Энрике вспомнил лица тех двух парней, которые доставили машину. Они, конечно же, струхнули, когда его увидели, – при его росте и боксерской физиономии он многим внушал страх без всякого пистолета.
– Это вы заказали машину, мистер? – задал вопрос один из них.
Но Энрике ничего ему не ответил, пока не обошел машину кругом. Потом он потребовал счет и, увидев цифру, вздохнул. Цена немалая, но и машина была хороша.
Получив расчет, посыльные пошли ловить такси, а Энрике еще четверть часа сидел в кабине, поглаживая сиденья, приборную панель и сопло кондиционера. Новая машина была для Энрике как новая женщина.
«Может, мне не ждать, когда Лоретта сбежит к другому, а самому найти новую девчонку? – подумал он. – Например, эту, из автомобильного салона. Хотя неизвестно, как она выглядит. А приятный голос хорош только для песенок».
Энрике перестроился в крайний правый ряд и свернул на улицу, где жила Лоретта. Остановившись возле знакомого дома, он вышел из машины и направился к поцарапанному телефонному автомату. Едва Энрике начал набирать номер, как к его машине подошли двое мальчишек. Они прилепились к стеклу носами и что-то высматривали в салоне.
– Эй, ну-ка пошли вон отсюда! – рявкнул Энрике, и пацаны тотчас убежали во двор. А в трубке послышался вечно сонный голос Лоретты:
– Алло.
– Привет, крошка.
– Ах, это ты… – без энтузиазма произнесла Лоретта.
– А ты думала, Хэнкс? Или он сейчас у тебя?
Девушка помолчала, потом спросила:
– Чего звонишь-то?
– Хотел тебя пригласить на машине покататься.
– Я тебе что, школьница, на машинах кататься? – хихикнула Лоретта. – Тем более на такой раздолбанной, как у тебя.
– Да нет, старую я выбросил и купил новую.
– Иди ты… – удивилась Лоретта. – А деньги откуда?
– Заработал.
Лоретта снова ненадолго умолкла.
– Все равно не верю, – протянула она.
– Ну, как хочешь. Я хотел пригласить тебя отпраздновать мою покупку в «Черной жемчужине».
– Где?! В центре города?!
– Ну, конечно.
– Ты сейчас где? – заинтересовалась Лоретта.
– Возле твоего дома.
– Ладно, через полчаса спущусь, – скороговоркой произнесла Лоретта и бросила трубку.
«Ну еще бы ты теперь не спустилась», – ухмыльнулся Энрике и пошел к машине.
Лоретта выскочила из подъезда через двадцать пять минут и, увидев новый автомобиль, замедлила шаг. Осторожно приблизившись к «Дигли», она погладила его по лакированному капоту.
– Ух ты, супер!..
Она еще с минуту завороженно смотрелась в сверкающую поверхность, потом, словно очнувшись, обежала машину и села рядом с Энрике.
– Ну, поехали.
– Что это у тебя за платье?
– А что, не нравится?
– Да сквозь него даже лейблы на белье видны.
– Ну и что? Людям нравится… – пожала плечами Лоретта.
«Шлюха, конечно, но шлюха высший класс», – вздохнул Энрике и завел машину…
Они катались по улицам целых два часа, и за это время Энрике приставал к Лоретте несколько раз. Однако девушка отказывала, говоря, что заниматься этим в машине простительно только подросткам.
– Успокойся, Рико, вернемся из «Черной жемчужины», и ты все получишь. Стоит ли так волноваться?
– Но я по тебе очень соскучился, крошка, – настаивал Энрике, хватая Лоретту за коленки, но та одергивала подол платья и многозначительно произносила:
– Ну, мало ли кто по кому скучает…
– Это намек, что ли? – не выдержал Энрике.
– Поехали в центр, Рико. Скоро уже стемнеет.
Энрике проглотил обиду и повернул к ближайшему контрольному пункту.
Воспользовавшись пропуском, он без труда проехал в центр города. Оказавшись в заповедном районе, Лоретта оживилась и вертела головой, стараясь не пропустить ни одной витрины.
– О, какое роскошное платье! Поезжай помедленнее, Рико, я хочу все рассмотреть получше. Подумать только, целых восемьсот кредитов. Нет, это не по моим доходам. А вон… нет, ты только посмотри, какая роскошь! Я сейчас просто закричу…
Наконец они приехали к «Черной жемчужине».
– Сколько машин, Рико! Какие они шикарные!.. – не уставала восхищаться Лоретта и от этого казалась Энрике еще желаннее. Он уже не видел тонкого платья и воспринимал только тело – такое гладкое, теплое и податливое. Желание было таким сильным, что он почувствовал боль в паху.
Подскочившие к новенькому «Дигли» двое служителей одновременно открыли обе дверцы:
– Добрый вечер, господа. Милости просим.
Лоретта вышла из машины как принцесса, с высоко поднятой головой. А Энрике нехотя отдал ключи служителю и, нагнувшись к его уху, сказал:
– Мне нужно немедленно трахнуть эту бабу. Найдешь подходящий уголок – получишь пятьдесят кредитов.
– Но, сэр… – начал было служитель, затем кивнул и, передав ключи напарнику, быстро пошел вперед. – Идемте, сэр.
Энрике схватил за руку ни о чем не подозревавшую Лоретту и потащил за собой.
– Не так быстро, Рико, у меня каблуки…
– Конечно, крошка, я помню.
Служитель свернул налево, Энрике последовал за ним. Они прошли по коридору еще несколько шагов и оказались перед какой-то маленькой дверью.
– А ты уверен, что мы не заблудились, Рико? – удивленно озираясь, спросила Лоретта.
Служитель протянул руку, Энрике вложил ему в ладонь деньги, затем толкнул дверь и оказался в крохотном помещении с одной-единственной кроватью. По всей видимости, здесь отдыхал ночной сторож.
Разгадав замыслы Энрике, Лоретта попыталась сопротивляться, но он отвесил ей пару оплеух и, уткнув лицом в стену, стал делать то, чего ему так хотелось. Девушка что-то кричала и пыталась сопротивляться, но Энрике крепко держал ее до тех пор, пока тяжкое напряжение вместе с протяжным стоном не покинуло его, опустошив полностью.
«Клево, – подумал он и, отпустив Лоретту, обессиленно повалился на грязную кровать. – Клево, как же мне клево… Никогда еще так не было…»
Откуда-то снаружи, из-за границы приятного состояния, до Энрике донеслись посторонние звуки. Обратив на них внимание, он наконец понял, что это кричит Лоретта.
– Сука! Козел! Вонючий козел! – выкрикивала она сквозь слезы, приводя в порядок свою одежду. – Хэнкс предлагал мне руку и сердце. А ты – урод с перебитым носом.
– Дура ты. Хэнксу нужны новые девочки для его бизнеса, вот он и наобещал тебе с три короба, а ты уши развесила.
– Неправда! – закричала Лоретта. – Хэнкс хороший!
– Ну, конечно, хороший. Если одна из его девочек не отдает деньги, он режет ей лицо острым ножиком. Другой бы убил, а этот только лицо режет – конечно, хороший.
