
— Добро пожаловать на Сидус, хомо Картер Райли. Нам уже известны обстоятельства того, как вы попали сюда. Учитывая это, мы снимаем с вас ответственность за ваш экипаж. Лишь четыре хомо… — Рапторианец замер, будто к чему-то прислушался, и поправил себя: — Лишь пятеро хомо признали ваше лидерство над ними: Шакир Огунсания, Юто Эндо, Хоуп Сауэрбранн, Ирвин Горовиц и присоединившаяся к ним Кристина ван де Вивер.
— И Тигр. — Я продемонстрировал клетку с хомяком.
Рапторианец Тренгулин’Кули с живым интересом уставился на питомца, который, попав в центр внимания инопланетянина, резко ускорился и побежал так, что колесо бешено закрутилось.
Приветствующий выдал несколько колечек ароматного пара:
— Что это? Какой-то примитивный двигатель?
Сначала я впал в ступор, потом догадался, что имеет в виду Тренгулин’Кули.
— Нет, приветствующий. Это контейнер жизнеобеспечения для существа внутри. Существо называется хомяк. Его зовут Тигр. Хомяк Тигр.
Очевидно, таких слов еще не было в лексиконе обитателей Сидуса, и Разум внес его в базу данных именно так, как я сказал.
— Гкхом’миакк’тигурр… — словно пробуя слово на вкус, произнес рапторианец. — Звучит грозно, и хоть на вид гкхом’миакк’тигурр выглядит безобидно, не сомневаюсь, что для вашей расы он имеет огромную ценность. На Сидус берут лишь то, что доставить обойдется дешевле, чем создать здесь.
— Это мой питомец, — смущенно признал я.
— Боевой? — Змеиные глаза рапторианца вспыхнули с куда большим интересом. — Его укус токсичен? Или вы используете его как паразита-диверсанта? А может, гкхом’миакк’тигурр владеет искусством смертельных излучений? Или плюет абсолютной
